Книга «Уравнение антсоца» была задумана и начата мной в Eгиптe, в мою трехлетнюю бытность резидентом в этой древнейшей загадочной стране. В Каире я оказалась в августе 2013, в момент свержения президента Морси от «Братьев мусульман» и прихода к власти военных. Я отчетливо запомнила события тех бурных дней. Каир был до краев наводнен людьми: яростные демонстрации и протесты сторонников свергнутого режима с попытками перехвата инициативы в собственные руки чередовались с выступлениями в поддержку новой власти. Ежедневно на улицы выплескивались потоки вооруженных людей. Город гудел, как бурлящее людское море. Повсюду разъежали бронетранспортеры, отряды армии и полиции для предотвращения столкновений. Возле отелей, посольств, административных зданий и на больших перекрестках стояли танки или броневики, а рядом с ними дежурили крытые грузовики, полные солдат, готовых в любой момент пресечь беспорядки. В стране было объявлено чрезвычайное положение. В воздухе явственно слышалось жесткое дыхание гражданской войны.
В октябре 2013 я впервые посетила Эль-Аламейн, место на севере Египта, расположенное на его средиземноморском побережье. В начале сороковых годов прошлого столетия за эту географическую точку развернулись ожесточенные бои между итало-германскими и англо-американскими войсками. Обе стороны понесли достаточные потери при битвах за данный населенный пункт. Этот небольшой участок суши являлся стратегическим плацдармом, обеспечивающим морской подвоз горючего для моторизированной техники. Вдоль побережья Эль-Аламейна безмолвно стоят два мемориала в память погибших здесь итальянских, немецких и некоторых ливийских солдат. Недалеко от них расположено кладбище, на котором покоятся солдаты союзников – англо-американцы и местные жители, противостоявшие им. Десятки тысяч солдат Второй мировой войны спят вечным сном вдоль средиземноморского побережья Египта. Здесь, под небом Северной Африки, история военного и поствоенного времени заиграла для меня новыми красками.
Мои визиты в Алекс, – так местные называют Александрию – Луксор, Абу Cимбель и Гизу, и посещения их древних достопримечательностей, некоторые из которых известны в эзотерических кругах как «места Гермеса», вдохновили меня на мистическую часть повествования.
Три вышеупомянутых несочетаемых обстоятельства переплелись в моей голове плотным узором и родились в форме «Уравнения антсоца». В то же самое время мне на руки попали четыре книги, которые сыграли огромную роль в формировании сюжета. Неслучайно эпиграф к первой части трилогии, а также к ее второй и третьей частям, взят из книги о Пьерлуиджи Конкутелли «Я – черный человек», написанной Джузеппе Ардикой на основе откровений «черного человека». П. Конкутелли получил четыре пожизненных срока за терроризм в конце семидесятых. На меня произвела большое впечатление совместная работа П. Конкутелли и Д. Ардики. Далее были «Десятая флотилия МАС» Юнио Боргезе и ее русская версия «Черный князь людей торпед» Николая Непомнящего. Эти два мемуара легли в основу развития сюжета по линии Боргезе. «Итальянский фашизм» Николая Устрялова помог мне логически обосновать позицию другого главного героя, являющегося гвардейцем режима.
Как вы уже заметили, некоторые герои моей исторической драмы – реальные военные и политические деятели Первой Республики. Один из них – принц Юнио Валерио Боргезе. Личность грандиозная и неординарная, почитаемая среди правых и ненавидимая среди левых. Большинство из остальных героев вымышленные, представляющие свой социальный класс, буржуазию, например, или структуру, как служба безопасности. У каждого из них своя правда, каждый из персонажей следует своим принципам и каждый, как он считает, делает благое дело. Только часто герои «Уравнения антсоца» не задумываются, что у других тоже могут быть свои идеалы или интересы, идущие в разрез с их собственными.
Эта книга, в том числе, и о том, как некоторые идеологи общественных движений продают наркотик политики неокрепшим юным умам. Далее те же самые «борцы за справедливость» продолжают свою непыльную респектабельную жизнь, а молодежь, принявшая пропаганду ненависти за чистую монету, сгорает сама и сжигает других в огне собственной одержимости. Сейчас уже мало кто помнит, что Вторая мировая обернулась в Италии гражданской войной, которая то вспыхивая, то затухая, тлела еще добрых сорок лет после мая 1945. Гражданская война низкой интенсивности закончилась в Италии лишь в середине восьмидесятых. Сценарий «свинцовых лет», придуманный и воплощенный итальянцами в собственной стране, под копирку переписан для многих стран, территории которых сегодня горят или тлеют из-за собственных междоусобиц.
Но довольно вступлений. Добро пожаловать в мир трагедий и триумфов; в атмосферу предательства и чувства долга; в мир, захваченный пропагандами, и в мир холодного рассудка; в мир, очарованный любовью и отравленный ненавистью; в мир осознания и принятия и в мир узкой тупой реакции – в мир героев «Уравнения антсоца»!
Разве всемирной истории суждено застывшее равновесие? Разве не есть она – непрестанное и неустанное состязание, панорама не остывающей борьбы, перманентного творческого отбора, безостановочной переоценки ценностей? Разве не плачет в ней неудачник и разве судит она победителя?
Николай Устрялов
Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло.
Екклесиаст, гл. 8, 11
Утром 16 декабря 2015 года небольшой похоронный кортеж проследовал по улицам города Ареццо, расположеннoм недалеко от Флоренции. Катафалк и сопровождающие его четыре автомобиля остановились у дверей церкви Мизерикордия. Осторожно спустив гроб вниз, четверо мужчин внесли покойника в церковь и поставили гроб на уже приготовленное для него место в зале. В Мизерикордию медленно входили немногочисленные близкие и друзья умершего, приехавшие вместе с ним.
В стенах храма все уже было подготовлено для отпевания покойного. Когда гости заняли свои места, священник начал литургию. Читая молитвы и согласно обряду осеняя гроб крестными знамениями, святой отец делал все возможное, чтобы душа усопшего покинула этот бренный мир и воссоединилась с высшими материями. Два мальчика ходили за священником с дымящимися кадилами, в которых горел ладан. Собравшиеся наблюдали за литургией из зала церкви.
Священник продолжал читать молитвы за успокоение души ушедшего в мир иной. Слыша их, его душа пыталась оборвать путы, прочно связывающие ее с материей Земли. Она изо всех сил стремилась ввысь, но дела земные мертвым грузом тянули ее вниз. Не теряя надежды, душа настойчиво продолжала попытки вырваться из западни своего земного опыта, но тот с еще большей настойчивостью тормозил ее. Душа не сдавалась. Немного отдышавшись, она опять делала рывки, чтобы прорваться наконец сквозь паутину своего земного бытия и воспарить в небесах. Но содеянное при жизни не позволяло ей этого сделать.
