Елена Ловина - В побеге от Шторма

Мужчина был высок, массивен, мрачен, черноволос и черноглаз, словно его из обсидиана выточили, только кожа смуглая, загорелая, потрепанная ветром и непогодой, и губы, плотно сжатые, обветренные. Он пугал своей чернотой в глазах и еще вертикальными зрачками, которые не спешили уступать место нормальному человеческому зрачку. Он пугал своей бесшумностью и плавностью движений, которые неразличимы взглядом: шаг, и он уже рядом. Пугал и завораживал, словно бархат, прошедший по нервам, помутил разум и выбил из головы все, кроме восхищения этой грациозной мощью.

Мои губы приоткрылись, чтобы сказать хоть что-то, но нервное напряжение на столько иссушило меня, что мне пришлось облизать губы, прежде чем какой-то звук смог вырваться наружу. И звуки утонули разом, как только его губы резко накрыли мои.