К завтраку притащили труп. Довольно приличный труп, женский, с копной русых волос, в красных джинсах и укороченном пальто горчичного цвета, в аромате пряных духов, которыми тут же провоняла вся квартира.
– Отлично! – провозгласил Михаэль, продолжая деловито вытряхивать кашу в окно. – Если Луна не приготовит нормальную еду, я зажарю вон ту крашеную курицу.
– Натуральный русый, – фыркнул Зен с видом модного эксперта, бросил девушку у порога и отряхнул руки.
– Все, держи, – Михаэль закрыл окно и отдал визжащей от негодования Луне пустую кастрюлю.
– Я так старалась! Так готовила! – разорялась она.
– По вкусу не заметно.
– Демон!
– Что? – чутко ответил Михаэль.
– Я тебя убью когда-нибудь!
Слышать угрозу от хрупкой девушки, ростом ниже его на две головы, было смешно, парень фыркнул, достал из кармана трусов зажигалку и прикурил сигарету, которую держал в зубах еще когда казнил Лунину кашу. Карманы были его фетишем, потому что в штаб-квартире он вечно ходил в трусах, а складывать важные вещи типа пачки сигарет было некуда.
– Ты… – продолжала Луна, потрясая кастрюлей. – Ты просто…
– Полностью согласен, – кивнул Михаэль и указал сигаретой на труп. – Что за курица?
Зен вернулся в кухню, потирая ядовито зеленые волосы полотенцем. Дождь бушевал на улице уже третий день, хотя на календаре в снежинках и бантиках значился декабрь.
– Вероника сказала, что придет к восьми часам, – пояснил мальчишка. – Вир, это наверно…
– Не говори мне, что это трафарет, хотя бы пока я не допью, – оборвала Зена я. – Вообще о работе не говори. Пусть утро будет хорошим… – Я глянула на наручные часы. – До семи.
Зен пожал плечами, и про труп благополучно забыли. Демон поднял куда более важный вопрос.
– Когда мы начнем нормально питаться?! – возмущался он, расхаживая по кухне. – Скрипач вернется из командировки через неделю (он единственный, кто умеет готовить в нашем коллективе), жрать до его приезда кашу и брокколи я не намерен.
– Я забочусь о твоем здоровье! – вякнула в свою защиту Луна, и Михаэль затянул рассказ, настолько умный и проповедующий, что даже сматюгнулся всего пару раз. Здоровый, крепкий парень, с утра небритый и растрепанный, в трусах с криво пришитым карманом и футболке с надписью «Добрый фей», ходил по кухне, говорил вкрадчивым голосом и время от времени окидывал нас пронзительным взглядом.
Я флегматично пила чай, Зен устроился на подоконнике с пакетом мороженых ягод и громко грыз их вместе со льдом. Луна сидела на стуле, притянув колени к подбородку и, окутанная черными волосами как шалью, обиженно смотрела на Демона.
– Раскумекали? – в завершении поинтересовался он.
– Шевелится.
– Кто?
– Труп, – спокойно пояснила я и подлила в чашку кипятку.
– Тапком в него кинь, раз так раздражает.
– Вирина, это траф…
– Заткнись, – любезно попросила я.
– Сегодня должен быть выходной! – разорялся Демон, закуривая третью по счету сигарету. – Я в воскресенье работать не собираюсь.
– Сейчас придет Вероника и зашвырнет тапком уже в тебя.
День был безнадежно испорчен.
В четыре утра меня разбудил голос пилота, сообщающий о посадке самолета, всю командировку я грезила одним лишь отпуском, хотела уехать в загородный дом и пропасть на недельку. Задвинуть шторы, закрыть дверь на замок и спустить пустоту с цепи, пусть побесится, сгрызет все что хочет: хоть дом, хоть меня – все равно буду лежать на кровати и пялиться в потолок.
Декабрь встретил меня дождем и ветром. За пятнадцать минут пешего пути я насквозь промочила замшевые сапоги, рассчитанные на суровые русские морозы, а не нежданную оттепель. В штаб-квартире меня встретил труп, обещающий месяц интересной разнообразной работы, которая осточертела еще пять лет назад. В зеркале меня встретило отражение, с которым мы не виделись месяц и полторы недели, ужаснулось и попросило больше не приходить.
Чай – единственная моя отрада, чай – спасение и успокоение, пью его и умирать не собираюсь, хотя очень хочется.
– Да пошла она… – цензурными дальше были только предлоги, Демон ругался долго, красиво и вдохновленно, не зная, что Вероника стоит за его спиной и, скрестив руки на груди, благоговейно внимает каждому слову, даже кивает.
– Все? – спокойно поинтересовалась она, проходя к столу. Квартира наполнилась громким стуком, мадам носила обувь только на шпильке, что вечно бесило Михаэля, но сейчас он присмирел.
– Здравствуйте, – лошадиная улыбка парня перекликнулась с надписью «Добрый фей». – А я тут монолог репетирую. К миру. Ругаться по утрам – это привычка, я просто очень добрый человек, сейчас пар спущу и буду ходить, улыбаться.
Вероника улыбнулась надменно и красиво, кивнула:
– Этот месяц без зарплаты.
– Ах ты ж су… субъективно мыслите, очень субъективно, – Михаэль глубоко вдохнул, достал еще одну сигарету и устроился рядом с Зеном на подоконнике, продолжив ругаться мысленно.
– Ну что, мышата, – радостно заговорила Вероника и пошла по кухне. – Как вам погода? Нежданное явление апреля, можно перелистывать календарь и валить на море! Конечно же, это шутка. Зен, как там дела с банком?
– Не знаю, – честно ответил парень и закинул в рот очередную ягоду.
– Заказчик ждет информации, хотя бы сделай вид, что ты работаешь по плану, а не с кондачка. Луна, солнышко, завари мне чайку. Как твои дела? Я нашла заказ, просят в очередной раз измарать руки… думаю, вы с Демоном им займетесь. И не смотри на меня так, я сегодня добрая, зарплату, может и отработаешь, но если я еще раз узнаю, что ты сквернословишь, накажу, понял? – Женщина кокетливо подмигнула Михаэлю (тот лишь фыркнул) и упорхнула к моему стулу.
Стерва с безупречной укладкой и макияжем, в черных брюках и черной блузке, сегодня она и правда выглядела как двадцатилетняя девчонка, светилась и улыбалась, даже глаза живо позеленели, хотя обычно в них была одна лишь чернота.
– Вирина, здравствуй! Как тебя давно не было. С возвращением на Родину! Как настроение?
– Отпуск хочу, – вздохнула я, допивая чай.
Женщина рассмеялась, склонилась чуть в стороне от меня, чтобы видеть лицо.
– Девочка моя, ты же знаешь, что трафаретчиц у нас больше нет, а это очень важный заказ. Что тебе стоит покутить недельку в новом образе? Он кончится до Нового года, мне обещали, ты еще успеешь побыть собой.
– Я не…
– Не против? Я так и думала. В шесть часов у тебя встреча с заказчицей в «РенРо».
