Тяжелые листья магнолий чуть слышно шелестели под утренним ветром, несущим ароматы цветов и фруктов. Особенно сильно пахло бананами. Обернувшись, Кирилл понял, почему. Прямо позади него над улицей плыла связка «бананов на шару». Дети не бежали за бананами с радостными воплями. Связка плыла достойно, в полной тишине. Кого теперь удивишь бананами, даже на шару, или, если угодно, на шаре? Называли летающие фрукты и так, и эдак… Оба названия были, в общем-то, верны. Бананы, поспев, улетали от места произрастания на наполненных водородом шарах, и доставались расторопным прохожим совершенно бесплатно. Появились новые фрукты лет десять назад. Вкус у них был медовый, волшебный.
Ветер стал сильнее. Кирилл поспешно пригнулся, и бананы пролетели над ним, стукнули по затылку высокого седого дворника с длинной метлой. Дворник разразился бранью.
– Мог бы предупредить, – перестав ругаться, зло бросил он молодому человеку.
– Я же не знал, что так выйдет. Но ничего страшного! Главное, что мы вас любим, – улыбнулся старику Кирилл.
– Люби, люби, идиот, – мрачно ответил дворник.
С некоторыми стариками случались порой вспышки немотивированной агрессии. Бывало, они отказывались подчиняться общепринятым правилам. Вот и дворник – что ему стоило потратить двести миллилитров для защиты от мелких неприятных случайностей? Пожалел. Или принципиальный? Встречались и такие ортодоксы…
Розовое дерево – одни цветы, никаких листьев – по-прежнему алело под девятиэтажкой на Садовой улице, пробившись прямо сквозь асфальт. Хороший подарок девушке. Кирилл каждый раз по-доброму завидовал сообразительности пожелавшего розовое дерево. В пару литров задумка обошлась, наверное. Но за такой оригинальный подарок не жалко! А дарить своей девушке еще одно дерево уже не так интересно. Не сам ведь придумал.
На душе стало еще теплее, когда Кирилл подумал о своей девушке. Такая красавица, умница… Как роза. Говорят, раньше розы были с шипами. Даже в сказках об этом пишут. Так вот Инна была старинной розой. Иногда показывала свои шипы.
Вчера вечером, когда они сидели на скамейке, любовались горящими цветными полотнищами северного сияния, срывая крупный красный инжир с низких кустов, полностью скрывающих влюбленных от посторонних глаз, Инна спросила:
– Ты знаешь, почему мир устроен так, а не иначе?
– Потому, что мы любим друг друга, – ответил Кирилл.
– Нет, мне кажется, мы любим друг друга, потому что мир устроен так. Но как получается, что все счастливы?
– Потому что есть вариатор.
– А если бы вариатора не было? Его придумали не так давно.
– Тогда, наверное, жить стало бы тяжелее. Но вариатор ведь есть!
– И все равно, я не понимаю, – вздохнула Инна.
Иногда она была на удивление загадочной и меланхоличной.
– Я брошу все тайны мира к твоим ногам! – улыбнулся Кирилл.
– Крови не хватит, – нахмурилась девушка. – И вообще – пойдем. Я хочу спать.
Встала, и пошла домой. Даже не поцеловала на прощание.
Кирилл разозлился. Крови не хватит? У него есть не только кровь, но и мозги. Однако, хотя молодой человек и думал всю ночь, ничего путного ему в голову не пришло. Все-таки Кирилл был самым обычным парнем. Учился в университете – да кто там не учится? Занимался спортом. Читал книги. Жил, как все.
Поэтому с утра пораньше он отправился к вариатору. Не для того, чтобы узнать все тайны мира, конечно. На это и правда не хватит крови. А затем, чтобы выяснить главную тайну: почему люди любят друг друга? Почему почти все желания исполняются?
Огромный снежно-белый куб вариатора с нашлепкой круглой башенки возвышался посреди просторной площади Желаний. Несмотря на ранний час, к вариатору уже спешили одинокие люди. Некоторые выходили из дверей, бледные, но довольные. Они никуда не торопились.
Кирилл быстро пересек пустое пространство площади, толкнул огромную позолоченную дверь, вошел в холл, привычно поднял глаза к скрижали и прочел:
Не пожелай другим, что себе не пожелаешь.
Знай меру – все имеет свою цену.
Мы любим друг друга.
– Как это верно, – привычно подумал молодой человек. – Верно и правильно.
Не прочтешь надписи на скрижалях, не одобришь их всей душой, ничего у тебя не выйдет. Машина исполнения желаний откажется работать.
Зайдя в свободную кабинку, Кирилл закатал рукав рубашки, положил руку на стол.
– Готов, – сообщил он.
Из стены выдвинулась инъекционная система. Присоски зажали руку, автоматический шприц сразу нашел вену. Но прокалывать ее, как всегда, было больно.
– Ваше желание? – раздался механический голос из-под потолка.
– Я хочу знать, почему желания исполняются. Почему наш мир устроен так.
Недолгое молчание. Спустя несколько секунд голос ответил:
– Крови не надо.
– Почему? – возмутился Кирилл. – Я не желаю другим того, чего не желаю себе. Я готов платить условленную цену. Я люблю людей.
– Крови не надо, – повторил механический голос.
Присоски отпустили руку Кирилла, инъекционная система вернулась в нишу.
– Безобразие, – вздохнул Кирилл. – Я ведь всего лишь хочу знать! Любое знание доступно!
Голос ничего не ответил. Автомат не вступал в споры с людьми. Он или выполнял программу, или требовал слишком много крови, или не брал ее вовсе.
Кирилл вышел из кабины. Наверное, Инна задавала вариатору такой же вопрос. И он ей тоже не ответил, или потребовал несколько литров крови. А киберврач не разрешил. Если ты захочешь отдать всю кровь – кто тебе позволит? Поэтому девушка и бросила вчера презрительно: «крови не хватит».
Понурый и разочарованный, Кирилл спускался по сияющей мраморной лестнице, которая обычно вела людей к счастью. Внезапно правая нога заскользила, и молодой человек едва не опрокинулся на спину. Пытаясь обрести равновесие, он взмахнул руками и полетел по лестнице носом вперед, все сильнее разгоняясь на мраморных ступеньках.
– Вот тебе и патентованная защита от неприятных случайностей, – промелькнула отстраненная мысль в мозгу Кирилла. – Или это не неприятная случайность? А, напротив, самый что ни на есть конец? Чего не может вариатор, так это продлевать жизнь…
Выставив руки вперед, Кирилл протаранил пластиковую, сделанную под мрамор оградку, за которой уборщики держали свои веники, швабры, и тряпки. Во дворце вариатора всегда должно быть чисто, а пылесосы здесь никогда не включали. Традиция.
Растяпа-уборщик оставил люк, ведущий куда-то в служебные помещения подвала, открытым. И Кирилл, вместо того чтобы врезаться в стену, наткнулся на крышку люка и рухнул вниз с приличной высоты. На гладкий пластиковый пол. Хорошо, хоть в подвале не мостили пол мрамором!
Руки молодого человека были сбиты. Из носа текла кровь. Ногу он болезненно вывернул еще при падении на лестнице. Но в целом – легко отделался.
