Золотой шпиль башни Академии сиял в последних закатных лучах расплавленным золотом, и можно было подумать, будто он парит в воздухе. Посторонний наблюдатель, окажись он поблизости, должно быть, так и решил бы, во всяком случае, в первую минуту. Однако правда состояла в том, что опиралась заостренная крыша на тонкие узорчатые колонны, которые легко можно было просто-напросто не заметить.
Именно там, на подставке из прозрачного розового мрамора в виде чаши цветка, располагалась, сияя чистым, глубоким светом, «Слава зари».
Конечно, первоначально Асцелина хранилась в самом обыкновенном помещении с каменными стенами и с окнами. Однако аркан, с помощью которого члены ковена поддерживали на Фатраине благоприятную для жизни погоду, был необычайно сложен и требовал много энергии, а заодно и открытого пространства. Природные маги быстро теряли силы и зачастую просто не успевали дойти до артефакта. И тогда очередной магистр принял решение перенести его.
Ниралуа устало моргнула, вздохнула глубоко и начала очередной цикл аркана. Ей оставалось всего несколько минут до тех пор, пока ее не сменит Рьятен. Она уже слышала на лестнице внизу его легкие, быстрые шаги.
Солнце слепило, ветер трепал распущенные волосы и подол платья. Перед глазами Ниры плыл туман, а в ушах шумело, и все же она не теряла концентрации.
За спиной бесшумно распахнулась тяжелая дверь, и высокая, мрачная фигура Рьятена заслонила проем. Он подошел, встал поблизости от Асцелины и привычным движением подхватил силовые потоки. Губы его зашептали слова аркана, и Нира наконец смогла выдохнуть и опустить руки. На сегодня для нее все было закончено. Завтра она снова придет сюда вечером на два часа, а до тех пор у нее есть целая ночь и день, чтобы отдохнуть.
Окинув быстрым взглядом фигуру стоявшего напротив мага, Нира подошла к артефакту и положила ладони на теплый камень. Кончики пальцев сразу же начало приятно покалывать, и живительные потоки силы бодро потекли к ней, наполняя истощенную плоть энергией. Однако тяжесть, уже который день лежащая на сердце, так и не прошла.
Нира чуть заметно усмехнулась и накинула на волосы белый колпак мантии. Сейчас у нее отчего-то не было желания привлекать к себе внимание. Наоборот, хотелось уйти подальше от всех, спрятаться, лечь и просто смотреть бездумно на темнеющее небо. Хотя вид его, равно как и звезды, никогда не привлекал ее.
«Пожалуй, стоит поговорить обо всем с учителем Виреетом, – подумала она. – Неспроста это все».
– Благого присутствия вам, меридан, – пожелала она и направилась вниз.
Рьятен, разумеется, ничего не ответил – силы и помыслы его были уже не с ней. И все же это стало доброй традицией, когда уходящий с дежурства член ковена желал вновь прибывшему удачи.
Светильники, развешенные вдоль стен, горели ровным желтоватым пламенем, освещая белый камень стен и древние, возрастом больше полутора тысяч лет, руны. К горлу Ниры подступала какая-то горьковатая муть, напоминающая холодный, склизкий комок, и она всерьез опасалась, что ее стошнит прямо на ступеньки.
Предвидения никогда не были ее сильной стороной. Во время учебы в Академии она с трудом сдала экзамен, предпочитая туманным пророчествам созидание. И все же теперь, толкнув очередную деревянную дверь и выйдя в круглую, украшенную цветной мозаикой приемную, она осознала, что ощущает собственное грядущее.
«Запомни, девочка, – говорил ей много лет назад Виреет, в те поры, когда сама она была почти малышкой, – природный маг, сколь ни будь он бездарен в вопросах предвидения, все равно предчувствует изменения в собственной судьбе. Хотя бы самые важные, ключевые моменты. Это может выражаться по-разному. Некоторых начинают одолевать сны, кого-то неумолимо тянет вперед, к странствиям, а есть те, кому становится физически плохо. Нельзя угадать, какой именно способ изберет сила, чтобы сообщить лично тебе, пока назначенный час не наступит».
«Так могут все маги?» – спросила его тогда Ниралуа.
Виреет покачал головой:
«Нет. Разумеется, не все, и только природные».
«А некроманты?»
«Их магия изначально больна. Она словно слепец, блуждающий в темноте. Нет, предчувствовать будущее они не могут. Однако это не мешает им портить жизнь всем окружающим».
Остановившись на пороге, Нира нахмурилась и потерла лоб. Должно быть, ничего хорошего ей, учитывая обстоятельства, ждать от будущего не стоит. Теперь разговор с учителем становился не прихотью, но насущной необходимостью, ибо кто еще сможет дать ей лучший совет?
«Должно быть, в этот час он, как всегда, гуляет по дорожкам парка, – подумала она. – Если не занят какими-нибудь неотложными делами».
Привычки старика оставались неизменными на протяжении многих лет, но ей это теперь было только на руку.
Она сделала уверенный шаг вперед, и в этот момент входная дверь вдруг резко распахнулась и глазам мериданы предстал Джараак.
Конечно, она и раньше видела владыку Фатраина, но в основном издалека. Еще никогда ей не приходилось сталкиваться с ним лицом к лицу.
Нира застыла, словно кролик, увидевший прямо перед собой удава, и от страха почти перестала дышать. Понимала, что это ошибка, что нельзя показывать бешеной собаке собственный страх, и все же ничего не могла поделать.
О магистре Джарааке рассказывали многое, и почти ничего хорошего. Подобно почти всем остальным магам, он предпочитал не связывать себя узами брака. Тех женщин, с которыми его сводила прихотливая судьба, он просто-напросто губил. Говорили, что ему доставляет удовольствие наблюдать их страдания. Одна из его невольных любовниц сошла с ума, другая покончила с собой, бросившись с крыши дома. Единственное, за что его уважали многочисленные враги – это та сила, которую он обеспечивал Фатраину с помощью достаточно подлых интриг.
«Постарайся не попадаться ему на глаза, деточка, – говорил ей Виреет много лет назад, качая горестно головой и глядя в окно на подступающую к Рагосу ночь. – Добром это наверняка не кончится».
По этой самой причине Ниралуа прежде не представлялось возможности как следует разглядеть Джараака. Это оказался не старый еще мужчина с умным, цепким взглядом, от которого кровь холодела в жилах. Все знали, что двадцать лет назад он пробил дорогу к верховной власти лишь благодаря собственному уму и характеру, и теперь Нира, глядя на него, охотно этому верила. Сила, что бурлила в его крови, притягивала к себе, словно мощный магнит, и одновременно отталкивала. Хотелось бежать куда-нибудь подальше без оглядки, но меридана стояла, подобно статуе, позволив магистру обойти себя и разглядеть внимательно со всех сторон.
