— Нет, не вижу я твоей свадьбы, красотка Вайя! — засмеялась в лицо ведьма по имени Камелия. Она прибилась к их отряду странствующих магов совсем недавно и, пожалуй, единственная обладала истинным даром.
Могла гадать на картах с причудливыми картинками, на которых нарисованы скелеты, ангелы, даже повешенный за ногу имелся, стеклянный шар, с клубящимся в нём туманом, ведьма тоже хранила в старом сундуке, но доставала только по прибытии в очередной город на ярмарку. Стево, предводитель, говорил, что отряду повезло, что Камелия теперь в их рядах.
А на слова возлюбленной Вайолки возражал, что пусть ведьма и появилась из ниоткуда, это ничего не значит, постыдные секреты имелись у каждого из них.
Например, сам Стево когда-то убил брата, вот и бежал. Убил, правда, нечаянно, во время очередного приступа, когда магия из него попёрла так, что уже было не сдержать, да кто из мирян в таком разбирается! Убивец он и есть убивец, а значит, верёвка ему подруга.
Да ещё с недавнего времени сама Вайя.
— Ну так свадьбы мне не надо, — возразила она с гордостью северной крови, которая текла в её жилах. Бабка, пока ещё была жива, повторяла, что магия у Вайолки в крови, надо только подождать, пока она пробудится. И она с надеждой ждала вот уже двадцатую весну, и всё без толку. Если ты бедный, то мог бы магией заработать на сладкую булку, хорошо, что Вайолка теперь с отрядом Стево. — Для свадьбы деньги нужны и дом.
— Верно, — кивнула Камелия и снова склонилась над картами. Её длинные тёмные волосы заслоняли лицо, и Вайя закусила губу от нетерпения.
— Как там, к исходу лета заработаем на новую повозку и лошадь? — поторопила она ведьму, желая перевести разговор на другую тему и задать ритуалу деловой тон. К тому же, все знают: предсказывать ближайшее будущее гораздо сложнее, чем события далёких лет.
Вайя не доверяла Камелии: полгода с ними, а ни слово о прошлом не проронила. Словно и не было его, этого прошлого.
Но магия в Камелии была, как в переполненном кувшине терпкое вино. По запаху такое чувствуешь, у молодой и привлекательной женщины да ещё и ведьмы не могло не быть трагичной истории! Иначе откуда у неё порванное ухо?
«В детстве упала», — просто объясняла Камелия, но Вайя знала: врёт.
Пусть она так и не почувствовала магию в себе, а в других её всегда угадывала. Человек, отмеченный силой, имеет обезображивающую метку.
— Нет, — со вздохом ответила Камелия, подняв голову и посмотрев Вайе в глаза. — Зато проблем найдём на берегу Марош. Река та нехорошая, я Стево говорила, не надо нам туда ехать.
Камелия сгребла карты и принялась складывать их рубашкой вверх, избегая смотреть на Вайолку.
— Что ещё? Ты же увидела? Я скоро погибну? — промолвила та, взяв со слова одну из карт и перевернув рубашкой вниз. Смерть с косой собирала свой урожай и скалилась размалёванным ликом.
— Отдай, говорила, карты мои не тронь, они руки хозяйки только должны знать!
Камелия протянула узловатые пальцы, так несоответствующие её молодому лицу, и вырвала карту из рук Вайолки.
— Может, мы все погибнем, а может, обойдётся, — недобро оскалилась она, став похожей на образ на карте. Так и хотелось оглянуться по сторонам, чтобы понять, где Камелия прячет косу и чёрный балахон. Вайолка бы не удивилась, если бы оказалось, что ведьма и вовсе не человек.
— Карты говорят символами, в которых видишь то, что хочешь видеть. Поэтому себе гадать нельзя. Да и близким тоже.
— Приятно слышать, — улыбнулась Вайолка и встала, взявшись за корзину. Пошла за съестным для Стево к Тома, который был у них за стряпуху, а увидела свет в повозке ведьмы и решилась зайти. Сны последнее время снились странные, значит, беда не за порогом.
Надеялась, дурочка, что Камелия развеет страхи, но глядя на её усталое лицо, выражавшее лишь осознанную покорность судьбе, Вайолка поняла, что зря пришла. Только укрепилась в подозрении.
— Как считаешь, можно изменить будущее?
— Можно, Вайя. Я это точно знаю, но захотим ли мы, вот вопрос. Иногда спасение означает полное одиночество, — Камелия потёрла переносицу и зевнула. Вайолка быстро извинилась, что зашла так поздно, и пожелала доброй ночи.
На улице было свежо, но тихо, слышно, как лето подходит, так её мама говорила. Лес, рядом с которым стояли повозки, высился шеренгой молчаливых великанов, кроны дубов совсем не шумели, будто провожали своего в последний путь. И тихо так, тревожно, аж сердце заходится.
Вайолка стряхнула наваждение и отправилась по делам. Стево не любил ждать, она и так задержалась. Как только прознает, что гадать ходила, засмеёт.
В гадания он не верил или делал вид, что не верит. Вайя чувствовала за всем этим страх: вдруг узнаешь то, что знать совсем необязательно.
То ли дело еда и выпивка!
— И вино возьмёшь? Бутылка беленького осталась ещё где-то,— Тома, молодой мужчина с крепкими руками и непропорционально короткими ногами, знал, что хранится в каждом закутке своей повозки, и безошибочно определял еду по запаху. — Праздник какой у Стево?
Прищурился, задорно хихикнул, но отпускать сальные шуточки не стал. Все знали, что Вайя принадлежит их предводителю без брака, да никто не лез в чужие дела. И что важнее, никто не считал её падшей.
— Он хочет отметить успех будущего дела. Говорит, что в Арад нас ждёт звонкая монета и много иных удовольствий. Город почти на границе, там верят в древние знаки и охотно подают тем, кто может избавить от порчи или сглаза.
Вайолка говорила торопливо, как бы стараясь оправдать Стево, хотя сама не раз приводило ему три причины, почему не стоит ехать на границу королевства.
— Места больно глухие, — озвучил её страхи Тома, но его круглое лицо тут же приобрело прежнее выражение сытого довольства. — Хотя мы все родом из подобных мест, если не хуже. Держи ещё черешневую наливку, Стево её уважает.
Вайолка только кивнула и выскользнула в тишину майской ночи. Стево прав, что поторапливался: именно на исходе весны люди верили, что чудеса живут рядом. Миры, нынешний и тот, что скрыт, соприкасаются, грань стирается, и кому-то выпадает счастливый билет.
«Если одному удача улыбнулась, от другого убыло. В миру всегда так, все крупицы пересчитаны», — вспомнились слова бабки, которая рассказывала маленькой Вайе приметы и заклинания вместо сказок.
Они было соберутся вместе, седая сухонькая старушка да девочка лет семи, крепкая не по годам, и ходят по улицам. Со стороны кажется, ребёнок помогает слепой старухе с клюкой, живущей в семье сына из милости невестки, но всё было не так. Бабушка Вайи была смирной, рта зазря не открывала, но никто её не притеснял, даже невестка, считавшая старые обряды суеверием.
Именно бабка научила Вайю волховать, да всё без толку. Сила в ней так и не проснулась, а без неё все эти обряды лишь дань традиции. Красивые сказки.
