Шёл третий выходной, на дворе было 2 декабря, и заканчивался 2017 год. Вечер я проводил в компании друзей, отдыхая в кальянной «Ред Кольт», попивая пивасик и затягиваясь кальяном со сладеньким вкусом. С друзьями разговорились на разные темы, как обычно бывает: про политику, книги, спорт и многое-многое другое…
– Слушай, Женёк, – обратился ко мне Тимур, выдыхая дым после очередной затяжки кальяном. – Я всё никак твою книгу не прочту, каюсь, но со временем завал… У меня есть идея по поводу ещё одной книги, я считаю, что это будет бомба, но а ты, в свою очередь, сам попробуешь её развить. Мы вчера в «РИО» в Голутвине сидели с Игоряном, тоже дымили и придумали тему, связанную с постапокалипсисом.
Тимур был накачанный парень, который любил достаточно много читать и даже писал стихи. Познакомился я с ним давно, ещё до армии, когда ходил в качалку в «Комету».
Игорь, почесав свою бородку, покачав головой, продолжил:
– Да-а-а, чувак, зря ты тогда не пришёл, мы тебе предлагаем написать книгу, связанную со сталкером, и с темой метро объединить, всё то, как ты любишь, про постапокалипсис.
Игоря перебил Тимур, отдавая другу трубку из-под кальяна:
– Но, Женёк, главное – добавить туда мистики и зомбаков, и, я тебе говорю, это будет треш! А ещё можно приплести твоих любимых инопланетян и даже вампиров, оборотней, всяких упырей и представить, что они, к примеру, расы, проживающие на разных планетах, а здесь, на Земле, что-то наподобие тюрьмы, где весь этот сброд содержат…
Я сидел, с интересом наблюдал и внимательно слушал о том, что мне говорят друзья, рядом сидел Санёк, мы его все ОМОНовцем так и кличем в связи с его службой в данной структуре. Он смаковал свой бокал пива и ловил удовольствие от больничного, который недавно оформил.
– Тим, ты же ещё не читал Женька рассказ, там много интересного написано, мне читалось очень легко. Я как с работы домой поехал на электроне, так два часа пролетели незаметно. Даже некоторые темы, о которых вы оба говорите, там есть, подтверди, Игорян, ты ж тут единственный, кто прочитал на данный момент книжку.
Игорян, поправив шевелюру с кудряшками, улыбнувшись, произнёс:
– Рассказ зачётный получился, есть, конечно, маленькие моменты, которые надо исправить, это орфография, но а так годный продукт, уже можно в издательство отправлять!
Не знаю, как многим, но мне было очень приятно, что люди обсуждали моё творчество, делились своими мнениями по моей книге, давали советы. Это как зарплата для писателя, ты получаешь эмоции, положительные, отрицательные – не важно, именно эти моменты дают своеобразный пинок для написания продолжения либо для создания чего-то нового.
– В издательство ещё рано, у меня идеи по поводу написания трилогии, а так, вы меня заинтересовали, сегодня сяду поразмыслю, – я, посмотрев на часы, с грустью произнёс: – Мужики, уже почти полночь, мне в четыре утра на службу вставать.
Я уже хотел вставать и прощаться, как к нам подошёл мужичок лет пятидесяти. Одет он был прилично, барсетка в руках, длинная ухоженная борода, гусарские усы и, самое удивительное, выбритый могавк на голове. Это тот же, в принципе, ирокез, только короткий.
Он, положив левую руку на грудь, произнёс:
– Мужики, извините, что отвлекаю и вмешиваюсь в разговор, я тут одним ухом услышал, что среди вас есть начинающий писатель? Я прав?
Я сразу заметил на себе его пронзительный взгляд, прожигающий насквозь, отчего по телу прошёл холодок. Я перевёл взгляд на Санька, тот уже был готов в любой момент нахлобучить нашему новому собеседнику. Я, внимательно посмотрев на него, сказал, пожав плечами:
– Да, я иногда в свободное от службы время пишу…
На лице мужчины появилась искренняя улыбка:
– О-о-о, отлично, вопрос такой: а вы пишете от руки или на печатающей машинке, брр… точнее, на компьютере?
– На компьютере в гугл-документах. А что такое?
– Не подумайте ничего плохого, просто так совпало, что я в молодости тоже грешил писательской деятельностью и много своих мыслей реализовал на бумаге, – он извлёк из барсетки большую кожаную записную книжку и протянул её мне. – Я хочу сделать вам вот этот скромный подарок, для того чтобы вы не забрасывали то, что начали. Ведь своими действиями вы создаёте совершенно новые альтернативные миры, в которые погружаются читатели и черпают огромное количество позитивных эмоций и вдохновения, убегая от серых будней, пробегая глазами по строчкам, наполненным жизнью и пропитанным душою. Неважно, о чём вы пишете: о любви, о войне, о мистике, – но вы наполняете сердца людей тем, чего нет у них, к примеру, в жизни и что они хотели бы прочувствовать, поэтому творите и совершенствуйтесь. И прошу вас попробовать написать что-то новое, что-то такое, что было бы связано с вами, с вашим окружением и современным миром. Измените его до неузнаваемости, создайте невозможную утопию либо напишите про войну, либо испугайте читателя каким-нибудь бедствием, которое сплотит общество, заставьте человека прочувствовать вашу книгу и вас самого!
Я с безумным интересом слушал этого загадочного человека, не буду скрывать, даже приоткрыв рот. Я осторожно взял эту записную книжку. Кожа на ней была нежной и такой гладкой. Специальное металлическое крепление, в которое был встроен таинственный миниатюрный кодовый замочек, не давало возможности посторонним заглянуть в записи, скрывающиеся в книге. Края книги были сделаны из прочного серебристого металла с выгравированными славянскими узорами. Это добавляло ей ещё большую ценность и невероятную красоту. Держа книжку в руке, я внимательно рассматривал её со всех сторон. Весила она, на удивление, не много, хотя размер был приличным. Друзья мои с удивлённым выражением лица смотрели то на меня, то на загадочного гражданина. Я посмотрел на мужчину.
– Извините, а как вас зовут? И как мне её открыть?
Мужчина, вздохнув, произнёс:
– Я привык, что друзья меня больше зовут по фамилии, то есть Разящий. А открыть её несложно, просто отожмите вон тот механизм, и замок поддастся. Только после этого придумайте пароль и установите его, там ничего сложного нет. И, прошу вас, никому не давайте эту книгу, храните её как зеницу ока, и пароль должны знать только вы! Спасибо за уделённое время, и всего вам хорошего.
Мужчина пожал мне крепко руку, после чего так же быстро исчез из нашего окружения, как и появился… Я, в свою очередь, открыл книгу и обнаружил там карманчик, в котором лежала перьевая ручка.
Тимур, расставив в стороны руки, произнёс, смеясь:
– Что это сейчас было-то? Мужик просто подошёл, дал, как я вижу, ценную книжку и ушёл? И всё? Просто так? А может, и мне кто-нибудь чего-нить хочет подарить? Я стихами увлекаюсь так-то, слышит кто-нибудь, – он повернулся в сторону немногочисленных гостей, сидящих в заведении, которым было явно не до него, да и из-за громкой музыки они толком ничего не услышали.
