Что лежит в основе вражды? Сразу и не ответить на этот вопрос, причины у всех разные. Но можно утверждать точно, именно вражда лежит в основе многих взаимоотношений. Сама природа на каждом уровне организации демонстрирует нам это. Вот и между Народами Воды и Пламени отношения не складывались никогда. Иной раз гораздо проще жить в мире и дружбе с тем, с кем не являешься соседом. Светлым пятном было окончание Первой Войны с Великими Воплощениями и образование Мира Основ. Доверие было достигнуто. Семья Лазурных Глубин, говорящая за Народ Воды, готова забыть о прошлом. Более того, влияние Великого Воплощения Воды было на них не так сильно, от этого они ещё могли мыслить здраво. Но грянули горны, взметнулись ввысь алые клубы тревоги, пришла Вторая Война с Великими Воплощениями. Мятеж был подавлен, но из хаоса тех, во многом преданных забвению событий пришли умные машины. После одного вызова, который едва не сокрушил визардцев, сразу же им был брошен второй, эти события вошли в Память как Первая Волна Механизации. Войска Визардуса собрались быстро, совместная работа была отлажена, и они вступили в противостояние. Механический Разум оказался очень умён, изощрён и многогранен. Народ Семьи Лазурных Глубин считает, что во время жесточайших боёв с Волной Механизации, захлёстывающей Визардус, Пламя нанесло предательский удар в спину – подстроили диверсию, в результате которой произошёл мощнейший взрыв внутри строя, на Порядках Зачарователей, в момент, когда Лазурные отражали массированную атаку на этом направлении в своей зоне ответственности. Погибли многие, щиты и прочие воодушевляющие и усиливающие чары перестали существовать. Строй нарушился. Рифхи ближнего боя остались без прикрытия и были перебиты, перемолоты жерновами приспешников механического разума. Все видели огненный шлейф, который озарил небо за миг до того, как заряды детонировали на вершинах металлических зубьев, осыпая всё смертоносной, пронизывающей, калечащей всё на своём пути и несущей смерть раскалённой шрапнелью. Эти события разморозили старую непримиримую вражду, и пожарище войны заполыхало с новой силой. Хрупкий мир перестал существовать, холодный расчёт и прагматизм испарились, словно снег в жаровне, и на смену им пришли взрывная горячность и жажда реваншизма, мести, чужой боли. И несмотря на то что Первая Волна Механизации уже угасла двести пятьдесят лет назад, Мир Основ всё ещё не был материализован из-за непримиримости двух народов, так самозабвенно и не думая ни о чём более истребляющих друг друга на полях «спорных территорий» и уж точно не желающих работать сообща. Хотя мировое сообщество Визардуса оказывало давление на стороны конфликта, чтобы сподвигнуть или вынудить их к миру, война продолжалась.
Двести пятьдесят лет после Второй Войны с Великими Воплощениями.
Мир Основ не действует.
Страна Прудов, как она восхитительна в лучах Великого Воплощения Свет. Некогда прудов было четыре, но это слишком грустно для начала, об этом потом. Три исполинских пруда сверкали и искрили бликами ребрящейся зеркальной глади, они утопали в лесах, их дождливые поймы служили домом для многих воплощений. Но несомненно, кого бы вы ни спросили, в каком бы уголке Визардуса это ни происходило, каждый сказал бы о Стране Прудов три вещи: Визардские Вихревые Маки, Великая Тень Небесного Трона и Двуцветные Горы. Да о них знает каждый. Свыше десятка городов и крепостей, городков и крепостиц с деревушками разместились в Прудах, которые служили, по сути, домом для множества визардцев Лазурных Глубин. Они поселились на дне, укрытые покрывалом безмятежной, почти недвижимой толщи воды. Большие просторы освобождались от воды, которая висела высоко, словно куполообразный арочный свод. На дне, помимо вечных сил и мимолётных животных, раскинулись города, сады, жилые кварталы и общественные центры, а также леса и поляны, академии и мастерские – словом, всё то, что составляло быт визардцев на момент начала Эпохи после Второй Войны. То, что над ними висело огромное количество воды, их не смущало отнюдь, она использовалась как повсеместная основа для материализации, кроме того, резвящаяся «в небе» водная живность в блеске света, пронизывающего толщу воды, выглядела очень красиво. А воздух был свеж и весьма влажен, по утрам частенько опускался туман. Исполинская Тень, которую отбрасывал висящий в воздухе Небесный Трон, заслоняла Свет всегда, и это не могло не отложить отпечатка на силы, обретающие форму под воздействием намита, в этих местах.
Страна Прудов
Под вуалью вечной ночи и покрывалом темнеющей, непроглядной воды приютился город Тенистые Заводи. Считается что это гражданский мегаполис, хотя в нём была Академия воинского искусства для всех чинов, с множеством полигонов подготовки и базовым армейским лагерем, опоясывающим город с севера на восток по полуокружности. Но дипломатия в умелых руках даже шило может обозначить «чесалкой», вот и здесь так. И конечно, последнее, но не по значимости, о ком просто необходимо упомянуть, – это Триада рифхов, общее почётное название для трёх семей элитного военного сословия. От них прежде всего ждут ратных подвигов во времена лихой молодости, и холодной головы и расчётливости в командовании потом. И завтра особенный день для города, без доли преувеличения, этого События ждали годы, а уж когда об этом объявили два месяца назад, и вовсе все потеряли покой. Дочь видного военачальника блестяще окончила Академию, на протяжении учёбы поучаствовала в ряде специальных и общевойсковых операций и решила, впрочем как и до́лжно, связать свою судьбу, как и её предки, с военной службой, делом истребления многочисленных врагов своего народа. Завтра в мемориальном комплексе Вечного Плача произойдёт формирование рифха специального назначения под её командованием. В условиях Вечной Войны и живёт молодой тридцатилетний паренёк Бёльк, и завтра его особенный день. Девушка, Ини́ра, его возлюбленная, та самая дочь видного военачальника, начинает свою военную карьеру, и по традиции, будущий соискатель высших офицерских званий и должностей должен сперва возглавить рифх специального назначения. Считается, что командный состав, побывав на передовой, на самом острие, лучше будет ориентироваться в реальных возможностях личного состава при планировании ударных наступательных и прочих операций, что исключало переоценку собственных возможностей. Бёльк, как и многие, подал заявку на вступление в новый спецрифх, ведь, помимо также старта собственной военной карьеры, каждый рассчитывал и на личное счастье, Инира была очень красива – высокая, утончённая, но необычайно сильная, волосы длинные, убранные в две толстые чёрные косы, лежащие поверх плечей, остальные же распущенные, почти до пояса, озаряющиеся бликами на свету. Глаза лазуритовые с кошачьими зрачками, носик прямой и пухленькие губки на приятном лице с чётким контуром. Кожа имела не то чтобы отблеск, но очень лёгкое, тусклое, голубоватое свечение. Взгляд её был цепкий, оценивающий, возможно, это из-за «кошачьего взора», смотрела исключительно в глаза, иной раз это заставляло собеседника поёжиться. Бёльк безумно в неё влюблён, но Инира ещё никому не ответила взаимностью, а о влиятельности её семьи можно и не упоминать. Но это всё завтра, все тревоги, волнения и заботы, радость от достигнутого и грусть от упущенного, а сейчас ночь, и не только в Тенистых Заводях, а и на всём Визардусе. Бёльк спал в своей комнате и видел очень дивный сон, несмотря на то что весь шквал забот вновь принесёт новый день, через несколько часов, но сейчас тишь. Как и во сне тишь, лишь алые вихревые маки своими круглыми бутонами покачивались в такт ветру, словно текущая багряная вода в безграничном озере, и испускали в воздух алую дымку. Он стоял на одном из покатых пригорочков Полей Последней Тишины, спокойствие, безмятежность. Цветение этих красных просторов только начиналось, это происходило трижды в год. Маки выстреливают споры, которые клубятся над полями несколько дней, это не сдуваемое облако, и всегда несёт в себе какую-то визуальную материализацию. Когда споры заряжаются, они притягиваются к земле, с силой втискиваются в грунт и прорастают. Молодёжь со всех окрестных краёв приходит во время цветения, чтобы развлечься, и с большим интересом стремится к полям, чтобы увидеть, какая причудливая материализация создана природой на этот раз. Бёльк посмотрел по сторонам и увидел безупречную гладь двух прудов, и лишь чернь, затхлость склепа и тревога роковой минуты гибели, что темнотой загробной тени, надвисая с севера, тревожила и заставляла повернуться. Это опять сон, и опять, как вот уже несколько недель до этого, Бёльк, прежде чем проснуться, увидел свет и зажмурился от ярчайшей вспышки на севере. Она застилала взгляд, разрасталась с невероятной скоростью, пожирала спокойствие и тревожила волнение, которое взвыло шквалистым ветром, вздымающим волны, и он проснулся. Сегодня в своей комнате, во владениях их Семьи в городе Тенистые Заводи, что в Стране Прудов в далёком времени Вечной Войны. Бёльк любил Иниру, они вместе росли и учились и, конечно же, были друзьями и только. Бёльк понимал, насколько сильная будет конкуренция и сколь жёсткий будет отбор, ведь её отец лично одобрял соискателей в спецподразделение дочери. Поэтому тренировки, которым подверг себя Бёльк, были крайне суровые, бескомпромиссные, направленные и рассматривающие лишь результат, за ценой он не стоял. Миньоны его матери находили его вымотавшегося и свалившегося с ног, на полигонах и посреди тренировочных площадок и треков. Но результаты, конечно же, того стоили, и поэтому он сегодня шёл с уверенностью и надеждой. Чтобы не смущать сына, мать предпочла не показываться на глаза, ведь, если его одобрят и он будет принят, а она в обратном и не сомневалась, они сегодня же отправятся на фронт. Она боялась что не сдержит слёз, ведь однажды уже потеряла мужа, дом, покой и уют своего очага. И вот её старший сын Бёльк идёт по стопам отца, которого не помнил (в чём не сознавался) и знаком был лишь по нескольким весточкам с фронта. Существует традиция, оружие куётся в пламени, рифх – это оружие, и для сплочённости просто необходимо как можно быстрее отправиться в пожарище войны. Привычный полумрак встретил Бёлька на улице, он собрал для себя кое-какие вещи и спрятал их в талисмане, уголок дома. Небесный Трон висел в небе близ Короны Визардуса сколько все себя помнили, ещё со времён Первой Войны. Невзрачные силуэты в скромных убранствах появлялись на улицах города, кто-то ручейком бесшумно оказывался у своих ворот, кто-то светящейся вспышкой материализовался подле голой стены, самых «скромных» приносили жабы-хранители, миньоны Основателей Семьи, хранители тайны зачарования запрета, без них ни войти ни выйти. Кого-то провожали родители, обстановка была смиренно выжидательная, повлиять на отца Иниры в вопросе личного состава для его дочери просто невозможно, поэтому никто не знал наперёд, кто же «победил». Большинство, конечно, из одной возрастной группы. К тому же многие были друзьями, поэтому приветствовали друг друга не только как принято в обществе – мягкой лазурной вспышкой Ока Воплощения, а договаривались об особенных знаках. Но тем не менее ни смеха, ни шуток не было, всё предельно серьёзно, ведь формирование рифхов происходит не совсем в праздничной обстановке. Путь воина – смерть во всех отношениях, воин несёт смерть, и воин её принимает, всегда происходит что-то из двух, и, чтобы все сразу понимали, что есть реальность, на службу принимаются в мемориальных комплексах Обители Плача, туда и направились несколько десятков юношей и девушек, создавая волшебными палочками огоньки разноцветного света, которые выхватывали из тьмы пятачки улицы, освещая дорогу. Семья Бёлька жила в Восточном районе – идти до комплекса недалеко. Обитель Плача, как и Академия воинского искусства, находились в густой лесной чаще, которая называлась Тенистая Роща. Над центральными улицами и общественными районам «в небе» парили светящиеся шары – люстры, которые и давали свет. Тишина, только звук лёгких шагов, которые и привели молодых визардцев к Мемориалу. Вошедший вмиг оказывался как будто в другом месте, что, конечно же, не так, здесь было светло и настоящее небо. Над Обителью Плача всегда шёл лёгкий моросящий дождик. В центре видимой площади, выхваченной из непроглядного ливня, парила над землёй Сапфировая Слеза с множеством граней, на которых начертаны имена Героев. Несомненно, понятен смысл, что это стенания и слёзы по павшим, но внутри этой драгоценной слезы пылает огонёк жизни, сияющий светом разума. Как знак применять войска только для защиты, обдуманно, и только во спасение жизней от угроз, исходящих не от визардцев в первую очередь, но старые смыслы забыты, каждое поколение готово истолковывать даже старые смыслы по-новому. Над землёй в паре десятков метров, словно на облаках, стояли визардки и визардцы, молодые и в возрасте, погибшие и отличившиеся в боях. Они молча взирают с высоты вниз. Огонь, таящийся в слезе, проецирует имена с граней на облачка, в ногах Героев отображая тем самым имя. Выглядело всё чарующе и даже великолепно, но и грустно, очень. Как бы хотели они никогда не иметь ни таких памятников, ни подобных комплексов. Ведь гибель их не прихоть стихии, не думающей и всё сметающей. Площадь вокруг парящей сапфировой слезы имела овальную форму и золотую окантовку. На этой площади все и собирались, перед довольно обширным пьедесталом награждения, к которому вели ступеньки, здесь же и причисляли к героям. На трибуне, на возвышении была она, Инира, ну, конечно, ещё её отец, его адъютанты и несколько офицеров высшего командного состава, её дяди и тёти. Бёльк буквально залюбовался ею, но это неизбежно и ударило болью по сердцу, он вспомнил, неизбежно вспомнил, как впервые увидел её, ему тогда вообще не хотелось здесь жить, но она стала лучом надежды, лазурного света жизни.
