Виссарион Белинский - Ведьма, или Страшные ночи за Днепром… Соч. А. Чуровского… Черной (ый?) Кощей… Соч. А. Чуровского

Ведьма, или Страшные ночи за Днепром… Соч. А. Чуровского… Черной (ый?) Кощей… Соч. А. Чуровского
Название: Ведьма, или Страшные ночи за Днепром… Соч. А. Чуровского… Черной (ый?) Кощей… Соч. А. Чуровского
Автор:
Жанры: Критика | Литература 19 века
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Ведьма, или Страшные ночи за Днепром… Соч. А. Чуровского… Черной (ый?) Кощей… Соч. А. Чуровского"

«Г-н А. Чуровский есть новое лицо, недавно выступившее на поприще литературы. Но неизвестность его имени нимало не мешает совершенному успеху его дебюта; пословица говорит: видно птицу по полету, а доброго молодца по ухватке! Он подражает почтенному Н. И. Гречу, знаменитому автору «Черной женщины», и, надобно сказать правду, подражает ему с большим успехом: его роман не только ни на волос не уступает в достоинстве «Черной женщине», но еще превосходит ее занимательностию содержания, обилием, всякого рода чертовщины…»

Бесплатно читать онлайн Ведьма, или Страшные ночи за Днепром… Соч. А. Чуровского… Черной (ый?) Кощей… Соч. А. Чуровского


Г-н А. Чуровский есть новое лицо, недавно выступившее на поприще литературы. Но неизвестность его имени нимало не мешает совершенному успеху его дебюта; пословица говорит: видно птицу по полету, а доброго молодца по ухватке! Он подражает почтенному Н. И. Гречу, знаменитому автору «Черной женщины», и, надобно сказать правду, подражает ему с большим успехом: его роман не только ни на волос не уступает в достоинстве «Черной женщине», но еще превосходит ее занимательностию содержания, обилием, всякого рода чертовщины, то есть участием нечистой силы в делах слабых смертных, множеством картин мастерской отделки, вроде сочинений матушки мадам Жанлис, Радклиф, Дюкре-Дюмениля и всей честной братии. Во всем этом г. Чуровский несравненно выше г. Греча; но у него есть свои стороны, в которых он уступает г. Гречу: это, во-первых, грамматика, которая у г. Чуровского жестоко страждет, тогда как у г. Греча является во всем блеске совершенства; само собою разумеется, что и не г. А. Чуровскому далеко тягаться в сем случае. Итак, г. А. Чуровский в грамматике далеко уступает ему, равно как и в наружных качествах своих романов: они печатаны в типографии г. Пономарева и, следовательно, на дурной серой бумаге и с типографическими ошибками, которые в соединении с орфографическими, синтаксическими и этимологическими приводят в трепет даже и меня, меня, за грехи жизни обреченного судьбою на чтение всех возможных ужасов, начиная с невинных мечтаний Вадима ***[1] до неистовой трескотни повестей Барона Брамбеуса. Зато сочинения г. Чуровского превосходят творение г. Греча внутренними качествами. Во-первых, в них чертовщины гораздо больше; во-вторых, они отличаются большею современностию, или по крайней мере претензиями на современность. Но я чувствую, что я никогда бы не кончил, если бы стал рассматривать романы г. А. Чуровского в отношении к роману г. Греча. Чтобы не утомить читателей «Молвы» огромною рецензиею, я предоставляю им самим судить о достоинстве произведений г. А. Чуровского по следующей тираде из его «Черного Кощея»:

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru


С этой книгой читают
«В то время как какие-нибудь два стихотворения, помещенные в первых двух книжках «Отечественных записок» 1839 года, возбудили к Лермонтову столько интереса со стороны публики, утвердили за ним имя поэта с большими надеждами, Лермонтов вдруг является с повестью «Бэла», написанною в прозе. Это тем приятнее удивило всех, что еще более обнаружило силу молодого таланта и показало его разнообразие и многосторонность. В повести Лермонтов явился таким же
«…С 1823 года начала ходить по рукам публики рукописная комедия Грибоедова «Горе от ума». Она наделала ужасного шума, всех удивила, возбудила негодование и ненависть во всех, занимавшихся литературою ex officio, и во всем старом поколении; только немногие, из молодого поколения и не принадлежавшие к записным литераторам и ни к какой литературной партии, были восхищены ею. Десять лет ходила она по рукам, распавшись на тысячи списков: публика выучи
«…Искусство есть представление явлений мировой жизни; эта жизнь проявляется не в одном человечестве, но и в природе; посему и явления природы могут быть предметом романа. Но среди ее картин должен непременно занимать какое-нибудь место человек. Высочайший образец в сем случае Купер, его безбрежные, безмолвные и величественные степи, леса, озера и реки Америки исполнены дыхания жизни; его дикие, в соприкосновении с белыми, дивно гармонируют с этою
Настоящая статья Белинского о «Мертвых душах» была напечатана после того, как петербургская и московская критика уже успела высказаться о новом произведении Гоголя. Среди этих высказываний было одно, привлекшее к себе особое внимание Белинского, – брошюра К. Аксакова «Несколько слов о поэме Гоголя «Похождения Чичикова или мертвые души». С ее автором Белинский был некогда дружен в бытность свою в Москве. Однако с течением времени их отношения пере
«Один знатный, но образованный иностранец, приехавший в Петербург, говорил одному петербуржцу:– Конечно, что больше всего меня интересует, – это ваш драматический театр. Мне будет интересно увидать на вашей образцовой сцене Пушкина…»
«Давно известно, что самый трудный и ответственный род литературы – это произведения, предназначенные для детства и юношества. Русская литература, которую уж никак нельзя назвать бедной и которая с каждым годом завоевывает все более и более почетное положение на мировом рынке, почти ничего не дала в этом направлении. Попыток, правда, и теперь достаточно много, но все они приурочены к предпраздничной широкой торговле детскими книгами и представляю
«Вообще г. Брешко-Брешковский питает слабость к таким заглавиям, от которых, по выражению одного провинциального антрепренера, собаки воют и дамы в обморок падают. «Шепот жизни», «В царстве красок», «Из акцизных мелодий», «Тайна винокуренного завода», «Опереточные тайны» и т. д. и т. д. …»
«Несмотря на разнообразие требований и стремлений нашей современной критики изящного, можно, кажется, усмотреть два основные начала в ее оценке текущих произведений словесности. Начала эти и прежде составляли предмет деятельной полемики между литераторами, а в последние пять лет они обратились почти в единственный сериозный вопрос, возникавший от времени до времени на шумном поле так называемых обозрений, заметок, журналистики. Начала, о которых
Август 1945 года. Маленький городок послевоенной Германии. Здесь, в мрачном замке, живет выживший из ума барон фон Ледендорф, возомнивший себя дьяволом. К нему тайно приходят четверо молодых офицеров, с которыми барон заключает сделку: он обещает им долгую жизнь и успешную карьеру в обмен на их души. Через шестьдесят лет офицеры должны будут отдать все, что у них есть, включая собственные жизни и жизни близких родственников… И вот минуло шестьдес
Известная актриса Алина Заблоцкая поспешно сбежала из столицы после гибели мужа. Оказывается, он участвовал в ограблении известного антиквара и утаил от подельников украденное колье. Теперь его дружки охотятся за Алиной, думая, что драгоценность у нее… Актриса укрылась в небольшом провинциальном городке у родственницы. Найти работу в театре не получилось, и Алина заменила подвернувшую ногу тетку, которая только устроилась домработницей к известно
Сборник коротких рассказов, юмористических и лирических: о жизни людей, ее перипетиях, странных событиях, заметки и наблюдения за тем, что происходит вокруг нас, или могло бы произойти в каком-нибудь параллельном фантасмагорическом сценарии. Эти рассказы навеяны творчеством мастера абстракций Даниила Хармса и еще немного творчеством Михаила Зощенко.
Эта книга посвящена ленинградским детям, погибшим при эвакуации в начале Великой Отечественной войны. Она содержит свидетельства очевидцев трагедии 18 июля 1941 года на станции Лычково, когда под бомбежкой вражеского самолета погибло около 2000 детей от года до 15 лет. Основным содержанием являются рисунки и письма современных школьников, написанные от имени детей, эвакуируемых из Ленинграда. Каждый рисунок, каждое письмо – это еще одна капля пам