Лето. Лето для каждого человека предстает в своем обличии, для кого-то это всего лишь вечеринки, длящиеся до утра, для других это просто невыносимая жара, а для нас сталкеров это отличное время сделать пару ходок в Зону и заработав пару штук зеленых жить дальше. Вот и я один из таких ходоков. Пара прошлых походов увенчалась для меня хорошим заработком, и целый год у меня не было нужды ходить в Зону.
Как обычно проиграв все свои деньги в казино, я снова решил поехать и подзаработать денег, чтобы можно было снова вдохнуть этот сладкий запах проигрыша.
Я ехал на автобусе в ближайший к Чернобылю живой город. В принципе это и городом не назовешь, больше похож на поселок городского типа, но в нем есть все, что необходимо рядовому сталкеру – это ночлежка, бар, несколько торгашей и техник. Единственная проблема в том, что там сконцентрирована большая группа военных, и пробраться в Зону оттуда довольно таки сложно, но все-таки возможно.
Я достал из своего рюкзака карту Зоны и планировал, куда мне стоит пойти, но для начала надо будет свериться с местным картографом и за символическую плату спросить, где можно пройти мимо военных и попасть в такую родную, но с другой стороны чужую Чернобыльскую Зону Отчуждения. Чужая потому, что каждый выброс она меняется, вот шел ты на элеватор по протоптанной дорожке и доходил за два часа, а выброс пройдет и придется искать обходные пути, а занимает это довольно-таки много времени.
Я прочертил себе путь своего похода, сначала я должен пройти мимо военных, затем идя километров пять вперед, выйти к спуску в лесок, а там уже к местным сталкерам на передышку, а затем должен добраться до небольшого болота и обойдя местный завод, который в 1986 году и сделал это болото, дойти до болотного домика и продолжить путь на Свалку. Я положил карту в рюкзак, проверил его целостность и положив к сиденью, облокотился на спинку и заснул.
– Мокрый, – Крикнул мне Сиплый. – Тебя как не сильно приглушило? Нас тут монолитовцы поджимают, а ты тут развалился. – Посмеялся он.
– Вроде, нормально, – Я привстал, схватил свой Винтарь, подошел к ближайшему окну и готовился стрелять. – Откуда здесь монолитовцы то, мы же только к Припяти подходим?
– Мы подходим с восточной Припяти, а их тут как грязи, ты их близко не подпускай, я наших позову на помощь, они тут не далеко.
Раздались выстрелы, мимо меня пронеслись пару пуль, в них отчетливо можно было увидеть лицо самой смерти, которое проносятся рядом с тобой, но ей не хватает каких пару сантиметров. Патроны въелись в стены с такой силой, которой позавидуют даже слепыши. Я вздернул затвор и открыл ответный огонь с криками: «Жрите фанатики чертовы»
– Давай быстрее,– Крикнул я Сиплому.– Они нас пытаются обойти, я их гранатами сейчас.– Я выдернул чеку из гранаты и кинул прямо в скопление монолитовцев.
– Всё, наши идут, давай их в два ствола свинцом нашпигуем.
Мы начали стрелять, эти выстрелы заглушали всё что возможно. По нам тоже стреляли, все это выглядело как в замедленной сьёмке, но выстрел гранатомета я услышал только в последний момент. Взрыв был оглушительный, я не мог ничего сообразить, голова трещала так, как будто мне её сверлили прямо сейчас, на живую.
Протерев глаза, я увидел бездыханное тело моего товарища Сиплого. Он был очень веселый мужик, много чего в Зоне поведал, с ним я ходил свою вторую ходку. В первую со мной он не очень ладил, использовал как отмычку, дважды я из-за этого падал в болото, отчего и получил свою кличку Мокрый. Сиплым его звали потому, что голос у него такой был, хрипловато шипящий. Рассказывал он мне часто всякие интересные истории, особенно его любимую охоту на кабанов.
«Сижу я значит такой в засаде, жду, когда эти твари выползут, час жду, два жду, а их все нет и нет, как будто знают падлы что я сижу. Чувствую, что спать уже хочу и ловлю себя на мысли, что я спал то перед этой охотой, а спать все сильнее и сильнее хочется, и тут резко опускается тело такое, и говорит: «Слышишь, мужик у тебя сигаретки то не найдется, курить больно охота», ну я ему протянул спичку да пачку сигарет, а потом смотрю он весь в бинтах, а на голове волдыри, я и не сразу сообразил, что это контроллер был, потом как понял, развернул ружье и на голову ему направил. Стоит, значит, это чудо и говорит таким спокойным голосом: «Мужик, ну что ты на меня свое ружье направил то, если бы убить захотел, ты бы уже лежал тут в траве давно, а я-то пришел поговорить с тобой, по душам поговорить, а ты вот так вот делаешь, не хорошо это». Я и лежу в ступоре, но затем положил оружие сел на траву и говорю ему: «Во дивная водка пошла, пил вчера, а галюны сегодня». Контроллеру шутка тоже понравилась, правда смех у них своеобразный, смесь бульканья и хрипенья. Посмеялся он и говорит: «Не все мы злые контроллеры, судьба у нас тяжелая». И тут я заприметил, а он то молчит, рот не открывает, сижу такой не понимаю я его слышу, а рот не открывается. Так он мне сразу и ответил, что общается телепатически, а сам он немой. Так и просидели мы с ним до вечера, потом он стаю кабанов пригнал, и мы там скажем, игрались, он ими управлял, а я их отстреливал. И пришел я бар с не пустыми руками, а с рекордным количеством тушек кабанов».
Веселые истории у Сиплого были, и на лице у него осталась та самая добрая улыбка, когда он спас меня от кровососа, и научил их вычислять.
Я проснулся. На часах было уже шесть часов вечера, до маленького городка Калинино, которое ему дали местные жители, осталось всего пару километров. Вытащив из-под сиденья свой рюкзак и проверив его содержимое, я надел его на спину и готовился к выходу. В автобусе помимо меня ехали четверо таких же парней-сталкеров, а остальные были жители этих немногочисленных поселков. С одной стороны, жалко этих людей, ведь с каждым выбросом Зона расширяет свои владения и туда с неимоверной силой приходят всякие мутанты, которые ничего не оставляют, кроме поломанных и искалеченных жизней.
Автобус подъезжал к поселку, уже виднелись небольшие дома, а я все не мог забыть тот момент с Сиплым. Этот сон мне снился часто, очень больно осознавать то, что не так давно этот человек жил и здравствовал, а теперь его нет. Мне стало очень горько на душе.
Это заметила бабушка, которая сидела рядом со мной и спросила: «Что внучок, случилось что-то? Или близкого человека потерял?». Спросила она с такой доброй интонацией, что я сразу почувствовал прилив сил и спокойствие на душе, и помолчав пару секунд ответил: «Да бабуль, друга я потерял, можно сказать брата родного, так и остался он там один, лежать в сырой земле». Я не хотел никому раскрываться о том, что у меня на душе и взяв свои вещи я быстро направился к выходу из автобуса
