Он был загнан в угол. Усталый, дрожащий от страха старик с горящими глазами, дикий зверь, бегущий от преследователей, как он лесного пожара… Он был загнан в угол, и у него не было иного выхода.
Он замер, остановившись у дальней стены глубокой пещеры и, слыша за спиною топот ног и гул человеческих голосов, обернулся, тяжело дыша. Лицо его осветилось отчаянием, и он резким движением вскинул полусогнутую руку в воздух, с трудом вышептывая заветные слова.
Проход, из которого он выскочил минутой ранее, озарился дрожащим, неверным светом факелов; тени в доспехах, держащие их, наполнили пещеру, окружили его.
Он смотрел на них, продолжая шептать, лепетать слова страшного заклятия, творя запрещенное колдовство. Из-под ног его, поднимаясь из самых недр земли, начал сочиться туман, заволакивая, застилая собою все окружающее пространство. Еще секунда, еще мгновение, еще несколько тайных слов…
Его не стало.
Королевское слово
Туман застил собою все пространство внутри пещеры, куда они загнали чертова старика. Опять колдовство, опять магия, неизвестная, непонятная, опасная! Король воздел руку, давая приказ остановиться. Ему, как никому другому, было известно, что деяния дамнетов могут нести погибель простым людям, и даже такое безобидное природное явление, как туман, может стать в их руках грозным оружием.
Люди замерли, поднимая повыше факелы и напряженно всматриваясь в белесую пелену, силясь понять, угадать, что же на этот раз задумал треклятый колдун.
Туман, собравшийся на несколько долгих мгновений вокруг старика в плотный белесо-сероватый кокон, медленно таял, редел, становясь все более и более прозрачным. Вот уже стали заметны очертания человеческой фигуры, и король, склонив голову набок, нахмурился, всматриваясь пристальнее.
Он знал колдунов, знал и этого конкретного колдуна, и готов был поклясться, что фигура, чьи очертания становились все менее и менее зыбкими, отличается от той, что мгновения назад была окутана туманом.
Воздух становился все прозрачнее и прозрачнее. Стало видно, что человек, постепенно проявляющийся из тумана, недоуменно оглядывается, вертя во все стороны головой. Стало понятно, что он молод, совсем юн, что он абсолютно не похож на того старика, которого, преследуя, они загнали в пещеру. Стало заметно, что одет он в какую-то очень странную, абсолютно нетипичную для этого королевства, одежду.
Воины зашептались, переглядываясь. Король, хмурясь, ждал, когда туман окончательно развеется.
– О, Господи! – возглас совсем молодым, абсолютно незнакомым голосом, заставил его немного отшатнуться от неожиданности и, ощущая, как недоверчивое изумление затапливает его все больше и больше, непонимающе воззриться на странного юношу. Тот же, побледневший от страха, испуганно оглядел всех окруживших его преследователей и, попятившись, прижался спиной к стене, судорожно озираясь, отыскивая взглядом место, где можно было бы скрыться.
– Мой повелитель… – предводитель войска и, по совместительству, личный советник короля, осторожно подошел к нему, – Старик изменил облик, полагая, что мы не узнаем его…
– Смерть дамнету! – войско заколыхалось; мысль, высказанная советником, отразилась на всех лицах сразу.
Король медлил, вглядываясь во все более и более бледнеющего юношу.
Тот же, видя ненависть на обращенных к нему лицах, видя оружие, направленное на него, задрожал и, заметив невысокую гряду камней, торопливо юркнул за нее, силясь спрятаться.
Воины заволновались.
– Он пытается скрыться!
– Схватить дамнета!
– Смерть…
– Тихо! – король воздел руку высоко в воздух и, хмурясь сильнее, на мгновение обратился к войску, – Ему некуда бежать. Но лишь я решу, как следует поступить с этим человеком… и дамнет ли он.
Из-за камней донесся тихий шорох. Молодой человек, несколько обнадеженный прозвучавшими словами, осторожно выглянул наружу.
– Я не… – голос его сорвался, он закашлялся, рукою отгоняя от себя не до конца растаявшие клочья тумана, – Я не этот… не тот, который… Черт возьми, я понятия не имею, в чем вы меня обвиняете, но я клянусь – я не виноват…
– Замолчи, – король резко обернулся к незнакомцу и, сделав знак войску подождать, тяжело шагнул вперед, сверля собеседника взглядом, – Ты думаешь провести нас, колдун? Ты принял облик невинного юноши, но нам ли не знать, как хитры твои уловки! Нам ли верить тебе после всего, что ты и подобные тебе вытворяли в нашем королевстве?
Сзади послышался одобрительный гул – войско всецело поддерживало своего монарха, готовое в любой миг, следуя его приказу, прикончить бедного парня.
Тот растерянно замотал головой и, немного отшатнувшись, упал наземь, прижимая руки к груди. Взгляд его теплых, светло-карих глаз, скользнул к короне, венчающей чело собеседника, и юноша, похоже, перепугался еще больше.
– Н-но, но я… Господин король… то есть, я хотел… ваше величество… Я не знаю, о чем в-вы говорите, клянусь, я… Я совсем не колдун, я не понимаю, что случилось, почему я оказался… – он медленно обвел взглядом пещеру и, еще раз качнув головой, тихо добавил, – Где-то. Я даже не знаю, что это за место, я готов… не знаю, как-нибудь доказать вам, я не умею колдовать, я даже в магию никогда не верил!
– Дамнеты не верят в магию, пока юны… – негромкий голос советника, раздавшийся из-за спины короля, нарушил ход его мыслей. Монарх быстро оглянулся через плечо и, едва заметно им же и пожав, опять обратился к возможному врагу королевства. Но, может быть…
Он прищурился, вглядываясь в юношу, однако, не спеша отвечать на его слова, как и на слова советника.
– Какого цвета глаза у Вагранта? – голос короля прозвучал приглушенно, задумчиво; взора он не отводил от лица напряженно сжавшегося юноши.
Советник оглянулся на войско и, безошибочно найдя взглядом одного из воинов, поманил его пальцем, повелевая подойти ближе. Тот – юнец едва ли не моложе того, кого подозревали в колдовстве, кого могли обвинить в самых ужасных деяниях, – робко приблизился, склоняясь в глубочайшем поклоне пред спиною своего владыки.
Его непосредственный командир пальцем повелел ему выпрямиться и, чуть хмурясь, кивнул на затылок короля.
– Ты был близок с этим нечестивцем, когда он притворялся лишь твоим учителем, Филайп. Отвечай на вопрос владыки.
– Его… его глаза… – заикаясь, начал бормотать юноша, – Они… как лед, мой повелитель, и того же цвета… Прозрачно-серые, страшные, в них нельзя смотреть – они могут утянуть тебя в вечность!
Король задумчиво кивнул, мысленно соотнося свидетельство очевидца с собственными наблюдениями.
– Ты смог бы узнать его по глазам, даже если бы он был в ином обличии?
Филайп съежился, – обращение всевластного владыки напрямую к нему, жалкому червю, пугало паренька. Голос его зазвучал приглушенно, в нем ощущался раболепный страх пред повелителем.
