Калле Каспер, Гоар Карлосовна Маркосян-Каспер - Убийство на острове Родос

Убийство на острове Родос
Название: Убийство на острове Родос
Авторы:
Жанры: Современные детективы | Классические детективы
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Убийство на острове Родос"

Детективные романы Гоар Макосян-Каспер и Калле Каспера созданы в жанре классического детектива и связаны общими героями: писатель Кару при содействии жены-переводчицы Дианы помогает двоюродному брату-полицейскому расследовать преступления, свидетелями которых волей случая оказывается.

На краю обрыва лежала женщина – ничком, с неестественно выгнутой правой рукой и вывернутой шеей, в грязных белых брюках, с длинными светлыми волосами, разметавшимися по спине. Рассмотрев ее лицо, Калев и Диана узнали в ней дамочку, которая еще вчера так заливисто смеялась, извергала поток слов, кокетливо заглядывая в глаза молчаливому Янусу – их соседу по дому творчества писателей на острове Родос. Полиция приехала быстро. Всем запретили покидать территорию. Переводчик детективов Диана и ее муж – писатель Калев – под подозрением: они и убитая приехали из одной и той же страны – Эстонии…

Бесплатно читать онлайн Убийство на острове Родос


Диане снился песок. Много бледно-желтого песка, голубое небо и чуть поотдаль высокие деревья, очень, невероятно высокие, наверно, потому что сама она была совсем крошкой, пухленькой двух-трехлетней малышкой, сидевшей в большой песочнице и разглядывавшей разноцветный мир вокруг. Только в детстве небо бывает таким синим, а листва такой зеленой, а песок… Хотя все это, скорее всего, неправда, выдумки романистов, на самом деле у нее не было ни одного детского воспоминания, где фигурировала бы природа, вот игрушки – да… В песочнице рядом с ней стояло ярко-красное пластмассовое ведерко, валялись синий совочек и формочки для лепки песочных пирожных… Интересно, почему детские игрушки сплошь красные, синие и желтые, никогда не увидишь зеленых или фиолетовых?… Но какие б они не были, маленькая Диана ими не играла, она сидела без движения, а капли пота падали с ее подбородка на голый животик и струйками сползали к ножкам, словом, ей было жарко. Она заворочалась в постели и открыла глаза, не то чтоб проснулась, поскольку не совсем спала, а пребывала в полудреме. Пот не пот, но горячая простыня прилипла к телу, она откинула ее, пару минут полежала нагишом, как спала, потом сочла за лучшее покинуть раскаленное ложе и осторожно, чтобы не разбудить Калева, села. Впрочем, вспомнила она еще прежде, чем повернуть голову, тут он спит отдельно, здесь ведь не двухспальная кровать, как дома, а две односпальные. Она нашарила пластиковые – иные в этом климате носить было невозможно – шлепанцы, встала, прошла к окну и выглянула.

Зрелище было совершенно упоительное, темно-синяя гладь Эгейского моря начиналась, кажется, прямо под окном, если, конечно, не слишком высовываться, и ради этого можно было вынести все неудобства, связанные с местонахождением дома. Ибо Дом творчества, или отдыха, она толком и не помнила названия, писателей и переводчиков располагался на горе, в конце довольно крутой улочки, и тащиться туда с пляжа, особенно, днем, по жаре, было достаточно мучительно, но зато, добравшись… Маленькое двухэтажное здание стояло на краю почти отвесного обрыва, нависавшего над проходившем по краю пляжа шоссе, а точнее, на уступе, поскольку до плато наверху, где пролегала дорога к акрополю, и откуда, чуть поодаль, начинался район особняков, было еще несколько десятков метров. Из садика, тонкой ленточкой окружавшего фасад писательского обиталища, наверх вела крутая лестница, по которой можно было вскарабкаться и обозреть море как с любой ступеньки, так и с естественной террасы, находившейся почти прямо над домом. Словом, главный недостаток этого жилища был одновременно и его главным достоинством. С другой стороны, он был недостатком вдвойне, поскольку тут, и не только наверху, на уступе, но и внизу, под обрывом, постоянно дул ветер, никогда не оставляя море в покое, чтобы толком поплавать, приходилось пересекать мыс, на левой стороне которого находился Дом, и купаться на правой, где обычно царило полное безветрие, и где возлежала на топчанах и просто полотенцах основная масса курортников, это удлиняло дорогу до пляжа вдвое, если не втрое. Что поделаешь, халява имеет и свои малоприятные особенности. Собственно, в современном мире это понятие относительное, да, они не платили за жилье, большая экономия, если вспомнить о гостиничных ценах, только кто о них вспоминает, платишь за путевку и летишь с группой таких же, как ты. Но вот, когда ты едешь куда-то не в компании, а сам по себе, ну случается иногда, взбрело человеку в голову… Перебрав все варианты – через Прагу, Хельсинки и тому подобное, ибо эстонские фирмы закруглились с Родосом в августе, супруги Кару обнаружили, что добраться до искомого острова в одиночку, то бишь вдвоем, немногим дешевле, чем купить путевку на те же две недели, включающую, кроме полета, еще и оплату гостиницы. «Вот оно, – сказал тогда Калев мрачно, – пока ты ходишь в ногу, все хорошо. Но шаг направо, шаг налево… Нет, еще не стреляют, но уже грабят»… «Может, не поедем?» – спросила тогда Диана, но ее глубоко порядочный (иногда, пожалуй, даже чересчур) муж только вздохнул и сказал: «Неудобно. Уже ведь договорились, они нам выделили комнату, может, кому-то из-за нас отказали»…

– Доброе утро, – сонно прозвучал за ее спиной знакомый голос, и Диана обернулась.

– Доброе утро, – ответила она весело.

– Который час?

Диана пересекла комнату, посмотрела на свои наручные часы, лежавшие, кстати, в полуметре от Калева, и всполошилась.

– Уже девять! Пропустим завтрак!


Когда они спустились на первый этаж, в столовую, которую Диана называла «кают-компанией», поскольку в ней стояли и телевизор с видеомагнитофоном, а также лежали журналы и газеты, там уже (или еще?) никого не было. Собственно, завтрак здесь, как и сама столовая, был полусимволическим: кофе в кофеварке, тосты и джем в малюсеньких коробочках, какой раньше давали в самолетах, советских, конечно. За большим столом помещалось или, вернее, поместилось бы, от силы человек пятнадцать, будь тут, в Доме, столько народу… Впрочем, летом, наверно, и бывало, а теперь, в сентябре, половина комнат пустовала, а те, кто заполнял другую половину, вместе собирались редко, вставали по-разному, обедали в ресторанах, хотя при желании приготовить что-то можно было и в здешней крошечной кухоньке, худо-бедно оснащенной разнообразным инвентарем, от газовой плиты и микроволновой печи до кастрюль и сковородок, ну и телевизор практически не смотрели, единственное, что еще отличало писателей от простых смертных. Собственно, проводившие тут отпуск, обычный или творческий, писатели, если и могли претендовать на бессмертие, по образу жизни были людьми простыми, авторы детективов или иной любимой народом и, следовательно, доходной литературы в такие места носа, естественно, не казали, тут отдыхали те, кто топал в гору от автобусной остановки на своих двоих, а то и чемоданы волочил, и питался в ресторанах со шведским столом, где много и по стабильной цене. На данный момент творческий коллектив заведения включал немецкого барда, таскавшего с собой повсюду гитару и, дабы превратить пощипывание струн в зрелище, покрывавшего ногти то зеленым, то синим лаком, мрачного шведа, писавшего, по его словам, исторические романы и никогда не купавшегося в слишком на его вкус теплом море, турчанку, что по мнению Дианы свидетельствовало о благоприобретенной в Евросоюзе толерантности греков, если вспомнить историю с Кипром или всего лишь полувековой давности погромы в Смирне, еще одну представительницу германской нации, кажется, драматурга, а также детскую писательницу из Чехии. Писательница объяснялась с Калевом и Дианой на ломаном русском языке, ее, в отличие от прочих, они встречали практически каждый день, правда, ненадолго, поскольку завтракала та не за столом, а, по ее собственному выражению, на природе. А именно, засыпала в большую стеклянную посудину кукурузные хлопья, заливала их горячим молоком, затем, неизбежно пройдя через столовую, ибо кроме входа из коридора в ней имелся и выход прямо во двор, взбиралась на лестницу, ту, которая вела от дома наверх, и, сидя на ступеньке и созерцая море, медленно поглощала полученную смесь. Потом спускалась за кружкой кофе и возвращалась на свой наблюдательный пост. Наконец, в Доме, кроме Калева и Дианы, проживал еще один эстонский литератор, довольно известный поэт Ильмар Янус, настоящая фамилия которого была Янес. Не самое подходящее прозвание для романтического поэта! Если, конечно, он таковым был, какие именно стихи писал Янус, Диана не знала, но выглядел он вполне романтично, как и большинство эстонских молодых людей: высокий интересный блондин… но не в черных ботинках, а дурацких сандалиях унисекс. Портила его только щетина, та старательно культивируемая небритость, которую, кажется, считают особым шиком, как и разнообразную неопрятность типа растрепанных волос или мятой одежды.


С этой книгой читают
У писателей сложные отношения с прототипами – те, узнав себя на страницах романа, нередко обижаются, перестают общаться. Проходят годы, и вдруг жизнь снова сводит этих людей. А если не сводит? В таком случае последнее слово остается за смертью.Калев Кару узнает из газеты, что один из его прототипов, человек отнюдь не пожилой – моложе, чем он сам, умер. Очень скоро выясняется, что и не умер вовсе, а убит…
Почему либретто? Почему Россини и вообще почему опера? С чего вдруг мы взялись писать книгу об опере? А просто потому, что мы ее любим. Опера – это неотъемлемая часть нашей жизни. Как общей, так и раздельной, до того, как мы встретились и поженились. И нам очень жаль людей, которые оперу не понимают, не любят, не знают той радости, которую может доставить музыка Верди или Россини. Так что написать эту книгу нас побудил своего рода прозелитизм.А п
Сотрудники передачи «Третий Глаз» – проекта, где за звание лучшего ясновидящего между собой соревнуются 9 человек, привыкли к смертям. Однако только к тем, которые произошли с родственниками или друзьями гостей, приглашенных на программу. Когда во время съемок умирают работники телепроекта, младший редактор Валерия Донская и эксперт по общению с призраками Захиб Нургалиева решают выяснить, кого на самом деле стоит бояться всем, кто работает в ред
Продолжение книги 1. Читатель найдет много интересного в этой книге. Окунется вместе с героями произведения в 1997 год. Узнает историю поиска драгоценного камня и предшествующие этому события. Книга рассчитана на широкий круг аудитории. Имена и фамилии героев изменены по понятным причинам. Всякое сходство персонажей духовенства с реально существующими людьми – не более чем случайное совпадение.Желаю успеха!
Филипп и Мортимер – бывший учитель и сирота – два невероятно удачливых контрабандиста. Им сходит с рук то, что непременно губит других, а все потому, что у них есть один маленький секрет – они единственные, кто умеет разговаривать с Богом.Соглашаясь на новую авантюру, они даже не догадываются, что на карту поставлено чуть больше, чем горка купюр и патронов. Смогут ли они справиться с новым заказом? И так ли нужно его выполнить?
«В тени ирисовых полей» – одиннадцатая книга цикла «Вселенная Макросов». Она, как и все книги, входящие в цикл, имеет самостоятельный сюжет, объединённый участием в событиях некой организации под управлением Юнатова, которая занимается предотвращением космических угроз на Земле.
Рассказ «В гостях у зяблика» – не что иное, как фантазия потерянного горожанина, который смертельно устал от непроглядной унылой картины за воображаемым окном. Он мечтает о переменах, рассуждает о них, подводит теории, раздражается глупости масс, ждёт их прозрения. Ждёт, когда кто-то сделает всё вместо него, кто-то добьётся перемен. Конечно, он никогда не дождётся, потому что делать это нужно только самому. Этой мысли горожанин страшится. От этог
Продолжение романа «Звездный Центр». Баркагон, называемый планетой кошмаров, влияет по-разному на судьбы людей. Не каждый может найти здесь то, что ищет, зато острые ощущения и смертельные опасности гарантированны всем, независимо от их желаний и целей. Уникальная планета привлекает многих, а принимает лишь тех, которые способны пройти испытания и сделать правильный выбор. Но кошмары встречаются не только на Баркагоне.
История младшего офицера полиции Вайлет Шир продолжается. Сможет ли декан завоевать ее сердце, какие цели он преследует? Что он к ней чувствует... вину, родительское желание защитить или это нечто иное, более жгучее и взрывоопасное? Но и от работы не убежать. Вайлет, не смотря на запрет, не хочет бросать дело о похищении ведьм. Ей предстоит ответить на вопрос: что замышляют высшие иерархи клана, замешаны ли они в преступлениях? Кроме того, появля
Он ненавидит меня. Яростно. Люто. Безумно. Каждой клеткой своей души. Но Артур единственный, кто может помочь мне спасти сына. Как достучаться до сердца, в котором не осталось ничего кроме презрения? На что придется пойти, чтобы Бессонов согласился взять нас под свою защиту? Сможет ли он когда-нибудь простить мне предательство? А может и не одно…