© Артем Леонидович Дымов, 2018
ISBN 978-5-4493-2457-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
В этом книге вы можете делать отметки, карандашом или ручкой, как угодно. Можете портить книгу как хотите, только не забывайте тех произведений, которые тронули ваше сердце.
В создании данной книги я, как Автор, хочу выразить благодарность этим людям:
Катышкиной Анастасии Вадимовне
Мишуковой Ольге Александровне
Калинину Дмитрию Владимировичу
Кириллову Владиславу Дмитриевичу
И всем тем, кто вынесет из нее хоть сколько – нибудь для себя.
Главный редактор: Мишукова Ольга Александровна
Верстальщик: Дымов Артем Леонидович
Оформление: Дымов Артем Леонидович
Дизайн: Дымов Артем Леонидович
Я сам себе палач,
Устроил казнь
На поприще своих поступков.
Я слышу скрежет зубов и плачь,
И тусклый свет манящий.
И голос сзади,
Что пред вратами мне гласит:
Оставь надежду, всяк сюда входящий!
Жизнь на дне бутылки
Я жизнь спрятал на дне бутылки,
Её там точно никто не найдёт.
Будто растаял, и в голове опилки,
Словно снег, который скоро пройдёт.
Ты допьешь, ни сказав ни слова
И завалишься на кровать.
С тобой я чувствую, что я дома,
И, будто снег на дне бутылки,
Я растаю снова, опять.
Моя дорога только вечером открыта,
Открыта для прогулок в ночь,
Когда муза творениями сыта,
Когда все встречи завтра идут прочь,
Когда уставший я, к утру вернувшись,
Раздражительно включаю свет,
Задвину шторки разом,
Оберегу себя от утренних я бед.
Я просто грохнусь на диван,
И это лучшее спасенье,
Спасение от самого себя,
Спасение от себя людей,
Спасение себя от глупых мыслей и идей.
И пусть в моей комнате будет темно и прохладно,
Но мне там будет уютно.
Я буду там счастлив,
Один в одеяле, как будто…
На кухне будет ждать алкоголь,
Его время – вечер,
Чтобы встать и ужраться в абсолютный ноль
И понять, что никто в этом мире не вечен.
Если погаснут звезды и солнце
Я ничего не скажу.
Надену майку, ведь будет жарко,
Пойду по улице, идя ко дну.
Для меня сегодня одно лишь важно —
Если нам всем, так уж, суждено умереть —
Я хочу это сделать молча,
Чтобы не слышать звука чужих сердец,
А слушать свое – волчье.
Слышать волнение
Своих кровяных телец.
Видеть воскрешение душ
И знать, что это конец,
Что дальше не будем проблем и расприй,
Все накроет безбрежный сон,
Всех накроет блажь, которую заслужили,
Блажь накроет… кроме нас с тобой вдвоем.
Для нас уготовлено отдельное место
За ненависть к этому миру —
Кипящий, с лавой, крутой водоем.
Может тогда нам станет спокойно,
Может тогда мы найдем с тобой родной для нас дом?
А может конец – это только начало?
Начало скитаний душ на земле?
Не хочу, чтобы душа моя попала в рай,
Но хочу, чтобы хоть куда – то попала.
Все то хорошее, что осталось
От меня – к тебе
Мне проще быть рисунком в твоем блокноте,
Несуществующим образом в твоих глазах.
Быть только твоим, в твоем безумном взоре,
Быть реальным, в твоих мечтах.
Я никогда не ушел бы с твоих страниц,
Пропитанных солью.
Будто боль на вкус – соленое море —
Море твоих слез.
Я хранил бы твои заметки лучше любого
Доверенного лица,
Ведь я уважал и любил секреты своего творца.
Каждая упавшая на лист капля моря
Отдавала б на языке солью.
Бумага не умеет говорить,
Но я бы говорил сердцем с твоей болью.
Я был бы смешным рисунком,
С неловкими чертами лица.
Которые, отчасти, напоминали тебе отца.
Под потоком других зарисовок я скрылся,
Но не скрылся от своего творца.
Как жаль, что я на бумаге,
Как жаль, что я без лица.
Мои строчки – волны Невы.
В моей голове лишь ты.
Как хорошо сложилось,
Что «я», не «вы»…
Кто – то в истерике кидает слова,
Кто – то думает, что время – вода.
Что же делать тогда?
В своей голове срывать с небес облака?
Мне слышится шорох заката
И твое «пока»,
Что в ушах моих – на века…
Может брусчаткой выложена моя душа?
Или асфальтом, закаленным тысячей ног?
Или прикосновением руки, чей хозяин – Бог?
Я не хочу жить в зоопарке, где, если ты первый —
Ты просто убог.
Без зачатков желания жить,
Без зачатков желания строить,
С одной лишь нуждой – пить,
Из категории людей – прошу меня уволить.
С горящим вагоном состава,
Что несется сквозь мои вечера,
Там только один пассажир,
Которого я пытался спасти
Вчера.
Я вытащил тебя из огня моих снов,
Из омерзительного болота
Ненужных слов.
Твое спасение – моя квота
На ломание дров.
Твое спасение – мой билет
В миллионы бесовских котлов.
Должен быть день, должна быть ночь,
Должен быть я, все сомненья прочь.
Я сам себя сделал, в копирку с себя,
Прямо точь в точь.
Но хожу один, не в силах себя превозмочь.
Мне бы очень хотелось,
Что бы последний мой путь был к тебе.
В надежде, что не останется недомолвок.
Все что есть – ни капли себе.
И тут без всяких уловок.
С тобою было всегда и везде.
Хорошо, если покину тебя на твоих же коленях.
Я эгоист, это в крови моей – в моих артериях, в моих это венах.
Если станется, прочти мне свою любимую книгу.
Будто все хорошо, за окном летний вечер
И ребята играют в футбол,
Проходя в «дворовую» лигу.
Я хочу умереть на твоём плече,
Почувствовать биение твоего сердца.
Хочу умереть, отдав дань своей давней мечте —
Послушать сердца твоего, грустное, прощальное скерцо.
В моих артериях течёт эгоизм. Но это моё желание.
Не печалься о том, что случилось, лучше возьми теплом от меня – моё к тебе достояние.
Зажигай им свои любимые свечки,
И пусть греет оно зимой.
Пусть это не будет драммой,
А просто необычной игрой,
Будто спрятался я за огромными стенками твоего доброго сердца.
Пусть время не будет чёрной дырой.
Если хочешь напейся, только будь такой какой и была, прошу, будь просто собой.
Я просто усну на твоих коленях,
Оставлю все то, что любил.
Оставлю все в раз и на месте,
Буду ждать тебя за закромками твоей души.
Если будешь скучать – пиши мне письма и, во снах, умоляю, ищи.
Что у Вас нового?
Да все по старому —
Старый чайник, закипев, шумит на всю кухню.
Я заспан, голоден, зол.
От мыслей воняет чем – то протухлым.
Шум конфорки на старой плите
Напоминает мне лето.
Жалко только сейчас холод.
За окном темно, и дома совсем нету света
Словно я – «демо» чей – то игры, персонаж
Стадии не «альфа», не «бетта».
Как будто Бог сказал: «Ты все кому -то отдашь —
Такова цена, за то, что б в душе твоей было лето».
Конфорка скоро погаснет от того, что закрою глаза.
Ее шум, будто летом машин шум,
Что доноситься из – за окна.
И на поверку окажется совсем немного нужно для счастья.
Конфорка что б горела, чайник шумел как вскипит,
Пустая квартира без света,
И тот, кто рядом с тобою сном беспробудно убит.
И пусть я буду тобой не понят
И пусть я буду тобой не понят,
И пусть твоим плохим настроением буду выпит,
И пусть меня из дома погонят,
Но из каллии я не буду выбит.
И пусть я сделаю глупость,
И пусть впереди неизвестность,
