Как-то раз, на уроке истории, мы с Петькой стали спорить, у кого из нас уши больше. Я говорил, что у него, а Петька уверял, что у меня. Спорили, спорили, а потом взяли обыкновенную школьную линейку и стали измерять уши.
Я – у него, он – у меня.
– У тебя, – сказал Петька, – уши, как у слона – ровно двенадцать сантиметров!
– А у тебя, – как у жирафа! – заливался я. – Ровно тринадцать сантиметров.
– Врёшь! – разозлился Петька. – Дай-ка я возьму свою линейку, она у меня поточнее любой другой будет. На ней даже миллиметры самые точные.
Петька схватил с парты линейку и, высунув язык, стал измерять мои уши по новой.
– А знаешь, я немного ошибся, – подмигнул он мне. – У тебя уши меньше чем у слона. У тебя уши, как у осла. Ты форменный осёл!
И Петька злорадно захохотал.
– А у тебя уши как у ишака, – не растерялся я. – Ты форменный ишак.
– Да ты на себя посмотри, – закатил глаза Петька. – Ослиная морда.
– Сейчас как дам линейкой, – рассердился я. – Жираф несчастный.
– А левое ухо у тебя вообще больше правого, – продолжал Петька. – Ты разноухий осёл.
Мы так раскричались, что не заметили, как к нам подошёл наш учитель истории Семён Семёнович.
– О чём спорите ребята? – спросил он.
– Спорим, у кого из нас уши больше, – первым отозвался я. – Он меня жирафом обозвал. А у самого уши длинные как у осла.
– Эх, вы, – засмеялся учитель. – Спорите, у кого уши больше и не знаете, что в древние времена, длинные уши ценились на вес золота.
– Как это? – удивились мы.
– А так, – ответил учитель. – У персидского царя Кира был в те далёкие времена телефон.
– Телефон? – в один голос ахнули мы с Петькой.
– Да, – кивнул учитель. – У царя на службе состояло тридцать тысяч человек; их называли «царские уши». Со всей страны на эту службу, отбирали людей только самых ушастых и с хорошим слухом. Они стояли на вершинах холмов и сторожевых башен в пределах слышимости друг от друга и таким образом передавали приказы царя по всей стране.
– Для чего? – не понял я.
– А для того, чтобы приказы царя разлетались по всей стране как можно быстрее, – ответил учитель. Царский указ моментально долетал до самых отдалённых уголков страны. Таких царских слухачей очень ценили, и платили им золотом.
– Вот это да! – удивились мы.
– Ладно, так уж и быть, – заулыбался Петька, – у меня уши длиннее…
– Фиг тебе, – рассердился я. – Ты же сам сказал, что у меня уши как у осла. Значит мои длиннее.
– А у меня – как у жирафа! – напомнил Петька.
– Если так, – засмеялся учитель. – У вас у обоих – «царские уши».
И я представил себе, как стою на высокой башне и слушаю, чего там Петька кричит мне с соседней горы. Эх, хорошо иметь длинные уши.
Вообще-то я уроки обычно учу. Но сегодня решил – баста! Больше учить не буду. Если что, кто-нибудь выручит, да подскажет. Да хоть бы сегодня: Колька Громушкин не выучил – а ему подсказали, и он пять получил пять.
Лучше я буду слух тренировать – принял я твёрдое решение. Забросил учебники и отправился во двор. Весь день гонял мяч, запускал змея с Васькой, да смотрел, как старушка из третий квартиры голубей кормит.
И вот наступил новый день. На математике меня не спросили, и на уроке истории тоже. Мне даже обидно стало: не удалось слух проверить. Хороший он у меня или не очень.
Но на последнем уроке мне всё таки повезло – Марья Ивановна меня вызвала. Оказывается, нам вчера задали выучить наизусть: «Сказку о царе Салтане» Пушкина. Ну не всю конечно, а только отрывок, но я его не выучил. Вот и отлично, – обрадовался я, – сейчас я проверю, хороший у меня слух или нет.
– Выучил? – спросила Марья Ивановна.
– Конечно, – говорю, – выучил. – А как же иначе!
– Ну, тогда, рассказывай, – говорит Мария Ивановна. А сама очки с носа сняла и приготовилась слушать. Она у нас очень Пушкина любит.
Ну, начало то я помнил и потому смело выкрикнул:
Сказал, а сам уши навострил и глазами стал страшно вращать, мол, давайте мол, подсказывайте.
– Ну, что же ты остановился? – спросила учительница. – Мы тебя внимательно слушаем.
И вдруг слышу, Петька со второй парты мне подсказывает:
«Три девицы под окном,
Пили фанту под крыльцом».
Только я собрался повторить, как поперхнулся… Какая ещё фанта! Во времена Пушкина не было никакой фанты. Нет, Петька, что-то напутал. И тут Катька Иванова с первой парты прошептала:
«Три девицы под окном,
Били кошку башмаком».
Тьфу ты, думаю. Какая ещё кошка! Никакой кошки под окном не было. А Федька Кукушкин с третьей парты тоже подал голос:
«Три девицы под окном,
Съели лампу с потолком»
– То же мне, друг! Я в биде, а он издевается. Я даже взмок, так мне плохо стало. И вот тут Светка Пятёркина запищала на весь класс:
«Три девицы под окном,
Сели в лужу голышом»
Все захохотали, как сумасшедшие. А Мария Ивановна взяла ручку и громко объявила:
«Три девицы под окном,
Двойку съели с дневником»
И это была самая последняя подсказка. И такую пару мне влепила, будь здоров.
– Эх вы, – сказал я ребятам после урока. – Вы что, нормально подсказать не могли!?
– А мы и не собирались, – сказала Светка Пятёркина. – Мы решили с сегодняшнего дня бороться с подсказками.
– А с завтрашнего дня не могли! – вздохнул я и побрёл домой учить уроки.
Вчера днём, на уроке математики, я твёрдо решил, что мне пора жениться. А что? Я уже в третий класс хожу, а невесты у меня до сих пор нет. Когда же, если не сейчас. Ещё пару лет и поезд ушёл. Вот папа мне часто говорит: В твои годы люди уже полком командовали. И это правда. Но сначала я должен жениться. Об этом я сообщил своему лучшему другу Петьке Амосову. Он со мной за одной партой сидит.
– Ты абсолютно прав, – решительно сказал Петька. – Будем тебе на большой перемене невесту выбирать. Из нашего класса.
На перемене мы с ним первым делом список невест составили и стали думать, на ком же мне из них жениться.
– Женись на Светке Федуловой, – говорит Петька.
– Почему на Светке? – удивился я.
– Чудак! Она же отличница, – говорит Петька. – Будешь у неё всю жизнь списывать.
– Нет, – говорю. – На Светке неохота. Она же зубрила. Будет меня уроки заставлять учить. Будет шнырять по квартире, как заводная и ныть противным голосом: – Учи уроки, учи уроки.
– Вычёркиваем! – решительно сказал Петька.
– А может мне на Соболевой жениться? – спрашиваю я.
– На Насте?
– Ну да. Она ведь живёт рядом со школой. Мне её провожать удобно, – говорю. – Не то, что Катька Меркулова – за железной дорогой живёт. Если я на ней женюсь, мне что же всю жизнь в такую даль таскаться? Мне мама вообще не разрешает в том районе гулять.
– Верно, – покачал головой Петька. – Но у Настиного папы машины даже нет. А вот у Машки Кругловой есть. Самый настоящий Мерседес, будете на нём в кино ездить.
