Остров Зельды
Наши дни
Южнее Сицилии есть несколько вулканических островов. Самой большой из них, черная жемчужина средиземноморья – Пантелерия, место роскошное и загадочное, а самый маленький, Filiam Ventus, по-сути, просто черная, ребристая скала базальта, расчерченная красными шрамами кварца. Так называли это хмурое место рыцари норманнского королевства Сицилии, следуя арабам, называвшим его Ибна Арыя – дочь ветра, возможно потому, что в этих местах ветер дует непрестанно, не давая вырасти ничему живому, но, возможно тому были и другие причины…
Западная часть острова высокая, неприступная – окружена неистовым гулом боя скал с пенистыми силами моря. Восточная – более пологая, округленная и относительно тихая. В самом низком месте, не видном с моря – небольшая ложбина, наполненная изумрудно-зеленым зеркалом морской воды, рядом – грубое угловатое строение, полностью сделанное из черных кусков лавы.
На Filiam Ventus наступали сумерки, обветренные глыбы острова ожили, отбрасывая на темную гальку гротескные зыбкие тени. Над морем, закипающим белыми бурунами, заливал все небо багряный закат. К острову, вынырнув из низких, окрашенных пурпуром облаков, приближалась, все увеличиваясь в размерах, темная точка. Миновав линию прибоя, странное существо замедлило полет, перешедший почти в парение. Сложив гигантские черные крылья, на которых поблескивали, окрашенные багрянцем заката, брызги вечно живого моря, существо бесшумно опустилось рядом с изумрудным озерцом в восточной части острова. Крылья мгновенно исчезли, словно втянувшись в широкие плечи смуглого, темноволосого, крепко сбитого мужчины в черных джинсах и черной майке, решительно зашагавшего к странному дому из кусков лавы. Дверь в доме заменяло подобие арки, и морской соленый ветер беспрепятственно ворвался внутрь вместе с поздним гостем, который быстро поднимался вверх по мрачной широкой каменной лестнице без перил. Сверху донесся радостный лай, эхом отброшенный каменными стенами, и навстречу мужчине, вниз по ступеням, понесся огромный черный ротвейлер.
– Тише, тише, Бруно, старина, – Мужчина небрежно потрепал пса, вскинувшего мощные лапы ему на грудь, – Я тоже рад тебя видеть! Ладно, давай, пойдем, ты же знаешь, времени у меня мало.
Пес, поскуливая и громко цокая когтями по каменным ступеням лестницы, послушно отправился вслед за хозяином, который, поднявшись наверх, и быстро пройдя по прорубленному в лаве коридору, вошел в небольшой сводчатый зал. В центре зала находился квадратный каменный стол. Неожиданно изящными оказались кресла, стоящие вокруг стола, выточенные из светлого мрамора, они странно диссонировали с окружающей обстановкой. Мужчина опустился в одно из кресел, лицом к стене и негромко позвал: Зельда! Ничего не произошло, только черный пес, легший у ног хозяина, шумно втянул носом влажный воздух. Мужчина на секунду прикрыл глаза. Раздражение, смешанное со странной робостью, нарастало в нем, заставляя сердце биться быстрее. Он повторил громче, властней: Зельда! Воздух у каменной стенной кладки сгустился, стена будто плавилась, пытаясь вытолкнуть наружу что-то инородное, нарушающее ее вековой покой. Пес вскинул голову, заскулил и затих, опять замерев у ног хозяина. Из грубой кладки стены стала выступать, проявляясь в камне все больше и больше, женская фигура. Ее очертания становились отчетливей, и когда марево рассеялось, перед гостем и его черным псом, спрятавшим грозную морду в передние лапы, возникла высокая женщина с надменным лицом. Стена так и не выпустила женщину до конца. И ее длинные, слегка спутанные на концах, рыжеватые волосы, и дорогая ткань помятого и кое-где порванного пышного платья, и бледное лицо с острыми скулами-все было покрыто тончайшей каменной пленкой. При виде гостя, в серых глазах женщины мелькнул и тут же погас красноватый огонек, она улыбнулась, губы ее дрогнули, нежный голос произнес, наполняя мрачный зал:
– Здравствуй, Варлен!
Мужчина резко встал и, не глядя на Зельду, нагнулся к столу:
– У нас проблема.
– Неужели? – Зельда снова улыбнулась.
– Вот посмотри!
Варлен коснулся перстня на правой руке, тот загорелся красным огнем, и в центре зала появился светящийся красный куб, внутри которого плавало множество черных и бурых точек. Неожиданно цветовая гамма куба изменилась и дернулась, будто от судороги.
– Зельда, что это?
– Отсюда я не вижу, выпусти меня, и я рассмотрю получше!
– Мы оба знаем, что если я тебя выпущу, то мне придется тебя убить. Скажи, что ты видишь?
– Тогда хотя бы окно!
Варлен очертил пальцем с перстнем квадрат, и лицо Зельды освободилось от каменной пленки. Она вдохнула пьянящий земной воздух и указала на одну из двигающихся бурых точек в кубе:
– Проверь это.
Варлен вошел в светящийся куб и зажал между пальцами одну из точек, повернулся к Зельде:
– Это?
– Да. Камень, вероятнее всего, – Зельда хмыкнула, – он дестабилизирует систему, и должен быть у тебя.
Варлен дотронулся до рубинового перстня, куб тут же пропал.
– Хорошо, с этим разобрались, – подойдя к столу, Варлен выложил на него три золотистые ампулы:
– Мне нужны три унции, Зельда, и нужны сейчас!
– Три унции… Vous êtes arrivé à un mauvais endroit, alors. (тогда ты пришел в неправильное место)
Тень гнева набежала на лицо гостя, но он сдержался.
– Твой цибориум практически пуст, Варлен, осталось всего несколько капель… Это тоже дестабилизирует систему.
Варлен оперся на стол руками и опустил голову.
– Ты не веришь мне, но посмотри сам!
Варлен помедлил немного, потом обошел стол, отыскав правильное место. Он вздохнул, красный перстень на его левом мизинце засветился. Не спеша Варлен стал погружать руки в камень стола, послышался треск, тело его заискрилось, он весь затрясся. Ударила сильная молния, на секунду озарив весь Filiam Ventus и каменный стол, на котором теперь лежал стеклянный сосуд, с обеих сторон закрытый узорчатыми бронзовыми полусферами: это и был цибориум. Сосуд был почти пуст, лишь несколько золотистых капель перекатывались на самом дне.
– Что теперь, Зельда?
– Теперь ты должен пойти на охоту и наполнить его!
Варлен молчал и смотрел на цибориум, на последние золотые капли.
– Я могу пойти на охоту с тобой, Варлен.
Он улыбнулся и посмотрел на Зельду:
– Как в старые добрые времена.
– Bon vieux temps? (старые добрые времена?) – Зельда не оценила шутку.
