Олег Джурко - Вобожествление земели

Вобожествление земели
Название: Вобожествление земели
Автор:
Жанры: Юмористическая проза | Юмор и сатира
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2020
О чем книга "Вобожествление земели"

Эволюция вкратце описывает причину возникновения, существования и надвигающегося коллапса благоразумия неуемного тщеславия прачеловечества, начиная с первой – матери праземели – болотной амебы, до – первого экспериментального аниматизма вобожествления еще животно-анимального Природного Святого художественно фантастического Духа в декоративных довольно кровожадных индо-персо-греко-римских Нерожденных бездетных скотоводческих Богов, уже за тысячи лет предвещающих чудеса воровского вобожествление неестественным, т.е. не природным, насильственно-административным способом потомка амебы, наследника священной демагогии Зевса и Брахмапутры горемыки Земели, богословленного доверчивой Природой искупить ее муки неуклюжего творчества вобожествлением начальников, демонов политического деспотизма сверхпротивоестественно демоническим, революционно коммунистическим насильственным способом вобожествления – в Богов Рожденных…

Бесплатно читать онлайн Вобожествление земели


ПРИТЧА 1 Цивилизация – спонтанные подвиги вобожествления, первым делом японо-индо-персо-иудейско-персо-греко-римско-славянских дремучих колдунов, не оправдавших наивного доверия человечества, вобожествления закончившегося отчаянным подвигом вобожествления земели, что не гарантирует пострадавшего от духовной деградации человека от дальнейших опытов обожествления по частному заказу любого психа, добившегося популярности на поприще сексуально-популистского гипноза.

Человеколюбие подвиг вобожествления человека даже не ради утробы своей, но ради кормления искусственно Рожденных Богов.

грядущего вобожествления в образе человека, это путь воплощения достославных нерожденных Богов, предтеч-теоретиков текущего эпического человекотворчества, это уже начало вобожествления земели в богов рожденных Всевышнего властных муках деспотизма, – из мяса и костей, в разнообразных формах религиозной версии Бога, это путь соревнования которых в духовности и закончится век человечества, чтобы освободить путь самопоглощения богов на пути возвращения в теплые тропические болота всегда готовые исправить ошибку созданной первой амебы и создать новую модификацию первой амебы, создать первую модель амебы с первыми признаками самосознания капли попытки очеловечить землю, создать на основе первого опыта создания человека похотливого создать человека ответственного чтобы создать взамен первого общества сибаритов живоглотов конкистадорского пошиба создать общество упертых трудоголиков биологически неуязвимых для секса, жадности, обжорства, блуда лени, проституции, способных создать невольно сферу торжествующего рассудка, неподверженного патриархальным болестям плоти, мозга, следствия излишеств плотоядного пищеварения.

Когда бордель как сексуально медицинская экстренная помощь обретет статус государственного института ущербной гуманности, в крови населения исчезнут последние гены некогда вобожествленного Номо Sapiens натурального происхождения от OBEZYANA

ПРИТЧА 2. Вера, как авторитет Богов, ленивой барынькой поживает сама по себе по монастырям и сектам, довольствуясь промыслами как бы заманчивыми для греховной плоти земели, молясь за всех гуртом и не для кого в частности, гуртом тягостными для изящным тонкостям изощренной в благолепии души, засевающей милосердием каменные сердца демонов бытовых соблазном церквей и учреждений официальной культуры угодничества власти. Истощенной духовно завистью к святому произволу нерожденных богов золотого времени Зевсов и Клеопатр в ожидании в обожествлении в богов Рожденных в казенной роскоши помпезных особняков, за толстыми стенами этих казенных крепостей, отдыхая от зависти алчного плебса вечно обвиняющего власти в личной неудачливости негибкого позвоночника. призывая сеять а не злата незлобливое сердце Земели страждущим колбасы вместо насущной черняшки а не веры в золотые посулы вечного голодного блаженства нищих духом…

Добиваясь безоговорочной покорности, Вера нашептывает какой славы достигают еретики, поступаясь упреками Дьявола из лсти соблазнам милосердия души.

Не за счастьем обращаемся к молитвам, – пособничества власти молитв взыскуем.

Недосуг Вере лишний раз наклониться выслушать душу, взыскующую счастья человеку, поклониться как перед лампадкой, которой забыла Вера долить вовремя гарного маслица.

Душа не предназначена служить на побегушках страждущих Веры в себя, не стремится отлучаться от человека дабы помочь Вере обратить горемыку в своего холуя, превратиться для него в домашнего Демона склонного к бунту Свободной Воли, вынудить Волю конструировать свою Судьбу Царственной, по шаблону нерожденных гневливых Богов Власти.

Душе доверяется Земеля куда честнее, чем самому себе, своему ранимому человеческому, беспомощному перед произволом Свободной Воли.

Душа орлицей распростирает крылья над разноликими ордами мракобесов рожденных властью Богов, враждующими каждый со своей услугой патрону, как своего птенца защищает душа Земелю от соблазна удивить душу могуществом самовлюбленной Свободой Воли, повязанной произволом власти.

Проституция – последняя технология, не поддающаяся автоматизации.

Воля и Вера – орлица и голубица в силках властных религиозных фанатиков.

Религиозные распри на национальной почве пролили крови людской больше чем все вместе взятое оружие.

Некому назначить Воле границы. Даже Рассудок не предназначен определить пределы моей Воли. Бесчинна Воля в бесконечном споре ее пространств и целесообразности Рассудка, чтобы посмеяться над моими пустыми хлопотами вместе с Верой в удачу коварной случайности.

Домыслы онерожденных греко-римских Богах, квартирантах небес, более достоверны, чем эксперименты экстрасенсов с подсознанием психов и дам, обещая в потустороннем мирке дуры удачи выморщить тароватому мужику счастья, на которое можно прожить независимо от пенсии.

Мозг женщины морг, где они препарируют вынужденно отвергнутых из-за их жадности изменников, прижившихся на содержании сердобольных подруг.

Астрономия – наука о покаянии Звезд на Страшном Суде под председательством человека.

Церковь замаливает грехи нерожденных богов, грехи рожденных несут на своем горбу подчинённые холуи.

Роскошь – распродажа перед банкротством.

Ревнивое жеманство – мода линялого полусвета, у моды свои подержанные кардиналы, – бывшие голоса оперы в хористах оперетты, свои «чего изволите» – толстосумы в когтях жен, свои модельеры из комиссионки.

ПРИТЧА. Фемина за гроши создает Славу доходам Красоты, еще и за восхищение делом рук своих приплачивает вынужденным бескорыстием.

Развращает не бесстыдство, но его лицемерие.

Печаль – макияж красоты с очарованием пресыщенных желаний.

Графоманы гумус литературы.

Литература – каталог сексуальных амбиций бумагомарак, удовлетворяющих амбиции искусственным способом за деньги имбицильных импотентов.

Справедливость – что остается от тебя, когда ты подвернешься ей под руку – некстати.

Удача счастья, – козел-свистнул, рак несет молочка.

ПРИТЧА №7. Человечество – материализованная плоть Всевышнего, разменявшего свое Милосердие на мелочную тяжбу с совестью практичного человека, утилизировавшей милосердие в частных интересах подхалимажа.

Теоретическая Любовь к великому Русскому языку не рождает Значительного романа, в отличие от скабрезных подробностей практической Любви.

Красота продает то, что глаза мозолит, за отсутствием содержания.

ПРИТЧА.№8 Господи, воля твоя, какие грандиозные планы строишь ты на счет чада твоего, хотя ведаешь, судьба его вечно в долгах, как в шелках, перед Человеком, и тебя не уважит его судьба, преподнесет такую срамоту посредственности, что стыдно за твою имманентную щедрость Господи.


С этой книгой читают
Уж такими мы уродились, одного корня с мартышками. Живем бок о бок смотрим друг на друга, подсматриваем, доносим и оказываемся все на одно лицо. Кому-то даже нравится, а кому-то оскорбительно. Однажды жену на базаре приворожил сережками цыган. Не оторвешь. Дай-ка, думаю, пивка хвачу бочкового. Рижское оказалось пенливее Останкинского, Праздрой крепче Ярославского. Воспарила душа – на тринадцатой кружке спохватился, – цыган сидит, жмурится, жены н
Если не смеемся над неудачами, жизнь посмеется над нами в свое удовольствие. В искусстве жить главное – с какой стороны посмотреть на последствия удачи и промашки. А вот у последствий конец один. Награбил, обожрался – и коньки отбросил. Скис, не посмеялся над всегда случайной неудачей – быстренько уберешься с тоски, и коньки не пригодятся. В удаче уже заложена пагуба неудачи, в неудаче – божье благословение на удачу.Обложка оформлена автором.
Я сегодня неизвестно который по счету… Метаферизм… Завтра еще само должно состояться, прежде чем и мне состояться как своим Метаферизмом.
Любовь, когда это чувство, а не спорт, за красотой дам любовь не гонится; блеснуть искренностью напропалую – вот тут любовь в лепешку расшибется, вскрывая сердце дамы, как банку эротических консервов, обнажая потаенные бездны лихого совращения нерасторопной по природе любви.
Что общего между верблюдами и звездами? Какого правила должен придерживаться каждый дракончик, даже если он еще не проснулся? Как правильно составить экибану, если ты – рыба? Как обмениваются посланиями морские ежи? Какие мысли движут актиниями? На эти и многие другие подобные вопросы ответы содержатся в этой книге – в форме маленьких рассказов, описывающие реальные (подчеркиваю – реальные) события в моем аквариуме. Рассказы не только познаватель
"А что это за «Похерония» такая?" – спросите вы. А я для начала напомню вам старый анекдот: «Чем отличаются комсомольцы тридцатых годов, от комсомольцев семидесятых? Тем, что первым было всё по плечу, а нам всё по хер!» И понеслось в соответствии с "Аморальным Кодексом строителя похеризма"… Родной УПИнститут – в "альму, вашу, матер"… Святые мученики Учителя – в «преподДаватели», «АСПИДанты», «доИпослеЦенты», «кандиДАТЫЕ»… И мы, вечные похеронцы:
Ничего общего этот рассказ не имеет с великим маэстро. Зато у него много общего с добрыми и отзывчивыми людьми, которые, независимо от материального положения, состояния здоровья или настроения, не оставят на произвол судьбы тех, кого приручили.
«– О ком же будет Ваш роман? – Об одесских евреях… – Неужели нельзя писать об украинцах, молдаванах, или, на худой конец… – Конечно можно, но что делать, если меня всю мою жизнь окружали как раз евреи? Соседи, друзья, знакомые… Пройти мимо них и не написать ни строчки?» Удивительная история слепой еврейской девушки, воспитанной бабушкой, дедушкой и попугаем, по воле судьбы оказавшейся в Америке, нашедшей там свое счастье и вернувшейся вместе с ни
У Джека Ричера нет дома, ему некуда спешить – зато в его распоряжении все время мира. Для такого перекати-поля, как он, однодневная остановка в маленьком пристанционном городке с необычным названием Материнский Приют – отличное времяпрепровождение. К примеру, для того чтобы узнать, откуда взялось это название. Ричер уже представлял себе одинокую могильную плиту, затерявшуюся среди бескрайнего моря пшеницы, или трогательное предание о внезапных ро
Героинь пяти современных историй объединяют обстоятельства, которые кажутся непреодолимыми. Обстоятельства совершенно разные, но из тех, что оставляют незаживающие раны в душе. Трагедия женщины, которая не может стать матерью («Меня больше нет»). Страх перед стихией и надежда на то, что беда минует твой дом («Солнце моё»). Непонимание и невосприятие «революционных игрищ», ломающих жизни людей («Оранжевый лимон»). Недавнее «челночное» прошлое и от
Данная книга посвящена типу «Штирлиц». Она одинаково подойдет, как опытным специалистам, так и людям, которые ранее не интересовались соционикой. Книга содержит много примеров, что значительно упрощает понимание информации. В том числе, в ней рассказывается о том, как тип функционирует. Это помогает адаптировать знания под себя и эффективным образом использовать их в жизни. Прочитав книгу, вы начнете лучше понимать себя, принимать свои особенност
История о детдомовце Мише, который попадает в Тонкий мир, обретает там верных друзей и, вместе с ними, совершает самые настоящие подвиги: спасает, сначала, королевство Благословенный Гиньдан, потом короля Алпата Великого и, наконец, народ ведунов.