Клим Крылов никогда не любил ходить по продуктовым магазинам. Для него невыносимой мукой было перемещаться от одного стеллажа к другому, таская за собой тележку, у которой, как правило, одно колесо всегда было неисправным, и она то и дело норовила поехать не в ту сторону, куда её толкали, а в прямо противоположную. И такое случается с завидным постоянством! Особенно парень терпеть не мог моменты, когда мама вручала ему целый список и отправляла за покупками, поскольку сама пойти не могла ввиду наличия большого количества неотложных дел, которые требовали, чтобы их как можно скорее решили. Типичные отговорки взрослых! На любые недовольства Клима всегда имелся один и тот же ответ:
– Ты не сломаешься, если потратишь пятнадцать минут своей жизни на поход в магазин. Время – ресурс не возобновляемый!
– Пятнадцать минут? Да я в очереди на кассу буду стоять в два раза дольше!
– Не преувеличивай, я столько ещё никогда не стояла.
– Тебе просто сказочно везло.
– Не ворчи. Ты, между прочим, продукты на всю семью берёшь, и на себя в том числе. С голоду ведь неохота помирать, не так ли? Это что за подозрительные намёки?
– Почему Лиду нельзя послать?
– Потому что её сейчас нет дома, а ты очень кстати на месте.
Клим обречённо вздохнул, нехотя смирившись со своей судьбой, но в его голове зародились кое-какие подозрения. Как-то так всякий раз получалось, что его младшая сестра – Лидия – всегда отсутствовала, когда требовалось сходить в магазин и закупить продуктов на неделю вперёд. Она словно чувствовала приближение этого момента, поэтому уходила из дома рано утром и возвращалась лишь под вечер. А родители не желают ли узнать, где она шлялась всё это время? Но парень не отчаивался и надеялся, что рано или поздно ей тоже придётся вразвалочку идти и тащить пару полиэтиленовых пакетов, под завязку набитых всякой всячиной.
– Может, ты уже соберёшься наконец? – спросила Вера Ивановна, мама Клима.
– Голому одеться – только подпоясаться, – проворчал тот.
– Я рада, что ты цитируешь бабушку, но чем быстрее сходишь, тем скорее освободишься.
– Я цитирую не бабушку, а тебя.
– Это выражение я у неё позаимствовала. Похоже, ему суждено переходить из поколения в поколение.
– Ага, и оно будет произноситься нашими потомками, когда в живых никого из нас уже не останется, – философски заметил Клим, обувая кроссовки.
– Я тебя умоляю, – произнесла Вера Ивановна. – Что за пугающие слова?
– Суровая правда жизни, вот как это называется. Ладно, давай деньги, и я пошёл.
– Минуточку.
Вера Ивановна отправилась в гостиную за кошельком, а Клим в это время с тоской во взгляде изучал длинный список того, что предстояло купить. Из тридцати позиций две трети отводились на то, что можно было съесть, и треть на всякую бытовую химию, в число которой входил стиральный порошок и средство для мытья посуды. Да уж, одним пакетом не отделаешься.
– Вот, держи, – Вера Ивановна протянула сыну свою банковскую карточку. – Пин-код ты знаешь.
– С еженедельными походами в магазин его невозможно забыть, – сказал Клим, беря карточку и убирая её в карман шорт.
– Постарайся не потерять.
– Сделаю всё от меня зависящее.
С этими словами Клим покинул квартиру. Спустившись со второго этажа, он вышел на улицу и неторопливо зашагал в сторону «Полтинничка» – ближайшего к дому продуктового супермаркета. Идти было всего пять минут, но даже их парень решил растянуть раза в два минимум.
Начавшийся август – последний летний месяц, – сулил быть очень жарким. По крайней мере, об этом неустанно говорили синоптики, предупреждавшие жителей центральной части России об аномально высокой температуре, которой не было последние лет двадцать. Клим не мог сказать, что его это прям сильно огорчало, ибо жару он всегда переносил спокойно и без особых трудностей. За всю жизнь не мог припомнить ни единого случая, чтобы ему стало плохо или хватил тепловой удар. Однако парень считал, что небольшая прохлада отнюдь не помешает, поскольку её практически начисто были лишены прошедшие июнь и июль.
– Остался месяц, – угрюмо вздохнул Клим.
Меньше четырёх недель каникул и снова начнутся серые школьные будни. Клим уже представлял, как первые дни вновь собравшийся класс будет радостно гудеть подобно пчелиному улью, не замолкая ни на минуту. Все станут делиться друг с другом летними впечатлениями, рассказывать, куда они ездили и где отдыхали. Каждый захочет, чтобы всё внимание одноклассников было приковано именно к нему, считая, что его история самая особенная и интересная, которую непременно должен услышать весь мир. А на деле хилое повествование о купании в море и загорании на пляже. У Клима тоже было несколько увлекательных историй в запасе, однако он прекрасно понимал, что никому и никогда не сможет их рассказать, ведь они являлись большим секретом «Тайного общества по борьбе с ненормальностью», участником которого парень стал в середине апреля.
Прошло, по сути, не так много, но за это время случилось такое количество странных, непонятных и невероятных событий, что любое воспоминание о них начинало кружить голову. Мир, всегда представлявшийся простым и незатейливым, оказался доверху наполнен жуткой таинственностью.
Остановившись перед пешеходной «зеброй», Клим на всякий случай посмотрел налево и направо, а потом стал переходить на другую сторону улицы, краем глаза заметив мелькнувшую из-за кустов знакомую синюю шевелюру. Добравшись до недавно отремонтированного тротуара, покрытого разноцветной брусчаткой, парень остановился и посмотрел на Голубу Федотову, которая застыла как вкопанная на одном месте. С виду хрупкая, но обладающая невероятной физической силой девушка словно пребывала в прострации, глядя прямо перед собой и не замечая никого вокруг. Прочие пешеходы были вынуждены огибать её по сторонам, поскольку она имела неосторожность превратиться в живую статую посреди не особо широкого тротуара. Вот мимо Голубы прошествовала тучная женщина с большой сумкой, которая нарочно задела девушку плечом и отпустила нелестный комментарий в адрес всего молодого поколения, считавшего, по её мнению, что весь мир принадлежит только им, а все прочие должны посторониться. Синевласка на эту выходку никак не отреагировала.
– Эй, ты в порядке? – подойдя к Голубе, участливо поинтересовался Клим.
– Я в порядке… – механическим голосом, которому позавидовали бы роботы, отозвалась девушка.
– Ты уверена?
– Я уверена… Похоже, это человекоподобный робот, и он неисправен.
– Хм.
Клим нахмурился, гадая, не случилась ли с его подругой какая-нибудь потусторонняя беда. Он знал Голубу как девушку весёлую и неугомонную, всегда готовую ввязаться в новую авантюру, даже если та виделась сомнительной и сопряжённой с риском. Сейчас же синевласка вела себя по-настоящему странно, будто кто-то нашёл у неё невидимый рубильник, отвечающий за адекватное поведение, и нажал на него.
