– Долго ещё? – развалившись в кресле, я неотрывно следил за Сельвенем, который лениво прохаживался по ярко освещённой гостиной.
Три пары глаз повернулись в мою сторону и, собакоподобная вытянутая пасть существа раскрылась. Затем, словно бы из ниоткуда, раздался спокойный хрипловатый голос:
– Тебе так не ймётся снова увидеться с ними?
Я покачал головой.
– Нет, но…
– Ну так и сиди спокойно. Скоро придут.
Сельвень, совсем как настоящая лохматая псина чёрной масти, почесал задней лапой за ухом, затем мягко прошествовал ко мне и уселся подле кресла. Некоторое время мы сидели в абсолютном молчании, и нарушал тишину лишь перестук маятника в старых часах, висевших на стене напротив. Наконец, мой взор снова обратился к гостю – хотя я очень сильно сомневался кто кому гость в этом месте.
– Кстати, а почему домик? – поинтересовался я без особой надежды получить хоть какой-то вразумительный ответ. Просто хотелось занять себя разговором.
Сельвень повернул ко мне свою многоглазую морду.
– Что?
– Почему это место похоже на дачный домик?
Шесть глаз заморгали невпопад, будто бы я застал его врасплох неожиданным вопросом.
– Ты меня спрашиваешь?
– Тебя, – кивнул я, – кого ж ещё?
– Не знаю.
– А откуда здесь электричество?
Сельвень раздражённо мотнул головой:
– Слушай, это я к тебе прихожу в гости, а не ты ко мне.
Мои губы непроизвольно скривились, демонстрируя неприкрытый скепсис. Продолжая сверлить взглядом многоглазую собакоподобную морду, я тихо заметил:
– Интересно, где же ты скрываешься всё остальное время.
Сельвень склонил голову на бок и посмотрел куда-то мимо меня.
– Немного тут, – он наклонил голову на другой бок, – немного там. Честно говоря, мне самому интересно почему именно дачный дом, – три пары глаз резко сосредоточились на мне. – Ты о тихом пристанище в какой-нибудь глухой деревне часом никогда не мечтал?
Я немного подумал.
– Не припомню. Я парень городской.
И это являлось чистой правдой. Меня никогда не тянуло перебраться в деревню. Хотя сейчас, сидя в мягком кресле, я мог бы с уверенностью заявить, что нахожу это место довольно уютным. Даже несмотря на творившийся вокруг абсурд. Терпкий запах древесины, источаемый досками, небольшой стол рядом с креслом, шкаф с каким-то сервизом за стеклом, толстый мягкий ковёр на полу и лестница на второй этаж в дальнем углу комнаты, где меня дожидалась широкая и удобная двуспальная кровать – имелся во всём этом какой-то неуловимый шарм, привлекавший своей простотой и незамысловатостью.
Сельвень улёгся на ковёр и перевернулся на спину. Ну один в один пёс.
– Ну ты подумай, может тебе захочется, всё-таки, перебраться в тихое место, когда всё закончится.
Когда всё закончится. Конец фразы эхом отозвался в голове. Я не знал, серьёзно ли он говорил об этом или шутил. Момент, когда всё это может закончиться, казался настолько призрачным и нереальным, что у меня уже давно укоренились сомнения, что отсюда вообще возможно выбраться. Сельвень же, если и знал что-то о творившемся вокруг безумии, то очень тщательно это скрывал.
Причины моего появления, как и путь которым я сюда попал, до сих оставались непостижимой загадкой. Просто однажды, открыв глаза, я обнаружил себя на втором этаже домика, лежащим на кровати. В моей памяти прекрасно сохранились моя прошлая жизнь, лица родителей и друзей. Но воспоминания резко обрывались на совершенно заурядном утре. Дальше остались лишь смутные образы, ощущение спешки и долгого пути. И как я ни силился, ничего более внятного выудить из памяти не удавалось.
Вполне ожидаемо, что растерянность, паника, страх и беспомощность сразу захлестнули меня с головой. Я очень долго не мог заставить себя слезть с кровати и хотя бы спуститься на первый этаж. Но первые эмоции со временем улеглись, позволив мне лучше осмотреть это место. И оно оказалось на редкость странным.
Мой летний домик располагался посреди бескрайнего безлюдного пространства. Фасадом он выходил к обширному водоёму, границы которого тонули в ночном мраке, а тыльной стороной – к бескрайнему полю. Конечно же, я предпринимал попытки к бегству, но всё оканчивалось тем, что куда бы я ни направлялся, непостижимым образом возвращался обратно к злосчастному домику. Пробовал ли идти вдоль береговой линии или по полю – результат оставался неизменным.
Что за водоём граничил с домом – море, озеро, река или океан – я с уверенностью сказать не мог. Отыскать его границы мне не удалось. С другой стороны вода сохраняла абсолютную неподвижность всё то время, что я здесь находился, из чего последовал вывод, что это, всё-таки не река. В конечном итоге, я решил для себя назвать его озером и больше не думать об этом.
Это место вообще оказалось каким-то застывшим во времени. Безоблачная лунная ночь не имела никаких тенденций к сменяемости. Ярко-белый диск упорно держался на небосводе в одном и том же месте, изливая свой мертвенный тусклый свет. Из-за этого отсчёт времени сильно осложнялся, ведь, когда я попытался использовать для этого старые маятниковые часы в гостиной – единственных часы во всём доме – то с удивлением обнаружил, что, несмотря на покачивания маятника, стрелки никуда не двигались, замерев на отметке девять часов три минуты. В итоге я стал ориентироваться на циклы собственного сна для определения начала и окончания местных суток.
В таком ключе прошло пять «дней», прежде чем мне открылась главная странность этого места. Когда над неподвижной гладью озера заклубился плотный, непроглядный туман, я сразу почувствовал неладное. На первый взгляд ничего зловещего в нём не наблюдалось, но двигался он как-то странно словно бы большая – выше роста человека – волна. Поэтому я поспешно запер дом, погасил везде свет и затаился у окна на втором этаже. Белая завеса стремительно подступала к береговой линии, и едва первые клубы коснулись узкой песчаной полосы у самой воды, в клубящемся мареве загорелся огонь. Сначала маленькое пятнышко оранжевого света колебалось в одиночестве. Затем рядом с ним появилось ещё одно пятно света, следом третье, четвёртое. Огни зажигались и зажигались пока один за другим не выстроились в длинную цепочку. Некоторое время пятна просто покачивались из стороны в сторону, а затем пришли в движение, постепенно становясь всё ярче и ярче, словно бы нечто незримое надвигалось на меня из тумана.
В итоге я оказался прав. Вскоре сквозь пелену проступили бесформенные силуэты. Не справившись с накатившим ужасом, я резко задёрнул шторы, взобрался на кровать и затаился. Тем временем снаружи зашелестела трава. Вокруг дома ступало множество ног, постепенно окружая его со всех сторон. Осознав это, меня затрясло от понимания того, насколько ненадёжно моё укрытие. Окна первого этажа находились не очень высоко над землёй, и чтобы пробраться внутрь, достаточно разбить одно из них. Оставалось надеяться, что таинственные гости не захотят проверять дом.
