Прежде, чем открыть дверь своим ключом, я два раза надавила на кнопку звонка, прислушалась. Если Санечка и был дома, то спал он крепким пьяным сном. Это обстоятельство несколько нарушало мои планы. Хлестать по щекам мертвецки пьяного человека все равно, что хлестать по щекам покойника. А отхлестать ух как хочется – ладони горят! Подлец он и есть подлец! Внутри меня начала закипать ярость. Во что бы то ни стало я должна отомстить Санечки за то, что бросил меня. Бросил меня как подлец, как трус: написал смс «Ты мне надоела. Проваливай». Это было так неожиданно, ведь утром он позвонил мне, как обычно, сказал, что вечером меня ожидает сюрприз. «Будь готова, кисуня» – пропел он мне в окончание разговора. И я приготовилась. Весь день крутилась, как белка в колесе: новое платье, новая прическа, приготовленный ужин – все ради Санечки. О чем я только думала? Известно о чем думает женщина, когда мужчина сообщает ей о предстоящем вечернем сюрпризе: о свадьбе. Он готов сделать мне предложение! И в тот момент, когда я ставила бутылку вина на стол, Санечка прислал мне смс…
И что с того, что я его не люблю? Не потому, что толстый и лысый, и ладони у него постоянно потные и липкие. А потому, что не екнуло ничего внутри при самой первой встречи и не екало ничего все два года, которые мы встречались. Но, может быть, и полюбила бы я его спустя время, может быть, и всю жизнь прожила бы с Санечкой в богатстве и бедности… Нет, в бедности я бы с Санечкой жить не стала, и никто бы не стал.
Я открыла дверь и вошла в квартиру, ощущая удушливый запах перегара и табака. Повсюду валяются пустые бутылки, окурки и остатки еды. Всю ночь кутил Санечка и не один. Переступая через мусор, я обошла комнаты, но Санечки и след простыл. Это было на него не похоже. Обычно, после подобных загулов, Санечка просыпался очень поздно, вызывал уборщиц из агенства «Чистый Свет», делал заказ в магазине с доставкой, и весь день проводил дома.
Я еще раз обошла комнаты, сама не знаю зачем. Уходить не хочется. В спальне, в которой мы провели с Санечкой не одну ночь, царит такой же беспорядок, как и в других комнатах. Я села на кровать, размышляя о том, чтобы такого сделать Санечки, чтобы он надолго меня запомнил. Вспомнила! Где-то здесь, в квартире Санечки, я оставила подаренные им серьги. Не оставлять же мне их Санечки, чтобы он подарил их очередной дурочке. К тому же уходить просто так не хочется. Я встала и почувствовала под ногой что-то твердое. Нагнулась и – от ужаса мое сердце едва не выпрыгнуло из груди. Я зажала рот руками, чтобы не закричать. То твердое, на что я наступила, оказалось женской рукой, безжизненно лежавшей на полу, прикрытой черной рубашкой Санечки. Я не спускала глаз с неподвижной руки. Возможно, женщина, которой принадлежит рука, всего-навсего пьяна и спит крепким сном? Но почему тогда она спит под кроватью? И каким бы пьяным не был человек, после того как на его руку наступит нога другого человека, хоть какая-то реакция должна быть! Я осторожно опустилась на колени и заглянула под кровать. Молодая женщина с посиневшим лицом и широко открытыми глазами явно была мертва. Я тут же выбежала из спальни, едва сдерживая рвотный рефлекс. Дрожащими руками я попыталась налить воды в стакан, но лишь расплескала воду по, загруженной грязной посудой, раковине. На столе лежала полупустая пачка сигарет, я вынула одну, закурила, жадно втягивая в себя горький дым. В кухне воняло, как и во всей квартире, и теперь мне казалось, что эта вонь исходит не от разгульной ночи, которую провел мой несостоявшийся жених, а от той, которая лежала с посиневшим лицом под кроватью. Меня вновь замутило. Ну, Санечка! Что теперь делать? Вызвать милицию? Начнут задавать вопросы: как я здесь оказалась и не я ли убила ту, которая лежит под кроватью? Нет, уж, пусть Санечка сам разбирается с этим. Но, с другой стороны, упускать такую возможность нельзя. Я затушила сигарету, вернулась в спальню и отыскала на полке фотоаппарат. Им Санечка пользуется редко и, вряд ли, заметит пропажу. Я сделала несколько снимков убитой женщины, положила фотоаппарат в сумочку и поспешно вышла из квартиры. Я не позаботилась о том, чтобы спрятать следы своего пребывания в квартире Санечки: из-за бардака царившего там, он и не заметит, что в квартире кто-то был. То, что я задумала, не казалось мне чем-то невероятным и опасным, когда я делала снимки, но чем дальше я удалялась от места преступления, тем сильнее меня начали одолевать сомнения. Что, если Санечка не виноват и он сам не знает, что в его квартире лежит труп молодой женщины? Он мог и не знать, ведь и я бы не обнаружила тело, если бы случайно не стала на его руку ногой. От воспоминаний вновь к горлу подступила тошнота. Но, если Санечка не виноват, значит, обнаружив труп, (а обнаружит его, скорее всего не Санечка, а бригада уборщиц), он непременно вызовет милицию. Поступит так, как поступил бы любой ни в чем не повинный человек в подобной ситуации. Но я сама так не поступила! Отступать поздно, да и очень хочется отомстить подлецу. Надо только успокоиться, прийти в себя и подумать, что делать дальше.
Ничто так не успокаивает, как тишина и уют собственной квартиры. Квартира не большая, однокомнатная, но сам факт того, что она мне принадлежит на праве собственности, позволяет мне чувствовать себя в безопасности. Человеку просто необходимо иметь свой угол, место, куда он всегда может вернуться, пусть, даже если его ждут лишь молчаливые стены и мебель. Я плюхнулась в кресло. Дрожь в руках еще не прошла, но я чувствую себя лучше и могу сосредоточиться на мыслях о ситуации, в которой я оказалась. Прежде, мне надо убедиться в том, как поступит Санечка, когда обнаружит труп. За те два года, которые я провела в обществе Санечки, я кое-что узнала о его соседях и точно знаю, что его сосед с первого этажа сдает квартиру на сутки. Окна этой квартиры как раз выходят во двор, так, что, если оказаться в ней, из окна можно будет наблюдать за тем, что происходит у подъезда. Это на тот случай, если Санечка решит избавиться от трупа. А что-то мне подсказывало, что в милицию он звонить не станет. Препятствием лишь может оказаться то, что квартира на данный момент не свободна.
Я привела себя в порядок, придав своему внешнему виду черты невзрачности и неприметности. Не могу быть уверенной, что сосед Санечки никогда меня не видел, и не хотелось бы, чтобы он узнал во мне бывшую пассию Санечки. Я вновь вернулась туда, откуда сбежала пару часов назад, вошла в подъезд и буквально столкнулась нос к носу с молодым человеком, который вышел из интересующей меня квартиры:
