Экран замерцал, моргнул три раза и выключился.
– Чертов компьютер! – Лейла зло застучала по клавишам длинными тонкими пальцами, еще раз ругнулась и захлопнула крышку.
В комнате стоял приятный полумрак. Вечерние лучи солнца создавали красивые блики на стенах молочного цвета. Блики были похожи на острые горные вершины на рассвете. Она на секунду залюбовалась картиной. Такой умиротворяющей и настоящей та была. Телефон запел противную мелодию и вывел девушку из задумчивости. Лейла хотела сбросить вызов, но потом собралась с силами, резко выдохнула и нажала на клавишу ответа.
–Да, мама. Да, я поела. Нет, не собираюсь. Может быть в конце недели, работы много, – девушка снова уставилась на противоположную стену, но тени стали объемней, почти съели солнечный свет, и картинка исчезла. – Хорошо, целую. Папе привет.
Лейла открыла ноутбук, убедилась, что он не подает признаков жизни, и снова закрыла. Девушка проводила привычный вечер за работой. Мама всегда ругалась, что ей не доплачивают за переработки, и это было правдой. Но гораздо приятнее работать и чувствовать себя нужной, чем проводить очередной вечер перед телевизором в одинокой пустой квартире.
Знакомое и понятное одиночество прервал звонок в дверь. «Наверное, к соседям», – успела подумать Лейла, когда звонок раздался во второй раз. Неторопливыми шагами девушка подошла к двери, открыла один замок, потом второй и осторожно приоткрыла дверь. Возле порога лежала небольшая квадратная коробка с печатью популярной доставки.
– Что это такое, может все-таки соседям? – с надеждой саму себя спросила Лейла, прочитала адрес на коробке и еще больше удивилась. – Нет, мне. Ладно, надеюсь это не Сибирская язва от бывшего.
Лейла набрала номер, указанный на этикетке, прижала телефон плечом к уху и, рассматривая коробку, стала дожидаться ответа.
– Алло, это служба доставки? Вы мне только что прислали коробку, но я ничего не заказывала. – минуту она слушала ответ, потом кивнула невидимому собеседнику и задумчиво протянула. – Заказали для меня.
Маленькая фактурная шкатулка внутри коробки выглядела очень дорого. На крышке красовался резной узор в виде садовых роз, а стороны украшали затейливые бабочки и птицы. Дерево было покрыто темным лаком, но на крышке, в местах, где руки чаще всего касались шкатулки, было заметно, что она не новая. Лейла осторожно водила пальцам по причудливым картинкам, стараясь разгадать их тайну. С самого детства ей нравилось придумывать истории предметам. Всем этим маминым вазам, статуэткам из металла и скрипучим креслам – многое хранилось в их семье несколько поколений.
И вот теперь она огромными темными глазами изучала неожиданный подарок.
Никакой записки ни в коробке, ни на шкатулке не обнаружилось. Тогда Лейла, наконец, открыла шкатулку. Волнение и восторг сделали ее тело легким, она совершенно забыла о времени вокруг. Девушка могла целую ночь рассматривать шкатулку и ее содержимое, но снова зазвонили в дверь.
– Полиция, откройте, – пробасил суровый голос в подъезде.
Глазок сообщил, что принадлежал он высокому красивому мужчине в форме. Лейла еще раз посмотрела в отверстие, убедилась, что полицейский не уходит, зачем-то бросила шкатулку в корзину для грязного белья, которая стояла рядом, в ванной, и с сумасшедше бьющимся сердцем открыла дверь.
– Младший лейтенант юстиции, Филько, – его зеленые глаза осмотрели девушку с ног до головы, —Гражданка Лейла Романовна, вы?
Лейла была так сконфужена, что просто стояла и смотрела в упор на сотрудника в форме. Мужчина увидел ее напуганные глаза и чуть смягчил тон:
–Лейла, это вы?
– Я, – только и смогла прошептать девушка.
– Тогда у меня к вам несколько вопросов. Могу зайти?
Три глубоких выдоха и Лейла почти взяла себя в руки, чтобы произнести:
– Да, конечно, но у меня не прибрано, я работала, не ждала никого, – смущенно бормотала девушка, пока шла на кухню.
Полицейский по-свойски шагал за ней. Там он без приглашения плюхнулся на стул и достал потрепанный кожаный блокнот. Девушка бросила на него недовольный взгляд. Она не привыкла, чтобы в квартире хозяйничал кто-то, кроме нее. Да и в гости она никого не звала. Если бы ее попросили вспомнить кто, кроме мамы и ее единственной подруги Киры бывал у нее дома за последние пару лет, то она бы надолго задумалась. Парень смущенно улыбнулся ее взгляду, будто прочитал мысли:
– Вы извините, что без приглашения, я с самого утра на ногах, даже не обедал еще.
– У меня есть нечего, но могу предложить кофе и печенье.
Слова вырвались сами собой. И как только были произнесены, девушка сразу же пожалела о них. Мало того, что ей придется принимать у себя незнакомого человека поздно вечером в воскресенье, так он еще будет пить ее хороший дорогой кофе. Но делать было нечего.
– О, это было бы прекрасно! Вижу кофемашина у вас хорошая, а то растворимый на работе уже в глотку не лезет, – обаятельно улыбнулся полицейский.
«Наблюдательный», – подумала Лейла. И правда, единственной дорогой вещью на кухне была кофемашина. Иногда ей казалось, что не будь у нее возможности пить любимый крепкий кофе, жизнь вообще перестала бы иметь смысл. Девушка приготовила две чашки. И пока густой черный кофе лился из машины, достала из ящика несколько засохших печенек.
– Печенье тоже так себе, —растерялась она.
– Да ничего, я его в кофе размочу, вкуснятина будет. А это, сахарка не найдется? И сливок?
Лейла молча поставила перед младшим лейтенантом сливки и сахарницу. Что же надо этому красавцу от нее в вечер воскресенья?
Обжигающе горячий кофе немного отвлек ее от этих мыслей. Она остановилась на мгновение и почувствовала терпкий, чуть с кислинкой аромат, потом сделала первый глоток. Резкий вкус ударил по всем вкусовым рецепторам, а потом приятной горечью растекся по телу.
Когда с условностями и кофе было покончено, Юрий Олегович Филько начал:
– Лейла Романовна,
– Можно просто Лейла, без отчества.
– Простите, но так как-то не официально. Я уж лучше, – смутился молодой полицейский. – Лейла Романовна, вы были в музее?
Девушка пристально вгляделась в полицейского.
– В смысле? Хоть раз? Ну конечно, была! – раздраженно ответила она.
– Нет, меня интересует конкретная дата. – Полицейский сверился со своим блокнотом. – Вы были в музее две недели назад, 15 июня этого года.
– Ну, я не знаю. – Замялась девушка. – Я была в музее, но не знаю, какого числа, а билеты я не храню, – она встала со стула за еще одной чашкой кофе. Полицейский протянул ей и свою пустую кружку.
– Мы видели вас на камере наблюдения, – бесстрастно сообщил он, и взял из ее рук горячий напиток. – Спасибо, я давно не пил такого хорошего кофе.
Девушка снова отвернулась и встала к нему спиной. Она пыталась подавить растущее раздражение. Зачем спрашивать о том, что ему самому известно? Или это такой прием, чтобы выбесить ее? И сколько еще времени этот незнакомец будет в ее доме. Она физически ощущала, какой тесной стала ее без того маленькая кухня с этим высоким Юрием Олеговичем.
