Мы сидели с Янкой в клубе, потягивая красное вино. Янка накануне позвонила мне в расcтроенных чувствах. Дело в том, что она окончательно рассорилась с Леней, своим потенциальным женихом.
– Приезжай, – всхлипывала Янка, – напьемся с горя.
– У меня предложение получше – давай-ка одевайся, причесывайся и приезжай в «Винни». Нечего дома сидеть, киснуть.
– Ну ладно, – всхлипнув, согласилась Янка. И теперь мы сидели за деревянным столом, и я слушала Янкины излияния.
Все развивалось по классической схеме.
Романтическое знакомство – Леня был коллегой Янкиного отца и отчасти его протеже, перерасло в ухаживание – цветы, подарки. Когда Янка угодила в больницу со сломанной рукой, Леня был тут как тут, навещал, практически не отходил от Янки. Дело плавно дошло до объяснений, и Яна приняла предложение руки и сердца. Но тут вмешалась Ленькина мамаша Анна Федоровна.
– Это ужас какой-то, Юль, – жаловалась Янка. – Сначала Ленька один приходил, а потом она стала являться без приглашения, на правах будущей родственницы, чуть ли не каждый день. Все углы вынюхала, как крыса. Что я ношу, чем болела и когда, сколько отец зарабатывает… Видимо, осталась недовольна – «заместитель начальника земельного отдела мог бы и получше жить». А отец взяток не берет, мы не шикуем, сама знаешь. «Бледненькая какая-то» – здоровье ей мое не нравится! А когда я ей сказала, что нечего мой гардероб обсуждать – вообще взвилась: «Иш ты! Характер у нее, видите ли!». И Леньку как подменили – то ходил нормальный, то забубнил – «Ты понимаешь, Янчик, наверное надо подождать, осмотреться, вдруг мы друг другу не пара? Вот и мама говорит…» Знаю я, что она говорит. Дальше – больше, стал приходить и тоже скандалы закатывать, практически слово в слово, что и Анна Федоровна. И я его выгнала! А теперь думаю – может зря? Может, можно было повлиять на ситуацию… С ним самим, без мамаши, я бы как-нибудь справилась.
– Нельзя. Ты все правильно сделала. Сколько ему лет?
– Двадцать восемь.
– Ну, если он в двадцать восемь не может маме поперек слова сказать – все, кирдык. Дальше будет хуже. Будете жить под ее дудку, если она конечно изволит допустить тебя до сыночка. Либо есть еще один вариант – после тяжелой и продолжительной борьбы ты свергнешь мамочку с постамента и станешь на ее место. А тебе разве сын нужен? Тебе мужик нужен нормальный, со своей головой и своей волей.
– Да уж, где его только взять? – вздохнула Янка.
– Не горюй. Найдется, никуда не денется. А Леньку забудь как можно скорее. Знаешь, скорее всего, он тебя не любил. Любил – стоял бы за тебя горой, никого бы не послушал. Так что не думай о нем. Пусть это будут воспоминания. Давай лучше займемся настоящим…
– А что с настоящим? В настоящем-то и нет никого… Кстати, как у тебя-то дела? Появился кто-нибудь на горизонте?
Я пожала плечами. Если бы кто-нибудь достойный появился, Янка бы узнала об этом первая.
– Ну – крутятся вокруг, как всегда. На работе в основном, пытаются ухаживать. Ничего интересного.
– Ничего интересного… – передразнила Янка, – небось все переживаешь из-за Русика, придурка этого? Неужели забыть его не можешь?
– Не говори глупостей, – рассердилась я. – Я давно его забыла. Просто… ну – я стала более требовательной, что-ли.
Этот ответ Янку удовлетворил.
– А этот… как его, ну – Вадим – не звонил больше? – почему-то понизив голос, спросила Янка?
– Нет. Но я и о нем думать не хочу.
– Ну и зря! – рассердилась Янка. – Попался нормальный мужик, а она – думать не хочу! Позвони ему сама!
– Янка, уймись, чего разошлась? Закроем эту тему. На нас уже смотрят… – И я обвела глазами зал.
Как же интересно наблюдать за людьми! И не говорите мне, что это неприлично. В публичные места ходят людей посмотреть и себя показать. Тем более мы именно вместе с Янкой заметны вдвойне – полноватая белокожая блондинка с очаровательными ямочками на щеках и небесно-голубыми наивными глазами – Янка. И я – темные волосы цвета орехового дерева и желто-зеленые глаза, которые действительно кажутся темными издалека, худощавая, спортивная. Вообщем, трудно найти двух более непохожих девушек. Но это только плюс. Сколько подруг детства рассорилось по достижении «половозрелого» возраста. Причина одна – мужики… А нам, тьфу-тьфу, не из-за чего. Слишком разным типам мужчин нравимся мы, и слишком разные люди нравятся нам. Так вот мы и дружим уже 15 лет, помогаем друг другу, утешаем в беде.
Итак, конечно две эффектные разноцветные барышни уже привлекли к себе внимание, вопрос только – чье?
Так, этот сосунок, этот – командировочный, радостный какой, что от жены сбежал, а тот – бандюган, везет мне на них, как всегда. Ну уж нет…
– А вот тот милый юноша, – сказала я Янке, – очень хочет пригласить тебя потанцевать, но стесняется.
– Где, где? – завертелась Янка. Встретившись с ней глазами, светловолосый парень встал и направился к нам.
Я наблюдала, как довольная, раскрасневшаяся Янка танцует со своим кавалером, и думала о превратностях судьбы. Наверное, все к лучшему. Не встрянь Янкина предполагаемая свекровь до предполагаемой свадьбы – и получила бы Янка замечательного муженька и мамочку впридачу. Потом попробуй от них отделаться. Потом мои мысли потекли по привычному руслу. Да – я действительно сейчас одна, что называется, в цвете лет, и чувствую, что жизнь проходит мимо. Но я уверена в том, что лучше быть одной, чем жить так, как я жила еще совсем недавно…
…Тогда я жила вместе с Русланом. Руслан был моим первым мужчиной. Я ушла из дома, сильно поссорившись с родителями, снимала квартиру и работала в Москве. Моя самостоятельная жизнь только начиналась.
Мы познакомились при драматических обстоятельствах – на похоронах общего друга, который утонул, и Руся поразил меня своей добротой и отзывчивостью и тем, что на похоронах рыдал, как ребенок.
«Надо же, как он переживает, – подумала я – какой ранимый. А ведь с Левкой был знаком всего месяца три. Близкие друзья и то держатся, не ревут». Мне это показалось признаком большой души.
Потом Руся как-то оказался рядом со мной. Он, как никто, умел утешить, найти нужные слова, сказать то, что хочется услышать.
Он тут же начал клясться, что безумно влюблен, что всю жизнь мечтал встретить такую как я, и хотя он, конечно, ничтожен и недостоин меня, но если я не буду с ним, то он, безусловно, не сможет жить на свете, и все в таком духе.
Признаться, мне было приятно это слышать – мне до этого никто таких слов не говорил – вернее, мне говорили, конечно, комплименты, и пытались за мной ухаживать, но нигде не было такого драматизма. «Наверняка, он испытывает такие сильные, пылкие чувства», – решила я.
