«Свою, настоящую родину – я никогда не видел. По рассказам родителей, с незапамятных времён, наш народ жил в огромной зелёной долине, окружённой высокими горами. Из-за этого там никогда не бывало сильных холодов. Люди моего народа возделывали землю, пасли скот, охотились в горах, ловили рыбу в озёрах, которыми так была богата эта долина! Каждый год, на наши озёра, прилетало множество разных птиц. Всех этих богатств было столько, что всем хватало с избытком. И люди жили в довольствии и согласии.
Но однажды в наших краях появились неведомые воины. Они прибыли из-за гор, и были столь свирепы и многочисленны, что моему народу пришлось спешно покинуть долину. Дни и ночи напролёт они двигались в поисках новой родины. Многие погибли в пути. Но, в конце концов, среди дремучих лесов, они набрели на развалины старинного города, и основали рядом с ним своё поселение. Через год, после этих событий, родился я.
На той скудной земле, на которой мы жили, не могло прожить большое количество народа. Поэтому очень немногие позволяли себе иметь двух или трёх детей.
Я был единственным ребёнком в семье, так как мои родители были очень бедны. Не знаю, была ли у них любовь, но если и была, то после моего рождения, она точно – умерла! Во всяком случае, не припомню, чтобы они проявляли какие-то нежные чувства друг к другу. Моя мать всю свою любовь сосредоточила на мне. Часто засыпая голодным я начинал плакать и скулить. Тогда мать, укладывая меня, рассказывала про нашу бывшую родину, про сытую и прекрасную жизнь, что там была. Это было похоже на сказку, и под эту сказку я засыпал.
Отец был, наоборот, угрюмым человеком, и когда я плакал от голода – становился ещё угрюмее. Он жестоко избивал меня за каждую провинность и останавливался лишь тогда, когда мать, с плачем и упрёками, отнимала меня у него. Тогда он, ничего не говоря, уходил. И несмотря на всю свою свирепость, ни разу её не ударил и не сказал ей ни одного грубого слова.
Когда мне исполнилось восемь лет, мать тихо отошла в мир иной, и я лишился своего единственного заступника. Целыми днями мне приходилось проводить вне дома, старясь не попасться отцу на глаза. В таком бедном селении, как наше, мне суждено было неминуемо погибнуть от голода. Но я выжил, сумев добыть себе пропитание. В ход шли любые методы: я мог украсть, отнять еду у другого ребёнка, обмануть. За это мне частенько доставалось, но зато можно было хоть как-то прожить.
Как все дети, я любил играть. И нашим любимым местом игр был разрушенный город, или, как все его называли, старый город. Я приходил туда также и в надежде подзаработать себе на хлеб. В подземных помещениях иногда попадались старинные медные монеты, фигурки и другие изделия. Их у меня покупали купцы, которые проезжали через наше селение. Так проходили дни за днями.
Но однажды детям запретили такие игры. Это случилось после того, как в душный жаркий день вдруг содрогнулась земля. У некоторых хижин треснули стены, а в старом городе засыпало одиннадцать детей, которые залезли в подвал полуразвалившегося строения. Лишь спустя три дня удалось откопать их тела.
Моему отцу было безразлично, что может произойти со мной, и поэтому мне никто не запрещал наведываться в старый город. А там многие постройки, обвалившись, закрыли входы в подземелья, и я ничего не мог найти для продажи. Мои дни проходили в тщетных попытках добраться до заветных мест, но у меня ничего не получалось. Тогда я перенёс свои поиски в другую, более неизведанную часть старого города, и вскоре мне улыбнулась удача.
Раскапывая однажды в здании, стены которого образовывали круг, я наткнулся на расщелину в земле. Видимо, она появилась здесь после землетрясения, так как раньше её здесь не было. Я опасливо оглядел её со всех сторон, затем лёг на живот и заглянул вовнутрь. Там было темно, и невозможно было ничего разглядеть.
Привязав к концу верёвки, которая всегда была у меня с собой, небольшой камень, я стал опускать её вниз. Она ещё не закончилась, когда булыжник достиг дна. Тогда я крепко привязал другой конец верёвки к, крепкому на вид, выступу, торчавшему из стены, и, сделав несколько факелов, стал осторожно спускаться вглубь расщелины.
Спуск длился недолго. Вскоре мои ноги почувствовали твёрдую землю. Я высек огонь, зажёг один из факелов, и принялся осматривать место, в котором очутился. Оно представляло собой огромную комнату. Длинные и широкие полки, идущие вдоль стен, были заполнены книгами и сосудами различных форм, с жидкостями и порошками внутри. Повсюду валялись многочисленные драгоценные изделия. Я ходил по комнате, раскрывал книги, рассматривал драгоценности, сознавая, что мне улыбнулась невероятная удача. Незаметно пролетело время. Только когда закончились факелы, я выбрался, наконец, наружу. Там уже стояла глубокая ночь и я решил заночевать здесь же.
Обычно мне сразу удавалось заснуть. Но сейчас не спалось – слишком много мыслей кружилось в голове. Я уже был достаточно взрослым мальчиком, и за те четыре года, что прошли со смерти моей матери, сполна испытал все горести жизни.
«Если кто-нибудь узнает об этом месте – то тогда у меня всё отнимут. Поэтому никому ничего нельзя говорить! Сюда же нужно приходить только по ночам».
Размышляя подобным образом, я не заметил, как уснул.
Наутро, проснувшись, я завалил вход в подземелье камнями и отправился в селение. Домой я естественно не зашел, а принялся играть со своими сверстниками. Но вскоре это мне надоело.
«Кто они такие – по сравнению со мной, обладателем такого богатства!» – думалось мне всё время. И, при этом, очень хотелось похвастаться им перед всеми. Я был самым бедным и всегда завидовал чужим обновкам, так как сам всегда ходил в рваном тряпье и не имел даже деревянных башмаков. Но что это было по сравнению с тем, что я имел сейчас? К тому же чувство голода тоже давало о себе знать.
В тот день мне продолжало везти, и я сумел поймать в лесу двух небольших птиц. Тут же, на месте, ощипав и поджарив их обеих, я съел одну из них, а другую оставил про запас. Затем, улёгшись на траву, проспал до самого вечера. Когда стемнело, я поужинал и отправился к своему заветному месту.
