Вот как вы представляете себе свою жизнь? Наверняка это график, в котором сплошные скачки – взлёты и падения. А когда я себе представляю свою, то вижу дорогу, по которой медленно катишься вниз. Карабкаешься, пытаешься цепляться за сухие ветки, но непременно падаешь в пропасть. И с каждым годом всё хуже и хуже.
Вспоминаю своё детство. Легкое, беззаботное. И даже вечные ссоры родителей не могли отнять ощущения счастья, которое дарили веселые забеги наперегонки с соседскими ребятами, полеты на скрипучих качелях во дворе старой хрущевки и стакан теплого молока, поданный в садике на полдник. Позже следовала насыщенная событиями, бесшабашная юность, взросление, приносящее одни разочарования, и вот уж скоро тридцатилетие… Та-дам! Это похоронный марш моей молодости, приговор. Вот сижу и думаю: ну, как же так получилось? Ведь всё же было в моих руках. А когда говорят, что многое ещё можно исправить, становится тошно.
В школе я была девочкой активной, училась хорошо, порой даже отлично. Мальчишки вокруг меня так и вились, ни дня я не была одинокой. Рядом всегда были подруги, с ними я была неразлучна с первого класса. И всё шло как надо. Самые лучшие платья, самые красивые причёски, первые места на олимпиадах, лучшие парни – всё доставалось мне. Я кружилась в этом вихре улыбок и рукопожатий, не задумываясь о завтрашнем дне, пока не прозвенел звонок. Последний школьный. Всё, что происходило дальше, отрезвляло или больно било по лицу.
Кто-то из ребят хотел быть доктором, кто-то твёрдо знал, что будет инженером-строителем, бухгалтером, журналистом, единицы подались в бизнес. А я, так и не приходя в сознание, поступила на экономический факультет. Зачем? Так, за компанию.
Финансовый менеджер. А как звучит-то красиво!
Бред. Полнейшая чушь, особенно для того, кто еле ладил с математикой в школе и обожал русский язык.
В университете друзей у меня стало ещё больше. Днём я спала на парах, вечера и ночи проводила в полузабытьи, отрываясь в клубах. Мужчин вокруг меня меньше не становилось, но сбегали они от меня быстрее, чем прежде. Всё из-за моего непреодолимого желания сосредотачиваться на одном человеке, пока он не задохнётся от вездесущего внимания. Тогда я винила во всём книги. Ведь в каждой из них описывалась любовь людей, которые дышат друг другом. И я искала такую. Мне хотелось круглые сутки быть рядом с любимым, чтобы он смотрел в мои глаза, вожделел, носил на руках, задаривал подарками. Но туман напрасных надежд неумолимо рассеивался с каждым годом. Мужчины уходили, оставляя меня растоптанной и одинокой.
Поработав пару лет экономистом, я заработала нервный тик и частые мигрени. Всё меньше мне хотелось отвечать на пресловутый вопрос «как дела?», так как работа не приносила мне ни удовлетворения, ни выдающихся доходов. Только скука и разочарование. Вечерами я занималась самоедством и поисками новой работы. Нашла. Поработала год и поняла, что насилую себя. Прошла тест на профориентацию, тот выдал мне список профессий, которые бы мне подошли: чтоб мне провалиться, если это не экономист, только названный по-другому! Казалось, что это замкнутый круг.
Уволилась в никуда. Сидела полгода дома, изучала разные сайты, пытаясь понять, что в этой жизни умею делать лучше других. Поняла. Ничего.
В то время как мои одноклассники и однокурсники развивались в том направлении, в котором были одарены, я умела всё понемногу, не лучше других, но к чему-то конкретному не тянулась. Как же больно было в первый раз в жизни осознавать себя неудачником! Ощущать страх и неуверенность заняться чем-то новым. Так я потихоньку закрывалась от людей. Чтобы не видели, не спрашивали, как живу, не ставили в неловкое положение. Хвастаться-то мне было нечем.
Тогда мне было уже двадцать шесть, и ни годом меньше. Чёрт меня дёрнул сходить на встречу с одноклассниками! Этот день стал днём моего безудержного самобичевания. Меня словно в ледяной душ окунули. Дорогие шубы, кольца, дурманящий запах духов, исходивший от моих бывших подруг, вернули меня в реальность, где я была никем. Они наперебой хвастались своими мужьями, домами, детьми и покупками, рассказывали о поездках в сказочные страны, совали мне под нос глянцевые фотографии с курортов. Я задавала им десятки новых и новых вопросов, опасаясь того, что их внимание переключится на меня, и девчонки с новой силой принимались пересказывать мне истории своего успеха. Большинство наших парней оказались уже богатыми и женатыми, что не мешало им подмигивать, чокаясь со мной шампанским.
А я… Я словно застыла, как серая мышь на чужом празднике жизни. Мне хотелось, чтобы унижение быстрее закончилось: схватив старое пальто, бесшумно выскочила за дверь и выбежала на улицу.
Возле школы были рядком припаркованы новенькие внедорожники и седаны. Пушистые снежинки, тихо падая, покрывали их белоснежным одеялом.
По моей щеке покатилась слеза.
И когда же мир успел так измениться? Вроде только вчера мы все были равны, только вчера ничто не мешало нашей дружбе. А сегодня между нами целая пропасть.
Я не должна была сбегать, но что мне сказать этим хорошо одетым людям в дорогих костюмах?
– Да, да всё плохо. Живу в съёмной квартире, ни ребят, ни котят. Мужчины самого завшивелого и того нет. Работа? Ах, работа… Не люблю я свою работу, прямо-таки ненавижу, потому и избавилась от неё. А новую не нашла, нет. Ищу? А, да, ищу. Не могу найти. Да, я бедняжка…
А что мне оставалось делать? Хорошую мину при плохой игре?! Или врать напропалую? Ну, уж нет, лучше спрячусь от неприятностей. И я побрела до метро. С того дня дала себе слово не появляться на подобных мероприятиях впредь.
Ещё через месяц, пытаясь изменить свою жизнь, я записалась на курсы кадровиков. Закончив их, устроилась в небольшую строительную фирму недалеко от дома. Стабильная зарплата, правда, не выше той, что была раньше, отдельный кабинет, да и добираться не так далеко, как прежде. Отличный способ закрыться в собственном мирке. Сказать, что я полюбила свою новую должность? Значит, сказать чушь. Ведь от работы экономиста она отличалась мало: те же бумажки, программы, таблицы, сроки и графики, – скукота собачья. Только больше общения с людьми, да и то, что каждый сотрудник в офисе мнит себя твоим непосредственным начальником. Короче, я попала в то же болото и не знала, как выбраться из него, и вроде самое время действовать, да некогда – в моей жизни появился Миша.
Миша… Желание завести семью и стать «нормальным» (по представлению общества) человеком заставило меня согласиться на свидание с ним. Тогда я как раз устроилась менеджером по кадрам в «СтройТех», а первым моим заданием на этом посту было оформить увольнение молодого электрика, который втыкал бычки от сигарет в оконную раму старинного особняка, где шла реставрация. Из-за этих бычков чуть не случился пожар на объекте, директора трясло как в лихорадке, казалось, вот-вот случился инфаркт. У парня был не первый выговор, мне пришлось напечатать приказ об увольнении, сделать соответствующую запись в трудовую книжку и оформить всё как полагается. Хорошо помню тот день, когда Миша сидел передо мной, смотрел прямо в глаза и улыбался лишь уголками губ, а Фёдор Борисович ходил вокруг него, гневно размахивая руками, и что-то орал. У него аж пена шла изо рта, а я готова была вжаться в стул.
