Машинист фирменного поезда «Москва-Симферополь» нервничал. На предыдущей станции, куда он прибыл своевременно, стоянка по расписанию должна была длиться всего четыре минуты. Но прошло и пять, и десять минут, а впереди светился красный сигнал светофора. Его держали – и непонятно почему.
Связавшись по рации с диспетчером, он недовольно крикнул:
– В чём дело?
– Сейчас отправим, – ответил тот. – Понимаешь, ситуация такая…
– Что за ситуация?
– Губернатор наш на отдых с семьёй собрался, – продолжал диспетчер, – да вот задерживается… Позвонили из администрации аж самому начальнику дороги – просили задержать отправление минут на десять. Не волнуйся, он вот-вот подкатит…
Прошло ещё не менее десяти минут, пока к перрону подкатил кортеж «Волг» и «Мерседесов». Из них вылезли упитанные мужики, и из окошка тепловоза трудно было понять, кто из них губернатор. Лишь минуту спустя машинист сообразил: рядом с одним из них шагала не менее упитанная женщина. «Это и есть губернатор, – решил он. – Видно, жена. Не любовница же! Любовниц так открыто на юг не возят…»
Продолжая выглядывать из окошка, машинист видел, как подчиненные подобострастно жали губернатору руку. Кое с кем он даже обнимался. Жена вошла в вагон первой, а губернатор ещё продолжал давать какие-то указания. Наконец стал подниматься по ступенькам вагона и он.
«Наконец-то», – облегченно вздохнул машинист.
Почти сразу огонёк светофора блеснул зеленым светом. Поезд тронулся.
Машинист посмотрел на часы. Он опаздывал уже минут на двадцать пять.
«Из-за губернатора этого премии могут лишить! – подумалось ему. – Не мог, козёл, вовремя приехать к поезду!»
Когда через час появились огни следующей крупной станции, уже стемнело. Остановка здесь не была предусмотрена, поэтому, въезжая на её территорию, он, против обыкновения, притормаживать не стал: путь был открыт, и надо было навёрстывать упущенное.
Вот и знакомое здание местного вокзала. И почти сразу же он увидел впереди, на рельсах, человека. «Откуда он взялся?! – мелькнуло в сознании. Машинист был уверен, что всего две-три секунды назад на рельсах никого и ничего не было.
Раздался скрежет тормозов, но расстояние до человека было слишком маленьким для того, чтобы предотвратить трагедию.
Локомотив остановился, когда человек был уже где-то между третьим и четвертым вагонами.
Сообщив по рации о происшествии, машинист направился к месту трагедии. Здесь уже собрались люди. Подошли два сотрудника железнодорожной милиции, начали выяснять обстоятельства случившегося.
– Самоубийца, – определил какой-то старик. – Э-эх, жизнь…
– Какой самоубийца?! – возразила женщина, стоявшая рядом со стариком. – С моста его кто-то сбросил! Видите, мост над нами!»
«Вот и наверстал…» – вздохнул про себя машинист.
В этот день Крымову явно везло. Вчера ему, директору крупного оружейного завода, пришлось срочно выехать в Москву, чтобы решить в министерстве сложный финансовый вопрос. Уезжал с отвратительным настроением, которое порядком испортили недобросовестные партнёры завода, не считающие нужным выполнять свои обязательства. Измотала и жара, стоявшая уже две недели – её Крымов не переносил. Вдобавок ко всему на московский поезд не оказалось билетов в спальный вагон.
В поездах Крымов спал отвратительно, поэтому, когда посылал свою секретаршу, Марию Степановну, за билетом, не раз и не два предупредил:
– Берите только в СВ!
В последнее время проблем с билетами не было. Жизнь постоянно дорожала, билеты тоже. Люди ездили мало.
Но Мария Степановна через полчаса позвонила и огорчила его:
– Вадим Петрович, СВ нет. Только купейные. Брать?
– Бери, – с досадой сказал Крымов, уже заранее настраивая себя на бессонную ночь.
Ночь действительно оказалась бессонной. В вагоне было на редкость душно. К тому же два соседа по купе беззастенчиво травили далеко за полночь пошлые анекдоты, и он, забравшись на верхнюю полку, вынужден был все эти пошлости выслушивать. Конечно, можно было сделать им замечание или просто попросить: «Мужики, не пора ли спать?» Но опыт говорил ему, что тут запросто нарвёшься на хамство. И он молчал.
Задремал он только перед рассветом и, как ему показалось, в ту же минуту проводница постучала в дверь купе:
– Просыпаемся! Через тридцать минут закрываю туалеты! Санитарная зона! Скоро Москва!
Утром, выходя на перрон Павелецкого вокзала, он заранее предвкушал продолжение неудач и неприятностей.
Но Крымов ошибся. В Москве жары не было, дышалось легко, и настроение сразу улучшилось.
Время было ещё раннее. Он знал, что министерские работники по утрам не спешат в свои кабинеты, поэтому решил прогуляться по столице. Пройдясь минут пятнадцать по полупустым улицам, задумался:
«А не поехать ли сразу в гостиницу? Устроюсь, приведу себя в порядок, а потом и за работу примусь…»
Чаще всего он устраивался в этом городе в гостинице «Центральная». Удобств в ней, как в «России», «Космосе» или «Украине», не было. Но было одно неоспоримое преимущество, и заключалось оно в том, что в столичных комфортабельных отелях телефонная вилка и розетка были намертво прикованы друг к другу. В «Центральной» же их можно было в любой момент разлучить. А это означало, что в два или три часа ночи тебя не разбудит игривый голос:
– С девушкой познакомиться не хотите?
Но что-то подсказывало ему: торопиться в гостиницу не надо. И он торопиться не стал.
Доехав на метро до министерства, Крымов безо всякой надежды на успех зашёл в планово-финансовое управление, с ходу выложил свои проблемы. Начальник управления, приятная женщина средних лет, внимательно выслушала его и неожиданно произнесла:
– Кому бы отказала, а Крымову – не могу!
Крымов догадывался, что нравится женщинам. Впервые он обратил на это внимание года два тому назад, когда отдыхал в Кисловодске. Утром, направившись на завтрак в столовую санатория «Джинал», он нос к носу столкнулся в фойе с какой-то миловидной блондинкой. Та, увидев его, заметно зарделась и брякнула:
– Добрый вечер…
– Здравствуйте, – по-доброму улыбнулся Крымов, подумав, что с этим «добрым вечером» блондинка просто оговорилась.
Однако утром следующего дня всё повторилось, как говорится, один в один. Она уже ждала его в фойе и снова произнесла:
– Добрый вечер!
«Что за чертовщина!» – подумал Крымов и сказал:
– Доброе утро!
Но она вела себя уже более уверенно, чем вчера, и совершенно не смутилась.
Новым утром, услышав уже знакомое: «Добрый вечер!», Крымов остановился и удивлённо спросил:
– Почему вы по утрам говорите всё время: «Добрый вечер»?
