Катя
Я медленно выплываю из сна. Веки не открываю. За ними светло, а значит, уже позднее утро. Позднее первоянварское утро. А поскольку через мой живот перекинута тяжелая мужская рука, которая совершенно точно не принадлежит моему мужу, то лучше бы утро было первоапрельским!
И не потому, что я не знаю, кому эта рука принадлежит, а как раз потому – что знаю. Эта вот тяжелая лапища, прижимающая меня и так по-хозяйски сжимающая пальцы на моей… на моем бедре, принадлежит моему бывшему.
Спустя три года я снова в него вляпалась. Списать все на неадекватное состояние не получится, я была трезва как стеклышко. То есть в здравом уме и твердой памяти я переспала с бывшим. А ведь я замужем!
«Прекрати, Катька, – вылезает внутренний голос, – замуж твой уже весьма условный и закончился досрочно. Как только ЗАГСы заработают – сразу подавать заявление!»
Но правильная девочка внутри меня все равно недовольно кривится. По факту – это измена. Я замужем, бывший женат… И мы переспали.
Как итог – я лежу и боюсь пошевелиться, потому что не знаю, что делать! Вот сейчас Стас проснется, а дальше что? Привет, было классно?
Да, блин, было и правда классно! Стас всегда умел и мог. Так что расстались мы вообще не из-за этого. И уж если совсем честно, то мой почти бывший так не может. Я ведь вышла замуж за него не из-за этого. У нас были общие интересы, устремления, совпадали взгляды…
И вот мой муж, который вешал мне так убедительно лапшу про крепкую семью и детей, таскается к какой-то швабре! К этой вобле сушеной! Высокая, тощая, губы накачанные, волосы пергидрольные. Губищами своими шлеп-шлеп, как рыба из мультика. И угадали же когда-то!
… Оставайся, мальчик, с нами. Будешь нашим королем!…
Вот вылитая вобла! А мне как свистел, что ему нравится моя натуральная красота.
… Катенька, у тебя волосы, как золото… Катенька, ну зачем ты накрасилась, тебе без косметики лучше… Фу, какая мода пошла на силиконовые вареники!..
Свистун! Чтоб у него свистулька на полшестого всегда была!
Пока я тут вся такая натуральная, он нашел себе губастую рыбину! Там везде сплошной силикон, так что эта тощая швабра точно не утонет. Поплавки не дадут!
Рука на моем бедре вдруг проявляет активность. Начинает тискать и поглаживать. У самого уха раздается мурлыкающий голос Стаса:
– Котенок, я знаю, ты не спишь, – голос у него хриплый и до невозможности сексуальный. Я все так же ведусь на этот голос, как и при первой нашей встрече. – Ты лежишь, затаив дыхание, и явно думаешь. Ты всегда много думаешь лишнего.
– Зато ты думаешь очень редко! – пытаюсь его уколоть. – Думать – это вообще не твое!
– Ну да! Зато ты всегда думала за двоих! Такого понадумала, что на голову не натянуть, – рычит почти, но не отстает от меня.
Наоборот, этот нахальный тип продолжает свои поползновения. Лапищей своей уже ощутимо так тискает мое бедро, а губами прихватывает мочку моего уха. Прикусывает. Втягивает. Начинает ласкать языком. Говорю же, гад! Искуситель! Змей-соблазнитель!
– Ста-ас, – хныкаю. – Ты что творишь?
– А то ты не знаешь, – отвечает со смешком. – Я отдохнул и полон сил. Катюш, хватит думать. Есть занятие поинтереснее.
– Угу, твое любимое, – по привычке язвлю, делая вид, что мне по барабану.
Но кого я пытаюсь обмануть?
Стаса? Так он прекрасно знает все мои реакции. И сейчас точно знает, что я завожусь от его ласк. Хоть и пытаюсь изображать из себя бревнышко. Но его нахальные и умелые пальцы ласкающе подбираются к моему животу, начинают выводить невесомые узоры. Дразнят, опускаясь ниже, а потом снова делают вид, что ни-ни. Да и сердце уже колотится намного быстрее. И ведь на тахикардию не списать!
Себя? Вот уж совсем глупость. Я и так уже из последних сил сдерживаюсь, чтобы снова не запустить в эти каштановые шелковые волосы пальцы. О, с каким удовольствием я растрепала его модно уложенную прическу! И эта его небритость… За три года Стас заматерел, смазливость уступила место зрелости. Да божечки-кошечки, он просто ходячая секс-бомба! Как такого можно променять?
«Ты ведь променяла» – язвит внутренний голос.
«Так ведь я не поэтому!» – огрызаюсь.
– Катюш, а кто тут у нас дыхание затаил, а у самой сердечко сейчас выпрыгнет? – тоном завзятого искусителя продолжает Стас. Целует меня в чувствительное местечко за ухом. Потом целует в скулу, прокладывает дорожку поцелуев по моей шее и начинает ласкать языком кожу плеча. Ууу, паршивец! Помнит, что у меня там эрогенная зона! Целует выступающую косточку на плече, ключицу.
И рука! Его рука ни на секунду не прекращает ласк, которые становятся все настойчивее, жарче. Делаю вдох и прикусываю губу. Пытаюсь считать до десяти. Отвлекаю себя. Новогодняя ночь прошла, и нам пора заканчивать! Блин, зачем я о ночи подумала?
Это было форменное безумство! Меня будто подменили.
«Ой, ду-ура, – опять лезет внутренний голос, – просто три года на… кхм, диетическом столе, а тут как в кондитерской!»
– Стас! – рявкаю. – Ты гад!
– Нахал, – с самой довольной мордой подсказывает. – Скотина. Сволочь. Придурок озабоченный.
– Да! – опять рявкаю. – Чтоб ты провалился! – рычу.
Резко переворачиваюсь на бок и, запустив пальцы в его волосы, впиваюсь в его губы поцелуем.
Катя
Стас, вместо того, чтобы вспомнить, что он вообще-то женат, издает самодовольный смешок и опрокидывает меня на спину. Перехватывает инициативу. И вот уже наши языки сплетаются, ласкают друг друга. Стас целует меня жадно, будто не он всю ночь терзал ласками мое тело.
Да и я не лучше, прихватываю его нижняя губу, прикусываю, ласкаю кончиком языка. Снова буквально впиваюсь в него.
– Катюшка моя, – жарко шепчет Стас, продолжая бесстыдные провокации. Спускается к моей груди. Целует, прикусывает вершинки, легко дует и я все покрываюсь мурашками. – Отзывчивая какая, – восхищается.
Целует мой живот, выводит языком узоры, ласкает впадинку пупка. Меня уже трясет всю, а этот провокатор не прекращает своих игр.
– Ста-а-ас, – стону, не сдержавшись. – Прибью! – шиплю.
Потому что уже хочется дальше, больше, сильнее… Чтобы заполнил меня. Я хожу по острому краю, еще мгновение и сорвусь…
– И без меня, – охрипшим от желания голосом произносит Стас, заполняя одним движением.
Закидываю руки ему на плечи, ласкаю кожу и напряженные каменные мышцы. Подаюсь бедрами. Вскоре мой стон и его рык сливаются воедино. Меня выбивает из реальности, а Стас падает сверху, накрывая меня собой. Приятная тяжесть. Желанная…
– Ра-раздавишь, – выдыхаю спустя несколько минут.
– Ты всегда это говоришь, – усмехается, – а сама не отпускаешь.
Привычным движением переворачивается на спину вместе со мной, укладывает себе на грудь. Натягивает на нас одеяло, а сам опускает лапу мне на… бедро.
