Дянь Сянь - Удушающая сладость, заиндевелый пепел

Удушающая сладость, заиндевелый пепел
Название: Удушающая сладость, заиндевелый пепел
Автор:
Жанры: Любовное фэнтези | Героическое фэнтези
Серия: Хиты Китая. Фэнтези
ISBN: Нет данных
Год: 2023
Другие книги серии "Хиты Китая. Фэнтези"
О чем книга "Удушающая сладость, заиндевелый пепел"

Даже сердце небожителя может быть разбито… Повелительница цветов Цзы Фэнь погибла из-за любви. Но перед смертью она сумела передать своей новорожденной дочери Цзинь Ми волшебную пилюлю, сдерживающую чувства, чтобы спасти ее сердце и защитить от боли. Девочка беззаботно росла, спрятанная от всего мира. За четыре тысячи лет она так и не смогла достичь бессмертия, оставаясь низшим духом винограда. Поэтому когда Цзинь Ми нашла раненого Феникса, то все ее мысли были лишь о том, чтобы забрать его духовную силу. Внезапно птица обернулась прекрасным мужчиной – то был Повелитель огня Сюй Фэн, Второй принц Небесного царства. Гордый Феникс забирает Цзинь Ми с собой на Небеса. Там девушка встречает Первого принца, Повелителя ночи Жунь Юя. Он влюбляется в нее с первого взгляда. Сердца братьев тянутся к Цзинь Ми, вот только им неизвестно, что она неспособна познать любовь…

История о борьбе между сыновьями Небесного Императора. О любви, что удушающе сладка и способна сжечь дотла пылающие сердца.

Бесплатно читать онлайн Удушающая сладость, заиндевелый пепел


《香蜜沉沉烬如霜》第—册


Heavy Sweetness Ash-Like Frost. Book 1

Dian Xian


Copyright © 2018 by Dian Xian All rights reserved.

© Шоева Д., перевод на русский язык, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *
Распустились цветы,
    и распахнуты окна,
       почему же не вижу тебя?
Но, заметив тебя и услышав твой зов,
   мне любить тебя больше нельзя[1].
В самом деле есть ли жизнь
                 следующая?
Коли есть – стать хотела бы
                бабочкой легкой,
Каплей туши, упавшей на лист,
Иль крупинкой песка,
       что ветер развеет по свету[2].

Пролог

Настал сезон Выпадения Инея[3], глубокой ночью холодная луна освещала капли росы.

Во дворце Сотни цветов двадцать четыре цветочные владычицы, затаив дыхание и склонив головы, одна за другой опустились на колени перед входом в Главный зал, выполненный из сверкающего прозрачного стекла. Порывы ночного ветра колыхали тени деревьев, из-за чего проникающий внутрь лунный свет был похож на нефрит, покрытый трещинами. В центре зала тихонько, словно в такт дыханию женщины, покачивалась тюлевая занавеска цвета водной глади.

Женщина лежала на постели, заправленной легким парчовым покрывалом. Она была невероятно красива, волосы украшены черной шпилькой с цветами сливы. Женщина то открывала, то закрывала глаза и выглядела очень бледной и истощенной. Но по ее внешнему виду сразу было понятно, что она благородного происхождения. Лунный свет, будто белый туман, струился по ее слегка нахмуренным бровям.

Внезапно ее дыхание участилось. Прежде слабое благоухание становилось насыщеннее, напоминая аромат тысячи цветов. Усиливающийся запах заставил всех владычиц, вопреки этикету, поднять головы: они с трудом пытались скрыть беспокойство, но не осмеливались издать ни звука.

Магнолия, цветки абрикоса, жасмин, османтус, гибискус, камелия, лотос, роза – множество цветов витало в воздухе за занавеской, распускаясь и тут же увядая. Лепестки кружились и медленно опадали на пол, заполняя стеклянный зал и превращая его в прекрасное бескрайнее море цветов, от которого, однако, веяло отчаянием и покинутостью.

Как только опали лепестки нарцисса, величественно расцвел химонант[4]– вестник зимы, после чего в одно мгновение осыпался и он. Когда последний лепесток красной сливы опустился в море цветов на полу, женщина за занавеской неистово затряслась и закашляла кровью, перед ее лицом вращался цветок, созданный из инея. Он начал сжиматься, образуя красно-фиолетовую сверкающую каплю. Женщина поймала капельку, которая вот-вот должна была упасть. Она коснулась ее кончиками блестящих пальцев и заключила в свои объятия, отчего капелька тут же превратилась в румяного младенца.

– Ваше величество! – Му Дань[5], одна из двадцати четырех цветочных владычиц, отодвинула занавеску и встала на колени перед постелью. Она протянула руки, чтобы забрать крепко спящую новорожденную девочку, но, увидев обескровленное лицо женщины, не смогла сдержаться, и слеза скатилась по ее щеке.

– Слушайте приказ: отныне правда о происхождении этого ребенка должна храниться в тайне, и если кто-то раскроет этот секрет, то его духовная сущность будет уничтожена. – Дыхание женщины было слабым, а голос – тихим. Но все равно чувствовались величие и строгость.

– Повинуемся! Мы будем почтительно следовать воле нашей Повелительницы! И если кто-нибудь из нас хоть на секунду воспротивится вашему решению, то самостоятельно уничтожит свою душу! – торжественно поклонилась владычица Му Дань. Она держала на руках младенца и крепко прижимала его к себе.

Женщина окинула внимательным взглядом принесших ей клятву, и в глазах ее появились слезы.

– Если так, то я спокойна. Встаньте с колен. Му Дань, подойди. – Она приподнялась на постели и слабо взмахнула рукой, подзывая к себе. При каждом движении пальцев кружились лепестки.

– Ваше величество! – Владычица Му Дань, обнимая дитя, приблизилась к женщине.

– Дайте ей это. – Она вручила Му Дань пилюлю цвета сандалового дерева, похожую на жемчужину.

Цветочная владычица повиновалась и положила ее в рот малышке. Затем с помощью росы помогла ей проглотить пилюлю.

На усталом лице женщины появилась еле уловимая спокойная улыбка:

– Это пилюля, сдерживающая чувства. Тот, кто принял ее, никогда не сможет испытать любовь.

– Ваше величество, вы… – Владычица Му Дань услышала затрудненное дыхание женщины.

– Если не будет чувств, то сможет вырасти сильной девушкой. Если не полюбит, будет свободна. Это мое благословение. Лучшее, что я могу ей дать… – Внезапно женщина нахмурилась, словно испытывала сильную боль. Она коснулась сердца бледной, ослабевшей рукой.

– Ваше величество!

Женщина на постели вздохнула:

– Пустяки.

Снова открыв ясные глаза, она добавила:

– Сегодня ведь наступил сезон Выпадения Инея?

– Все верно, – ответила владычица Дин Сян[6], стоящая у постели.

Взгляд женщины помутнел, словно она погрузилась в необъятную пучину воспоминаний. После непродолжительного молчания она погладила прелестные, как лепестки, щечки младенца и тихо произнесла:

– Я назову тебя Цзинь Ми[7].

– Поздравляем юную Повелительницу Цзинь Ми с прибытием в этот мир! – снова поклонились двадцать четыре цветочных духа.

– Нет, она ею не будет. Когда мой изначальный дух рассеется, девочка не должна стать Повелительницей цветов. – Женщина взмахнула рукой, и нефритовые браслеты на ее запястье зазвенели, словно капли дождя по террасе. Она опустила голову и печально усмехнулась. – Я хочу, чтобы Цзинь Ми была безмятежным и ничем не обремененным духом.

– Ваше величество, прошу, подумайте еще раз! Цветочное царство не протянет и дня без Повелительницы, – заволновалась владычица Син Хуа[8], подняв голову.

– Это уже решено. После моего ухода вы, двадцать четыре владычицы, будете править Цветочным царством в соответствии с двадцатью четырьмя сезонами лунного календаря. Каждый год поочередно сменяйте друг друга. – Ее дыхание было слабым, но в голосе ощущалась непоколебимая решимость.

Услышав, что Повелительница собирается их покинуть, владычицы в зале не могли взглянуть на нее, и лишь сдавленное «слушаемся» слетело с их уст.

– Цзинь Ми будет заперта в Водном зеркале и на протяжении десяти тысяч лет не сможет ступить и шага за его пределы. – Женщине было видение, что ее дочь ждет тяжелое испытание, и, хотя она дала ей пилюлю, чтобы избавить от боли, которую неизбежно принесут чувства, все равно не могла успокоиться. Вокруг Водного зеркала существовал магический барьер: если запереть Цзинь Ми в его пределах, то можно избежать угрозы любви, что разобьет сердце девочки. От этих мыслей на лице женщины появилась улыбка, своей красотой подобная распустившемуся лотосу. Затем ее глаза, сверкающие, будто звезды, медленно закрылись…


С этой книгой читают
Лучшая покорительница демонов Цзи Юньхэ, что всю жизнь мечтала о свободе, сменяет один плен на другой, пока сама не оказывается под властью демона-тритона. Поглощенный жаждой отомстить за мнимое предательство, он запирает девушку в четырех стенах, упорно поддерживая угасающую жизнь в ее истощенном теле и не желая отдавать узницу в руки смерти. Неужели ей суждено погибнуть, так и не увидев воли, а тритон повторит судьбу своего врага – Наставника г
После того как по вине своего стража-уродца Мо Цина демоница Лу Чжаояо стала призраком, она обретает способность занимать тело девушки Чжиянь и придумывает идеальный план мести. Казалось бы, что может пойти не так? Вот только у демоницы возникают запретные чувства к Мо Цину, и из-за этого вся стратегия рушится.Вместе с тем в школу демонов просачиваются зловещие слухи: золотой бессмертный, заклятый враг Лу Чжаояо, вот-вот возродится. Демоница обяз
И пеплом стали заиндевелые сердца…Цзинь Ми чудом не погибла от рук Небесной Императрицы. Теперь ее заклятый враг в темнице, и девушке ничего не угрожает. Вот только небеса жестоки, и не успела она познать счастье, как судьба наносит сокрушительный удар. Цзинь Ми не может испытывать чувства из-за особой пилюли, что дала ей мать в детстве, но, потеряв близкого, девушка жаждет отомстить. И нанести смертельный удар ей предстоит тому, кому она доверял
В моменты странствия средь серых будней и балансируя между энергиями, выбрала идти к свету.Спасение искала внутри себя, прислушиваясь к маленькой искорке в груди, верю, что со временем она превратится в нечто большее…
Мы живём рядом, и никто не таится, как в прежние времена. Вампиры спасли людей от вымирания и получили особые привилегии. Я назначена кровавым партнёром к Высшему, который добился этого в обход всех правил. Он говорит, что я – особенная девушка и прочит особенное будущее. Но моё тело так странно реагирует на вампира.Что между нами происходит?Любовь ли это, а может, вампирское внушение? И что творится с моими снами?Слишком много вопросов…Автор обл
Вот только всё наладилось в жизни Александры, как чудеса накрыли её с головой. Вокруг закружилась магия и любовь. Чего только стоило открытие, что она самая настоящая Баба-Яга и срочно должна спасать мир, пока древние языческие боги не разнесли его по запчастям в угоду своим амбициям.Ну и, конечно же, любовь, а как может быть иначе, если во всех приключениях участвует настоящий потомок волотов. Какой взрослый не любит сказки? Просто многие в этом
🐈 Мне ведьме, запечатанной с рождения, просто дико не повезло! То пришлось бежать от чудовищного дяди в другой мир, то за дракона замуж нужно выходить, чтобы магию раскрыть! Да вы с ума сошли! Кот-некромант мой фамильяр ест за троих и ещё сватом на полставки работает. А дракон… что дракон? Слишком наглый, на мой скромный вкус, но вдруг и он поддаётся дрессировке? Причём тут перламутровые яйца? Сама пока не знаю. Взяла на всякий случай, вдруг приг
У Веры есть все: Прекрасный любящий муж, который души в ней не чает, любимая работа, где ее ценят и уважают. Случайное знакомство переворачивает жизнь Веры с ног на голову. Она влюбляется и ей отвечают взаимностью. Они начинают тайком встречаться и с каждым разом Вера влюбляется все сильнее… Но какова же цена того, что Вера называет любовью?
В русском фольклоре существует поверье: если родители в сердцах проклянут своего ребенка или обругают «поганым» словом – ребенок станет проклятЫм (или проклёнышем). Такой ребенок, хотя и не умер, вынужден существовать в потустороннем мире и по его законам. Даже если реально он находится близко от своего дома, все равно не может к нему приблизиться: родительское проклятие удерживает его за чертой, отделяющей мир живых от мира мертвых. ПроклятЫх мо
Не строго историческая фантазия о том, что делали, что чувствовали и как изменялись основные действующие лица трагедии в Иерусалима – с пятницы после распятия Иисуса и до обеда воскресенья – до первых вестей о том, что гробница пуста. В Евангелиях об этом почти ничего нет, но это были без сомнения напряженные и насыщенные часы, как для соратников Иисуса, так и для тех, кто добился Его, ведь оставалось только ждать, как запомнит история эти событи
Фантазия о том, что будет, если связаться со старым и вредным колдуном.