– Сколько? – Максим не собирался торчать всю ночь в темной прокуренной комнате, которую ненавидел каждой клеткой своего тела.
– Четыреста пятьдесят тысяч, – пожал плечами худощавый высокий мужчина. Он оторвался от покера, одернул свой нелепый пурпурный костюм и бросил заинтересованный взгляд в сторону гостя.
«Какого черта?!», – чуть не сорвалось с губ, но Максим сдержался. Он не мог подарить этому негодяю даже намека на эмоцию.
– Это только, чтобы твой щенок ушел, – Буран указал пальцем на человека в углу комнаты, который ссутулился так сильно, что практически коснулся носом стола. – И около сотни он будет мне должен, скажем… – мужчина задумался.
Внезапно его верхнее веко предательски задергалось. За ним последовали мышцы лица, шеи, частично плеча, и в следующую минуту приступ бандита сопровождался собственными тихими писклявыми смешками. Никто в комнате не посмел ни взглянуть в его сторону, ни дернуться. Казалось, каждый задержал дыхание, желая стать собственной тенью. Максим сильно сжал челюсти и стиснул кулаки. Он знал, что может произойти после такого припадка. Все это знали.
– Хах! – Буран громко вскрикнул, от чего два игрока за столом вздрогнули. Бандит тряхнул головой, возвращая мускулы и мысли на место, и плавно откинулся на спинку стула, словно ничего не произошло. – До конца месяца. Он должен вернуть остаток до конца месяца.
Легкий, еле различимый вздох облегчения пронесся по комнате. Игроки расслабились и продолжили раскидывать карты по столу, однако стержень внутри Максима стал еще тверже. Его взгляд медленно переместился в сторону друга. Влад с каждой минутой склонялся все ниже к столу, продолжая смотреть прямо на карты. Злость внутри Максима бурлила, заливая глаза кровью, а багровый дым пробирался в каждую щелку сознания, обрывая связь с разумом.
«Четыреста пятьдесят тысяч! Самый большой проигрыш за два года!», – бешеные мысли вертелись в голове у Максима. В эту ночь он всем сердцем ненавидел друга за безалаберность, глупость и невероятную подлость.
С непроницаемым лицом Макс достал телефон из кармана брюк и зашел в приложение банка. К несчастью, это не первый раз, когда ему приходилось вытаскивать друга из мрачного подвала, окутанного страхом и сожалениями. Всего одна вертикальная полоса сообщала о наихудшей мобильной связь из всех возможных, из-за чего денежный перевод затянулся.
– Как давно он здесь? – Максим обратился к главарю банды так, словно друг не сидел в нескольких метрах от него.
– Примерно с обеда. Нужно хорошенько постараться, чтобы проиграть такие деньги, – Буран усмехнулся и под дружные смешки сообщников вернулся к игре. Бандит бросил карты на стол рубашкой вверх и двое других игроков повторили его движение. Никто не стал разыгрывать круг в отсутствие главаря, что показалось Максу большой глупостью. Какой смысл участвовать, если не веришь в успех?
– Слушай, пацан, ты можешь сыграть еще разок, – уродливый низкий мужчина лет пятидесяти с наколками на каждом пальце обратился к Владу. – Твой кореш готов оплатить любой проигрыш.
– Да, тебе осталось проиграть только свою честь, и будешь вертеться на шесте, как те девки в соседней комнате, – второй игрок, коренастый мясистый мужчина, присоединился к насмешкам, и комнату заполнил низкий гогот, не имеющий ничего общего со смехом.
Игнорировать выпады становилось сложнее, но Максим держался, наблюдая за вращающимся колесом загрузки на экране.
«Ну же! Давай!», – проговаривал он про себя, желая как можно быстрее оставить казино позади. Однако маленькая змея, ползающая по кругу в телефоне, решила показать характер.
– Так что, Макс, деньги будут? Или ты там устроил сбор средств? – крупный игрок, напоминающий свирепого быка, выложил на стол пистолет, заявляя и без того прозрачные намерения.
– Ты прекрасно знаешь, что здесь проблемы со связью, пару минут.
– Это слишком долго! – крикнул татуированный и стукнул кулаком по столу, но Буран пресек любые намеки на эмоции одним лишь взмахом руки.
– Макс – наш давний друг и, судя по всему, еще и спонсор. Давайте дадим ему время, – главарь быстро утихомирил игрока, но явно ненадолго.
Находиться в удушливом подвале становилось все сложнее. Стены, потолок и даже пол, отливающие оттенком каберне, сдавливали грудную клетку, не только затрудняя дыхание, но и нагоняя ужас от кончиков пальцев вдоль всего позвоночника до самого затылка. Наконец, змея уползла в недра процессора телефона, а огромная сумма вмиг исчезла с экрана и очутилась на счете сомнительной организации с весьма странным названием «Обитель блаженных». Только такой психопат, как Буран, мог назвать подобным образом компанию, через которую отмывал все свои грязные деньги.
– Это все? – холодно спросил Максим, предоставляя подтверждение перевода. – Завтра увидишь деньги на счете.
Звонкий нервный смех раздался в комнате, заглушая и без того приглушенную музыку, доносящуюся из соседних залов.
– Макс! С каждым разом ты поражаешь меня все больше и больше. Мы бы с тобой хорошо сработались, – все еще истерически хихикал Буран.
– Это все? – Максим повторил вопрос, не обращая внимания на очередное предложение бандита присоединиться к группировке. Макс смотрел на совершенно неуравновешенного человека и в очередной раз пытался понять, как в одном существе могло уживаться столько противоречий.
Буран перестал смеяться и смерил молодого парня недовольным взглядом. Безумец всегда добивался желаемого, о чем знал каждый в маленьком южном городке среди гор, поэтому отказы Максима раздражали бандита больше, чем казалось.
– Да, можешь забирать этого недоумка.
Татуированный игрок резко встал из-за стола и толкнул Влада вперед. Еле удерживаясь на ногах, друг проковылял через комнату к спасителю и встал рядом, нервно поправляя куртку.
– Заходи, пацан, мы всегда тебе рады, – крикнул один из игроков, после чего последовали очередные смешки. Максим бросил сердитый взгляд на друга, развернулся и стремительно вышел из злополучной комнаты.
В уши ударила громкая музыка, отбивая ритм на барабанных перепонках. В этот раз танцующие обнаженные силуэты не привлекали внимания Максима. Ему хотелось поскорее выйти отсюда и глотнуть свежего воздуха.
– Макс, прости! – Влад пытался оправдаться, перекрикивая музыку, пока они пересекали стриптиз-зал. Малиновые прожектора доводили до тошноты, хотя обычно порождали самые жгучие желания.
– Заткнись!
Страстная и манящая музыка сменилась на популярные клубные песни, и взору открылся третий зал. Только Буран мог соединить три совершенно разных направления в одном помещении. Максим решил, что его не удивили бы даже официанты в белых перчатках при свете дня, обслуживающие светские ужины или воскресные завтраки.
