1.
Это был обычный морозный день. Ледяной ветер нещадно щипал кончик носа и своими холодными порывами предательски забирался под мою одежду. Телефон звонил, не переставая, уже третий раз подряд, и надежда на то, что звонившему надоест и он перестанет набирать мой номер, таяла на глазах. Неохотно сняв перчатку, я полез во внутренний карман куртки и достал настойчиво трезвонивший айфон.
– Да, слушаю, – с надеждой на ошибку собеседника вежливо ответил я. Настроения общаться в такой морозный день не было совсем, да и тем более – посредине улицы.
На том конце провода возникла неловкая пауза. Возможно, звонивший уже отчаялся дозвониться, но, несмотря ни на что, он откашлялся и неуверенно начал:
– Добрый день, мне срочно нужны услуги психолога. Я звоню вам по объявлению с сайта В17. Я правильно позвонил? – голос на другом конце провода становился всё тверже и настойчивее.
– Да, я оказываю психологическую помощь и действительно являюсь психологом с двадцатилетним стажем. Меня зовут Сергей Викторович. Чем могу помочь?
Собеседник замешкался, но затем, собравшись с мыслями, выпалил:
– Я не сплю уже две недели. Меня преследуют кошмары. Мне страшно жить. Вы можете назначить мне консультацию?
Он умолк. «Похоже на клинический случай», – подумал я. «И к тому же непростой. Нужно быть осторожным».
– Понимаете, если у вас бессонница и тревога, то вам необходимо обратиться к врачу. Он выпишет вам медикаменты, и это будет быстрая и необходимая помощь. Я же являюсь психоаналитиком, и здесь для результата потребуется хотя бы 10 сессий.
На том конце провода задумались.
– Понимаете, я уже полгода наблюдаюсь у психиатра и регулярно принимаю все препараты, которые она мне назначила. Но результата нет. Вот мне и посоветовали обратиться к психологу. На сайте «В17» я выбрал вас. Когда можно подойти на сеанс? – настойчиво продолжал он.
– Что ж, раз дело обстоит таким образом, у меня есть окно завтра в 12:00 по адресу: Московский проспект, 121, офис № 8. Вам удобно?
– Да, буду ровно в 12:00, – четко ответил собеседник. – Меня зовут Тимур.
– Хорошо, – на одном дыхании ответил я. – Записал вас на завтра, 12:00, Московский, 121, офис 8. Тимур, до встречи!
– До встречи, – коротко ответил он.
На следующий день ровно в 12:00 дверь моего кабинета распахнулась, и в кабинет решительным шагом вошел человек среднего роста, атлетического телосложения, лет пятидесяти, приятной наружности.
– Тимур, – по-военному четко отрапортовал он. – Мне на 12:00 назначено, – закончил мужчина и нерешительно замер посередине кабинета.
– Добрый день, жду вас. Проходите, располагайтесь, – сказал я и жестом пригласил его присесть.
Он быстро присел на край кресла, нервно перебирая руки. Глаза его беспокойно метались по комнате, словно искали предмет, на котором могли бы остановить свой взгляд. Не найдя ничего подходящего, они снова забегали с удвоенной силой. Клиент явно нервничал, и моей задачей было его успокоить и максимально расслабить перед сеансом.
– Тимур, перед тем как мы начнем, предлагаю вам пройти небольшую дыхательную практику. Как вы на это смотрите?
Глаза Тимура мгновенно замерли, и он прямо посмотрел мне в лицо. В этом взгляде было что-то одновременно притягивающее и тревожно-пугающее.
– Да, – коротко ответил он.
– Итак, сделайте длинный выдох, считая до трех, затем задержите дыхание на три счета, после этого медленно вдохните, снова считая до трех, и опять задержите дыхание. Повторим это несколько раз.
Считая, я внимательно наблюдал за Тимуром. С каждым вдохом и выдохом его дыхание становилось ровнее и глубже, а бледное лицо постепенно приобретало румянец.
– Отлично, закончили, – протянул я. – Теперь не спеша расскажите, с чем вы ко мне обратились, что вас тревожит. Можете звать меня Сергей Викторович.
Клиент, пытаясь расслабиться, растянулся в кресле и, глядя в потолок, начал:
– Сергей Викторович, вот уже почти год как я вернулся со спецоперации на Украине. Полгода назад, по совету сослуживцев, я обратился за помощью к психиатру. Попросил нормализовать сон и убрать тревогу, с которой не могу справиться. Пробовал лечиться алкоголем, но это только ухудшило моё состояние. Меня в пьяном виде забрали в полицейский участок, потому что я ходил по торговому центру, размахивал руками и кричал, что сейчас начнётся артобстрел, и что все должны прятаться в подвал.
Он сделал паузу, улыбнулся и продолжил:
– Хорошо, что в дежурке оказались хорошие ребята. Они отвезли меня домой, пожали руку и сказали, что героев они не забирают. Пожелали не попадать в неприятности в дальнейшем. Всё бы ничего, но я практически ничего из этого не помню, всё как в тумане. И к тому же эти проблемы со сном – сплю максимум по 15 минут за ночь, да и то урывками. Закрою глаза и тут же вижу своих ребят из взвода. Они живые, шутят, улыбаются, балагурят. А глаза боюсь закрыть – вдруг они опять умрут? Так и мучаюсь всю ночь до рассвета.
Тимур замолчал, и на его глазах выступили слезы.
«Слёзы – хороший помощник в нашей работе», – подумал я.
– Тимур, если хочется поплакать, не стесняйся, – сказал я. – На столе есть салфетки, можешь их использовать.
Он кивнул, взял салфетку, прикрыл глаза и незаметно вытер слёзы, затем шумно высморкался и продолжил:
– Нас было пятеро. Мы все из разных районов Санкт-Петербурга, но всегда держались вместе на этой чертовой войне. А теперь я остался один.
Он снова замолчал, сделав глубокий вдох, и безразлично уставился в потолок.
– Вы сможете мне помочь? – с надеждой в голосе спросил он.
– Тимур, как ты видишь мою помощь? Чего ты ждёшь от терапии? – аккуратно спросил я.
– Я бы очень хотел, чтобы мои ребята были живы: Сергей, Андрюха, Костян, Димон и Сашка. Мы бы выиграли эту войну и встретились бы здесь, в Питере, чтобы отпраздновать это, – вопросительно посмотрел он на меня.
– Тимур, ты понимаешь, что я психоаналитик и помогу тебе разобраться в себе, пережить эту травму, чтобы ты смог гармонично найти своё место в современном мире, – резюмировал я.
– Я боюсь, что не смогу без моих ребят. Мы ведь обещали друг другу вернуться вместе и держаться до конца, – он напрягся, глаза стали бешено вращаться, а правая рука с силой рванула рукав свитера левой руки, обнажив свежие порезы на запястье.
Я с ужасом посмотрел на его левую руку.
– Тимур, давай сделаем так: я безусловно помогу тебе и проведу с тобой необходимое количество психоаналитических сеансов, но при одном условии, –тихо сказал я и посмотрел прямо в его глаза. Взгляд Тимура выражал боль, злобу, отчаяние и решимость одновременно.
– Какое такое условие? – мгновенно переключившись, спросил он.
– Давай так: ты напишешь мне расписку о том, что даёшь мне своё крепкое слово человека, который видел смерть и знает цену обещаниям. О том, что пока идёт моя терапия, всё необходимое количество сеансов, ты не нанесёшь себе ни одного физического увечья, включая суицид. – Я замолк и вопросительно посмотрел на него.
