Кофейня оказалась отвратительной – даже хуже, чем та бурда, что подавали в ней под видом кофе. Зато девушка за угловым столиком, тоже с чего-то вдруг решившая почтить ее своим визитом – выше всяких похвал. Уж в этом-то Эрик мог поклясться, он в подобных вещах толк знал. Сразу выцепил ее взглядом из здешнего не слишком вдохновляющего пейзажа, стоило лишь присесть неподалеку с чашкой местной отравы.
Да и трудно было не выцепить – низкое утреннее солнце пробивало широкую пустую витрину косо и навылет, отчего стянутые в тугой пучок блестящие каштановые пряди чуть ли не солнечные зайчики вокруг пускали. А затем, когда она подняла взгляд от едва тронутой вазочки с десертом, удалось рассмотреть и остальное: высокие скулы, крупный рот с чуть приподнятыми уголками четко обрисованных губ, светлые серые глаза в обрамлении ресниц, по контрасту казавшихся особенно темными… Эрик вдруг подумал, что ей бы пошел легкий акцент – было в ней нечто эдакое. Нездешнее.
Да, лакомый кусочек. Очень. И вполне в его вкусе.
Именно эта чудная картинка и помогла ему смириться с убогой обстановкой вокруг, не избавив, впрочем, от недоумения. Интересно, с чего бы Ральфу зазывать его для беседы именно сюда? Рыжий в их части давно и прочно считался главным знатоком подобного рода мест, и что, во всем городе не нашел ничего получше? Серьезно? Нет, что-то он определенно мутит…
В общем, справиться с раздражением и дождаться-таки этого доморощенного махинатора помогла лишь возможность беззастенчиво любоваться незнакомкой.
Пока еще незнакомкой.
Эрик готов был сам у себя ставки принимать, на какой минуте она начнет ему улыбаться, а на какой встанет и ненавязчиво пройдет мимо его столика. Возможно, даже «случайно» задев бедром плечо, где красовался погон с синим просветом – из тех, что носят только летуны.
Нет, он прекрасно знал, что и без того здорово смахивает на сокровище – высокий, плечистый, с ослепительной улыбкой и белобрысой шевелюрой, встрепанной настолько расчетливо-небрежно, что, казалось, он прямо сейчас спрыгнул со своего воздушного скакуна, припарковав его во-он за тем углом… Ну, или вон за тем, неважно. Но еще и погоны делали его неотразимым совершенно – к гадалке не ходи. А уж если невзначай развернуть лежавшую на столе фуражку, чтобы крылья на кокарде поймали свет и стали отчетливей бросаться в глаза…
Так… Ну когда же? По всем Эриковым расчетам было уже пора…
Да! Вот оно! Девушка рассеянно мазнула по нему взглядом, поднялась и… пошла в противоположную сторону, оставив потенциального кавалера любоваться теперь уже своей спиной. И тем, что пониже, разумеется, эффектно обтянутым узкой юбкой. С одной стороны, он, конечно, с удовольствием, от такого ракурса вообще дух захватывало, но с другой…
Какого черта?!!
Вскочил Эрик скорее от неожиданности, но, как тут же выяснилось, очень вовремя.
– Куда-то торопимся, красотка? – Ральф вынырнул из-за угла и пошел на перехват так, словно репетировал этот маневр раз двадцать. – Могу проводить. Или, лучше, давай здесь еще посидим, я угощаю.
Когда именно лапа приятеля по-свойски улеглась ей на талию, Эрик не засек, зато четко разглядел закаменевшее в ответ лицо. Не пропустил и то, как девушка непроизвольно дернулась в сторону, слегка задев витрину, возле которой ее поймали.
– Рыжий, оставь, – обозначил он свое присутствие. И свой интерес. – А то барышня от твоих неповторимых манер уже в окно готова выйти.
– Сникни, – осклабились в ответ как-то совсем не по-дружески. – Если у тебя шанс и был, считай, ты его прохлопал. Да, красотка?
– Нет! – внезапно подалась та вперед, с силой впечатав каблук своей туфельки в Ральфов подъем. И тут же отскочила, ловко выкрутившись из ослабевшего захвата.
– Ах, ты ж, с-с-су…
Закончить с ругательством не вышло – к театру внезапных военных действий подоспел Эрик, начавший замахиваться уже по дороге. Впрочем, нельзя сказать, что драку начал именно он – кулаки полетели в лица, считай, одновременно. А вот в витрину, разнося ее в хлам и осколки, полетел уже только рыжий. Ну не рассчитал Эрик чуток с ударом – с кем не бывает? А нечего было зазывать его в эту тошниловку и делать таким раздраженным!
Кабинет у их капитана всегда был прискорбно несолидным, в этом Эрик убеждался не раз и даже не два – были поводы и до сегодняшнего. Но сейчас излишнее подробное знакомство с обстановкой оказалось весьма кстати – не пришлось составлять мнение о ней с помощью всего лишь одного глаза. Увы, но второй, возвращаться в норму не спешил, что и понятно: для избавления от такой сочно-лиловой красоты пары часов точно маловато. Поможет ли пара суток – и то вопрос.
Хорошо, что Эрик и без того наизусть знал: единственная полка на левой стене висит криво; стол с ободранной тумбой качается, отчего гора наваленных на него карт так и норовит расползтись во все стороны и спланировать на пол; а полдюжины деревянных стульев для посетителей убогой шеренгой выстроились вдоль стены справа. Собственно, войти сюда Эрик мог и оба глаза закрыв. Легко. Как наверняка и Ральф, вытянувшийся сейчас в струнку рядом. Но рыжему оно и не надо, у него с глазами порядок. Проблемы приятеля, тактично прикрытые наскоро сооруженной повязкой, красовались сегодня не на морде, а на затылке, если, конечно, не считать опухшей нижней губы. Зато руки у обоих оказались побиты одинаково эффектно, о чем никак не давал забыть взгляд начальства, возвращавшийся к ним снова и снова – будто на резинку приклеенный. Вообще, по мнению Эрика, пристальный осмотр двух проштрафившихся подчиненных у капитана как-то слишком уж затянулся…
– Позволено ли мне будет спросить, – нарушил тот, наконец, тяжелую тишину, давившую отчего-то не столько на совесть, сколько на уши, – какого черта вы там устроили, а?
«Собеседники», двумя столбами застывшие в центре кабинета, не сговариваясь, решили не позволить. Иначе с чего бы им строить из себя молчаливых рыб, рыбьими же взглядами пялясь прямо перед собой? Причем Эрик не сомневался – именно у него это получается особенно впечатляюще, благодаря напрочь заплывшему левому глазу.
– То есть говорить мы не будем? Так? – демонстративно заломил бровь капитан, в очередной раз остановившись напротив и смерив обоих мрачным взглядом. – Прикажете верить тому, что два летуна не поделили какую-то шлюшку?
– Шлюшка не наваляла бы нашему любителю распускать руки, – не выдержал Эрик.
– Заткнись! – выцедили рядом сквозь едва приоткрытые губы. Оно и понятно – если те разбиты в кровь, только цедить обычно и выходит.
– Ага-а, – протянуло начальство, покачиваясь с пятки на носок и обратно. – А вы, лейтенант Гуттен, получается, защищали девичью честь?
