Кому-то кажется, что время – это воздух, пустота, в которой ты летишь вперед, а кто-то считает его лишь возможностью, хотя на самом деле оно является такой же материей как вода и точно так же может менять свои свойства. Время совместной жизни Марики и Алекса тянулось тугими длинными рулонами чувственного вещества, дуло сквозняками в полутемных коридорах, сворачивалось бесконечными жгутами из спиралей событий, пронзало пространство острыми стрелами мыслей, грело долгими кострами и всполохами чувств, а затем оседало на плечи густым туманом недоумений и скуки. Туман окружал Марику отовсюду – он присутствовал в поведении Алекса и его родственников, а также поутру почти каждый раз окружал весь дом, пока солнце и ветер не прогоняли его окончательно. Когда движущаяся масса тумана в виде сказочных, волшебно-красивых, белых с золотинкой или розовинкой больших кудрявых облаков медленно наползала на верхушку соседней с особняком Fontedivita сопки, а затем постепенно спускалась по ее склонам все ниже и ниже, пока вся сопка, сплошь покрытая лесом, не тонула окончательно в этом сияющем веществе, через которое местами пробивалось солнце, это просто переполняло душу Марики всеми оттенками чувств – восторгом, радостью и печалью, предчувствием чего-то загадочного, непознанного и удивительного, интересных открытий, невероятных событий и восхитительных чудес! Почему-то туман воспринимался ею как отдельное существо – словно бы некий косматый зверь. Иногда он выглядел для нее весьма угрожающим, словно ползущая угрюмая белая змея, а временами спускался с сопки клубами легкого белого дыма, а потом его обрывки такими прозрачными кусками-обрывками проплывали мимо окон, что казалось, летели по какому-то делу особые птицы, словно в старом черно-белом гротескном кинофильме. Но иногда туман стоял за окном настолько плотной непроницаемой стеной, что Марика уже не могла видеть ни холма с лесом, расположенных в отдалении, ни тенистого оврага, таинственно рассекающего землю совсем близко с их особняком, ни здания их фамильной библиотеки, которое располагалось сразу за оврагом. Когда видимость исчезала, это приводило Марику в полный ступор – она не выносила отсутствие вида, перспективы и впадала в панику. Прошло уже четыре с половиной года с того самого путешествия в Россию, о котором так часто шутил Алекс и которое Марика все время собиралась повторить, но постоянно что-то ее отвлекало – какие-то дела, вовсе не значительные, но совершенно необходимые. Марика очень изменилась с тех пор – поправилась, даже несколько расширилась в кости, превратилась в статную солидную особу с очень серьезным, задумчивым и, капитально погруженным в работу лицом, которое оживляли лишь глаза с острым, сверкающим блеском, выдающие яростные вспышки различных чувств – нетерпение, радость или боль, а также кипевшие в душе постоянные творческие размышления. Несмотря на эту ее погруженность в работу, без которой Марика себя вообще никак не представляла, она вполне прилично справлялась с ролью и обязанностями матери и супруги, хотя она так не считала. За годы семейной жизни Марика очень выросла в профессиональном плане, стала гораздо более зрелой в социальном плане, но нисколько не повзрослела в своем восприятии окружающего мира и радовалась любой новости, любому природному явлению, словно маленький ребенок и потому любому человеку, плохо знающему ее, она могла бы в такие моменты показаться даже не совсем нормальной. Большие окна в комнате Марики располагались на третьем этаже особняка, а особняк стоял на возвышении, так что из окна восхищенному взору свободно открывалась широкая живописная панорама округи с постройками, садом, холмами и лесом. Справа за лесным холмом всегда приходил туман, а спереди из-за холма, на котором стояла библиотека, всегда вставало солнце и плыли невероятно красивые облака, глядя на которые сердце Марики готово было выскочить из груди от избытка чувств. Однако больше всего ее восхищали именно запахи – они пьянили и сводили с ума. Сейчас это были запахи начинающегося лета – поутру запах влажных от росы деревьев и трав казался ей слаще, восхитительней и богаче букета самых дорогих духов, когда она выходила на балкон и словно собака дрожала, принюхиваясь, втягивая в себя воздух и анализируя все окружающие ее ароматы. Обычно в этих развлечениях к ней присоединялись дети, острые глаза которых были порой даже наблюдательней, чем глаза их матери, и улавливали самые невероятные формы деревьев или облаков в виде каких-нибудь сказочных животных. Вместе с матерью они наблюдали полет разных птиц, которых в округе было множество, птичьи игры и беседы или живописно сияющую золотом, полную круглую луну, скрывающуюся за наплывающими на нее прерывистыми перистыми облаками и подсвечивающую находящиеся позади нее кудрявые крупные облака. Такую луну ты легко можешь не заметить, приняв за блики или отражение в окне горящих фонарей, но ребенок поможет тебе не пропустить такую красоту. Но теперь к восторгам Марики прибавились какие-то странные, печальные мысли, которые были ей совсем не свойственны. Лес и туман притягивали ее, манили, влекли непреодолимой силой. Ей вдруг опять захотелось заниматься музыкой – играть на рояле и сочинять свои наивные сентиментальные мелодии, как когда-то в детстве. Нестерпимо захотелось сесть и сыграть что-нибудь такое же тоскливое, как туман и пронизывающее душу, как ветер, что-нибудь глубокое, сильное и захватывающее. Она подошла к роялю, посмотрела на красивые отливающие белым перламутром и черным лаком клавиши, всегда вызывавшие в ней суеверный трепет, заиграла совсем иную мелодию – нежную и волнующую, которую она считала давно забытой, а ее пальцы, прикоснувшись к клавишам, вспомнили все:
«Проникновенье пальцев в тело поющей мглы
Лепит из воздуха пламя, шепчет: живи-живи.
Очарованья ветер солнцем звенит внутри,
В сердце звездой светит, просит меня – гори!
Нежные переливы негой влекомых сердец —
Им не сдержать порывы музыки до небес!
Ласковое шептание, шёлком окутан стон.
Встреча и вновь прощание и колокольный звон…
Марика остановилась, задумчиво закрыла крышку рояля и поднялась. Она заметила, что вновь думает о любви, но что-то еще, ей самой непонятное, было в ее мыслях и вызывало беспокойство. Она попыталась сосредоточиться и вспомнить, но не смогла и медленно вышла из своей комнаты. Какое-то смутное предчувствие, ожидание чего-то нового росло в ее душе, волновало и немного пугало, ведь наша интуиция порой способна нас удивить. Еще в далеком детстве Марика заметила одну интересную особенность – когда о чем-то очень сосредоточенно думаешь или чего-то страстно желаешь, то вскоре это необъяснимым образом случается. Так в детстве ей очень хотелось купить белые кожаные кроссовки, но те, что она хотела купить, уже закончились в магазине и она очень расстроилась. И тогда она загадала желание: «Господи, дай мне эти кроссовки, я их очень-очень хочу и я больше тебя ни о чем никогда не попрошу. Через два дня она просто шла по улице и, случайно зайдя в магазин, увидела именно такие кроссовки, а в кармане у нее было как раз нужное количество денег. Марика купила кроссовки и несла их домой, сама не веря своему счастью. Она носила их постоянно больше десяти лет и с годами, когда они уже стали надоедать ей, она перестала их так уж беречь и надевала в туристические походы, но кроссовки не снашивались, через несколько лет они все еще были в отличном состоянии – лишь снаружи немного потускнели и чуть обшарпались, а в остальном полный порядок. Она выкинула их совсем целыми, потому что они просто ей очень надоели, поставила возле мусорного контейнера – «пусть еще кому-нибудь повезет». После этого случая она стала верить, что желания сбываются. Некоторое время она тренировалась так на городском автобусе, ходившем по городу до их дома, но недостаточно часто, поэтому его приходилось подолгу ждать. Теперь же, как только она появлялась на остановке, то представляла подъехавший уже автобус и тот сразу же подъезжал. Логически объяснить это было невозможно, но она подозревала, что дело здесь в силе мысли. Спустя много лет, сосед по коридору дал ей посмотреть диск с фильмом под названием «Секрет», в котором раскрывалась давно интересующая ее тема визуализации желаний – все было представлено очень понятно, а кроме того, доступным языком рассказывалось о квантовой физике, хотя в школе Марика физику совершенно не понимала. Еще на этом же диске был другой фильм о «Камне благодарности» – обычном камешке, который ты можешь найти сам и носить всегда с собой, чтобы иметь возможность благодарить господа за все хорошее, что происходит в течение дня. Интересно было еще то, что после просмотра фильма «Секрет» возникал резкий прилив энергии, желание действовать, в отличие от просмотров большинства других фильмов, после которых хотелось продолжать отдых. Поэтому, когда Марика познакомилась с вампирами, их чудеса ее не удивили, а обрадовали и заинтересовали – похоже было, что она попала куда нужно, ведь все это было как бы продолжением ее собственных мыслей. Обычно Марика верила в настойчивость – то есть даже если где-то что-то не получается, то нужно попробовать снова. Ее покойная мать поступала так и чаще всего добивалась положительных результатов. Поэтому Марика была уверена, что если заняться всерьез каким-то делом, полностью проникнуться этим вопросом, то вскоре у тебя начнет получаться, хотя и не всегда можно заметить момент, когда это случилось, ведь говорят же, что то, что у тебя сердце, притягивает к себе подобное из окружающего мира. Наверное, у каждого человека бывало такое, что ты думаешь о ком-то и он тут же позвонит или встретится вскоре где-нибудь и вы заговорите. Марика мечтала встретить необычного мужчину, который станет ей другом, любовью и однажды при совершенно обычных, ничем не примечательных обстоятельствах, а именно на футбольном матче, она познакомилась с Алексом. Хотя, возможно, это было не просто везение, ведь еще много лет назад одна старушка рассказывала мне, как они, будучи совсем молоденькими девушками, ходили на футбольный матч специально, чтобы познакомиться с хорошими парнями и выйти замуж, ведь среди зрителей на футбольном матче так много красивых и сильных молодых мужчин и так мало женщин! А это значит, что для незамужних девушек есть большой шанс встретить там «того самого». Но Марика, конечно же, этого не знала, она пришла туда лишь по просьбе отца, который был очень хитрым и ловким человеком и кто знает, что могло быть в тот момент у него на уме, ведь у него были две взрослые дочери. Случается ведь такое – увидишь парня и сразу подумаешь, что он мил тебе душой, а узнаешь его поближе и понимаешь, что это твой человек и ты могла бы прожить с ним жизнь, но вот узнаешь его уже как следует и оказывается, что множество подводных камней будет в этой очень непростой любви, да только сердце уже не оторвать, прикипело оно, а может, примерзло или приклеилось к любимому. Когда Марика смотрела на Алекса сейчас, спустя годы, то, как и много лет назад при первой встрече, она видела хвост тумана, тянувшийся вслед за ним прозрачной дымкой, легким длинным облачком, подвижным и загадочным, очень похожим на утренние облака или куски тумана, спускавшиеся с сопки напротив. И опять ничего становилось не ясно, а лишь сияние бесконечного очарования и юмора заполняло все вокруг и ощущалось еще что-то странное, спрятавшееся в тишине его бездонной души, где-то внутри в секретном тайничке, так что снаружи и не увидать. Его голубые, глубокие, очень прозрачные, пронзительные глаза имели особенность измениться за долю секунды и превратиться в мечтательные с туманной поволокой, никому не выдающие своих секретов, при этом все тело, весь его облик излучал дремучий жар страстей. Он был изящен, изыскан и умен и в тоже время от него исходило такое невероятное излучение силы и чего-то дикого, что, казалось, это существо долго жило в лесу и только что оттуда вышло. При этом Алекс был неизменно мил, но уклончив и саркастичен, что временами приводило к вспышкам возмущения упрямой и пытливой Марики. Алекса это смешило и возбуждало, ему нравилось показать, кто здесь главный и слегка запугивать ее, чтобы сохраняла почтительное отношение и продолжала восхищаться им, как истинным гением своей эпохи, каковым он совершенно искренне себя считал и этим был невероятно похож на ее покойного отца. Марика обожала Алекса, но в силу своего любознательного характера всегда хотела узнать о нем гораздо больше, чем ей следовало, ведь основной чертой Алекса была таинственность. Сердце стучало как бешеное и кровь приливала к лицу им обоим во время их взаимных напряженных бесед, которые обычно заканчивались в постели, хотя спокойные ласковые разговоры, а также философские рассуждения заканчивались там же. Оба супруга очень зависели от секса, полностью понимали в этом друг друга и их союз был подарком для обоих. Когда они только начали встречаться десять лет назад, Алекс следил за каждым ее движением, перехватывал любой ее взгляд, а когда она смотрела в его прекрасные нежные глаза, то ощущала текущий к ней мощный магнетический поток. Его голос имел одновременно несколько оттенков, говорил он одно, а подразумевал еще много всего разного, где каждое слово было словно загадочный шифр, который она была готова разгадывать каждый день, снова и снова, потому что чувствовала всем своим существом, что этот особенный человек является ключом для чего-то важного, но в то же время видела, что он этого не понимает и что, вместо того, чтобы объяснить ей как жить, он ждет каких-то ответов от нее самой. Никаких ответов у нее не было, она понимала, что он очень ошибается в ней и это вызывало у нее досаду, ведь ей так хотелось, чтобы он любил ее по-настоящему, ведь он так красив и так умен. Она смотрела на него и видела бездну, бесконечность, синеву, космос, смысл, несущуюся комету, черную тьму и пронзающий свет, ощущала, что он существо не из этого мира и тем притягательней для нее он был. Эта бездна тянула ее мощным насосом сорваться и погибнуть в своих глубинах, но Марика владела редким даром – могла выбрасывать из своего сознания все те ощущения и эмоции, которые были бесполезны или вредны, возможно, потому что ее дед по материнской линии носил фамилию Сумка, а это значило, что данный человек означает сумку, в которую можно как положить жизненную ношу, так и в любой момент выкинуть ее прочь, выбросить ненужное из своей жизни – во всяком случае, Марика понимала это именно так. Она еще маленькой девочкой заметила у себя эту своеобразную способность и научилась пользоваться ее, когда родители ссорились. Она поняла, что печаль начисто лишает ее сил, понижает концентрацию и работоспособность, плохо влияет на отношения с окружающими и просто отключала ее. Неудачные попытки в юношестве построить отношения с парнями тоже многому ее научили – чтобы не таскать за собой неприятности, она просто представляла свою жизнь в виде сумочки, а негатив в виде ненужной вещи, мысленно вытаскивала ее из сумки и выбрасывала, затем уходила прочь. С бездной Алекса она справлялась так же: «Ничего нет и не было! – говорила она себе, – это я все придумала», – но это нисколько не мешало ей на полном серьезе ждать от него новостей из космоса и с удовольствием видеть в своем любимом только позитив, которому она радовалась, словно дитя:
