– Матерь божья! – воскликнула Степанида, входя в прихожую, где стояли три громадные пластиковые сумки, в каких обычно возят товар челноки. – Нешто вы уезжать собрались?
– Ах нет! – рассмеялась Юлия Арсеньевна. – Заходи, Стешенька, я тебе сейчас все объясню.
Вот уже два месяца Степанида после школы приходила к Юлии Арсеньевне. Это была ее работа, за которую она получала пусть небольшие, но свои деньги и страшно этим гордилась. А кроме того, она привязалась к Юлии Арсеньевне как к родной, и та отвечала ей любовью и вниманием. Работа была нетрудная для Степаниды – прибрать в квартире, сбегать в магазин, в сбербанк, в аптеку. А еще Юлия Арсеньевна учила Степаниду говорить без ошибок, вести себя как надо, и Степанида нисколечко на нее не обижалась. От Матильды она пока скрывала, что работает, тем более что они в последнее время очень мало виделись. Матильда возвращалась поздно, когда Степанида уже была дома, так что заметить она ничего не могла. Вот и сегодня сразу после уроков Степанида помчалась на улицу Гиляровского.
– Ах, Стешенька, сейчас мы с тобой этими сумками как раз и займемся.
– Да откуда ж они, Юлия Арсеньевна, и что в них?
– Их привезла Леночка, это... Помнишь, я тебе говорила, что жена знаменитого актера Муравина создала благотворительный фонд помощи нуждающимся артистам?
– Вроде да...
– Ну вот, а Леночка и ее подружка Лора решили собрать кое-какую одежду лишнюю у своих коллег...
– Так там одежда?
– Ну да.
– А нам-то что с ней делать?
– Мы с тобой ее разберем, что-то, может, надо выбросить, что-то постирать или почистить...
– Почистить? – всплеснула руками Степанида. – Да вы знаете, сколько сейчас химчистка стоит?
– Нет-нет, наше дело только разобрать вещи и рассортировать. Леночке просто некогда самой, ты же знаешь, как она занята.
– Сделаем! – пожала плечами Степанида. – Но неужто артисты отдают непостиранное?
– Очень возможно, у них нет времени и денег тоже.
– А кто ж стирать и чистить будет? – допытывалась Степанида.
– Насчет стирки не знаю, а вот сеть итальянских химчисток, вернее, ее хозяйка обещала сделать это бесплатно.
– Тогда они и постирают, наверное.
– Возможно.
– Только вот что, Юлия Арсеньевна, я лучше сама все сделаю, а вы ступайте в комнату и дверь закройте, а то, не дай бог, еще кашлять начнете... От пылищи да вонищи.
– Стеша! Что ты вообразила? Это ж все-таки не от бомжей вещи.
– А кто их, артистов, знает? Вон у нас в доме на втором этаже один артист живет – пьянь пьянью, и от него всегда так воняет.
– Это, конечно, прискорбно, но эти вещи не от него, а скорее для него!
– Тоже верно, – улыбнулась Степанида и открыла первую сумку. Вытащила оттуда полиэтиленовый пакет, заглянула в него и вытряхнула содержимое на пол в прихожей. – Ой, гляньте, какие хорошие вещи!
– Действительно, почти новые! – обрадовалась Юлия Арсеньевна. – И смотри, все чистенькое, что там у нас?
– Две юбки, два джемпера и лифчик, совсем новый, в упаковке еще! Это мы отложим сразу.
Она достала из сумки еще один пакет и тоже вытряхнула на пол. Там оказался вполне приличный шерстяной пиджак. Степанида повела носом.
– Это в чистку, табачищем разит! – определила она.
– Кстати, Стеша, проверь карманы. Мало ли кто что мог забыть, – посоветовала Юлия Арсеньевна.
Действительно, в кармане пиджака Степанида обнаружила полупустую пачку сигарет, три проездных талончика за прошлый квартал и шариковую ручку.
– Ой, и что теперь с этим делать? – спросила она.
– Да ничего! Сигареты отдадим кому-нибудь, кто курит, билетики можно только выбросить, а ручка... Ручка тебе пригодится. Не разыскивать же владельца из-за такой ерунды, – улыбнулась Юлия Арсеньевна. – Вот если кто-то забыл документы вынуть или еще что-то важное, тогда другое дело.
Однако больше ничего не попалось. Юлии Арсеньевне кто-то позвонил, и она ушла в комнату, а Степанида взялась уже за последнюю сумку. Вытащила оттуда теплый шарф, шапку-ушанку и мужскую куртку с множеством карманов и кармашков. Она стала методично их проверять. Во внутреннем, застегнутом на «молнию» кармашке что-то шуршало. Она открыла «молнию» и достала из кармана аккуратно сложенную бумажку. Развернула ее. «Если со мной что-то случится, прошу винить в этом Тимофея Михайловича Холщевникова». Степанида даже рот открыла от изумления. Ни фига себе! Вот это записочка! Но что же делать? Степанида задумалась. Если человек написал такую записку и сунул ее в карман куртки, значит, он чего-то боялся... И если куртка с запиской попала сюда, то, наверное, с ним случилось-таки несчастье, в котором скорее всего виноват этот самый Холщевников. А записку не нашли... Кому, интересно, она предназначалась? Вероятно, милиции...
– Стешенька, ты о чем задумалась? – заставил ее очнуться голос Юлии Арсеньевны.
– Да так, ни о чем... – ей не хотелось пугать впечатлительную пожилую даму. И она решила при первой же возможности позвонить Валерке. Он обязательно что-то умное присоветует. Она спрятала записку в свою сумку, а куртку положила в отдельный пакет. Ее надо тоже сохранить для следствия. Больше ничего интересного ей не попалось.
Покончив с разборкой вещей, она сбегала в магазин и на почту, потом протерла влажной тряпкой полы, попила чайку с Юлией Арсеньевной и помчалась домой, незаметно прихватив с собой пакет с курткой.
Матильды дома не было. И Степанида сразу же позвонила Валерке.
– Степка, привет! – обрадовался он. – Что новенького?
– Валер, надо поговорить!
– Опять что-то случилось? – догадался он по таинственному тону подружки.
– Ага!
– В чем дело-то?
– Слушай, я нынче такую записку нашла... «Если со мной что-то случится, прошу винить Тимофея Михайловича Холщевникова».
– Что? Где ты ее нашла? – взволновался Валерка.
– В куртке!
– В чьей?
– Кабы знать!
– То есть?
– Ну, понимаешь... Я заходила к Юлии Арсеньевне...
Валерка до сих пор не знал, что Степанида работает у нее за деньги.
– И что?
– Ну, там ее дочка привезла сумки с одеждой... для этой, как ее... благотворительности, и я это шмотье разбирала, ну и вот...
– А где куртка?
– У меня, я ее потихесеньку унесла.
– Потихесеньку? – рассмеялся Валерка. – Молодчина! Слушай, это может быть очень интересное дело. Вот только бы узнать, чья куртка. Но, судя по тому, где она оказалась...
– Вот-вот, я то же самое подумала. Если ее вот так отдали незнакомому, значит, хозяина уже нет...
– Ну, необязательно! Знаешь, по-всякому бывает. Например, он спрятал записку в карман, а его жене, допустим, эта куртка не нравится, вот она и отдала ее в отсутствие мужа. И тогда он вполне может написать еще такую же записку. Кстати, очень возможно, что он распихал такие записки по всем своим карманам, и тогда...
