У бассейна по-прежнему веселились. Гремела музыка. А вода в бассейне бурлила от купающихся. Кто-то плавал прямо в одежде, а кто-то снял с себя все.
— Ветер перемееееен! — завопил Денис и с разбега присоединился к друзьям.
После купания он кинулся к столам: воздух остыл, ветерок вызывал озноб. Глоток коньяка согрел... Потом бармен сделал несколько коктейлей, и кто-то предложил поиграть в фанты.
Каждое новое задание вызывало приступы хохота: кого-то, схватив за руки и за ноги, кидали в бассейн, кто-то целовался «с соседом слева», причем пол не учитывался. Отказавшийся подвергался остракизму — ему запрещалось появляться на трех последующих вечеринках.
Михаил, Денис и Степан, три закадычных друга, разошлись не на шутку. Алкоголь и вседозволенность праздника притупили ощущения, и фанты становились все более жестокими: проколоть ухо, заняться любовью на виду у всех, пройти по перилам балкона второго или третьего этажа... Кое-кто пытался урезонить разошедшихся приятелей, но те только отмахивались — никто не хотел проиграть. Мишка уже подарил своего новенького «Ягуара» блондинке с «Маргаритой» в руках и готов был на большее.
— Не скромничай! Что это за задания! — ругался на ведущего. И наконец, предложил: — А давайте сами придумывать! И чтобы без шуточек!
Игра зашла на очередной круг.
Степану предстояло уволиться. Он застонал, но согласился, что с его стороны было настоящим безумием: этой фирме был отдан не один год жизни, и карьера далась нелегко. Михаилу выпало подарить одну из своих дочерних фирм заместителю. Мелкое производство, но очень важное. Без него трудно будет поддерживать производственный процесс основному предприятию.
А вот Денис... Он ушам не поверил, когда услышал:
— Женись на Ирке! Помнишь, с нами в одном классе училась?
— Что? — Денис даже протрезвел на мгновенье. — На ком?
— На Ирке. Ну, мы видели её недавно, помнишь? Когда за минералкой в магазин заехали, в тот, что на остановке!
Ирина и в школе красотой не отличалась. Когда другие девочки блистали юностью, она носила большие круглые очки с толстыми стеклами, брекеты и «дулю» из волос на макушке. И с тех пор изменилась мало. Разве что пучок волос по-старушечьи сполз на затылок. Лицо с пепельной кожей, покрытое ранними морщинами. Руки без маникюра. Синий нейлоновый фартук.
Дениса передернуло:
— Я лучше уволюсь! Ребят, вы что! Это же не деньги! Это моя судьба!
— Это фант, Дениска! Так ты что, отказываешься? Струсил?
Проигравший молчал. Даже теперь он не желала выглядеть слабаком.
— Ну, ты прав, наверное, — наконец протянул Михаил. — Давай так: женишься и проживешь с ней не меньше года! Согласен? Потом можешь разводиться. Но брак не должен быть фиктивным! Она должна сама захотеть!
— Смеешься? — хохотнул Степан. — Да Денису только пальцем щелкнуть, любая не то что прибежит — приползет с кольцом в зубах.
Теперь хохотал уже Мишка:
— Поглядим! Ирка всегда на все свое мнение имела, отличница хренова!
Денис понял: так друг мстит ему за Светку, первую красавицу курса, которую он у него отбил. А заодно — и Ирине. Заключил пари, что заставит её влюбиться, как кошку, ведь у девушки никогда не было кавалера. Но неожиданно проиграл — предмет спора и слышать не желала ни о каких отношениях:
— Мне учиться надо.
— И много ей помогла её учеба? Как была нищебродкой, так и осталась...
Отмазок у Дениса не осталось.
— Согласен! — заявил он и, поднявшись с травы, глотнул коньяка. Прямо из бутылки.
***
Утром Денис проснулся от странного бубнежа, словно кто-то крутил плохую аудиозапись. Отмахнулся, но звуки стали громче. Пришлось открывать глаза.
На экране планшета хаотично мелькали чьи-то голые задницы, руки и ноги. Люди ржали, словно происходило что-то очень веселое.
— Рехнулись? У меня выходной! — Денис попытался отделаться от назойливых приставал.
В ответ послышался смех, и сверху тонкой струйкой полилась вода.
— Да все, все, проснулся! — Денис оттолкнул руку со стаканом и уселся, протирая глаза. — Что за кипишь?
Ему снова сунули под нос планшет. После сна собрать мысли в кучу было непросто, но Денис узнал вчерашнюю оргию.
— Ну, и?
— Что — и? Давай, выполняй!
— Погоди! — Денис помотал головой, приводя себя в порядок, и поставил видео сначала.
— Твою мать!
Гаджет ударился о стену и рассыпался на части. Осколки стекла и металлические детали начинки поблескивали на солнце.
— Вы рехнулись?
— Так! Стоп! — Степан подвинул стул и уселся, закинув ногу на ногу. — Что значит — рехнулись? Игра была честной, за язык тебя никто не тянул...
Денис схватился за голову. Она кружилась. То ли от осознания произошедшего, то ли просто от похмелья. Хорошо еще, не болела.
— Попить дай, — попросил у друга.
Тот ухмыльнулся и протянул стакан. На дне исходила пузырьками газа растворимая таблетка.
— Совсем паршиво?
— А ты уже опохмелился? — Денис залпом выпил лекарство и поморщился. — Гадость.
Вчера он заснул прямо в саду, в шезлонге. Ночи стояли жаркие, так что даже после купания простуда не грозила. Но комары... Несмотря на обработку сада и фумигаторы, воткнутые везде, где только можно, кровопийцы умудрялись прорвать заслоны.
Волдыри чесались так, что хотелось содрать кожу.
— Ладно, просыпайся! — Степан похлопал друга по плечу. — Твои вещи в гостевом домике. И приходи завтракать!
— Угумс... — сил не хватило даже на кивок.
Вода почти обжигала. Денис уперся руками в стену и терпел, пока по плечам и спине били тугие струи массажного душа. Больно, неприятно... но помогало. Еще несколько минут — и от похмелья останется только небольшой дискомфорт и желание спать. А вот голова заработает, как надо.
Проклятье!
Кулак ударил по кобальтовой мозаике. Раз, другой... Боль в руке не привела в чувство, стало только хуже. Хотелось забиться в самый уголок и провести так день, неделю, месяц... Да хоть вечность! Только бы не видеть во взглядах окружающих эту насмешку пополам с жалостью.
Но как раз этого Денис позволить себе не мог. Вытерся, пригладил руками влажные волосы, проигнорировав фен и натянул чистые футболку и шорты. Скользнул взглядом по зеркалу и направился по мощеной плиткой дорожке к главному дому.
— Так что решил?
Степан дождался, пока домработница отойдет от стола.
— Чего молчишь?
Денис тщательно, словно от этого зависела его жизнь, пережевывал яичницу с беконом. Его мутило, но показывать слабость он не собирался. Даже перед другом. Чтобы оттянуть время, глотнул апельсинового сока. И только потом ответил:
— Не молчу, а завтракаю. А что касается фантов... проиграл — так проиграл. Правда, — он указал на истерзанное комарами лицо, — с таким фейсом только о свадьбе думать!
