Сценарий по мотивам комедии Гоголя Н. В. «Ревизор» для постановок в школьных театрах.
В спектакле должны быть суфлеры с полным текстом по обе стороны кулис. Подсказки текста могут быть везде: на скатерти, в веерах, на носовых платках, на диване, на стульях и пр. Безусловно, чтобы свободно сыграть в действии, необходимо знать текст от зубов. Массовка одета во все черное.
1. Городничий – взяточник, говорит ни громко, ни тихо. Престарелый, но солидный. Черты лица грубы, как у всякого, начавшего тяжелую службу с низших чинов. Одет в мундир и в ботфорты со шпорами. Волосы с проседью.
2. Анна Андреевна – его жена. Провинциальная кокетка. Она тщеславна, иногда берет верх над мужем. Часто меняет наряды.
3. Хлестаков – 25-лет, тоненький, худенький. Несколько глуповат. Говорит и действует без всякого соображения. Речь его отрывиста, и слова вылетают из его уст совершенно неожиданно. Чистосердечен, наивен. Он одет по моде. Но в его высказываниях более правды, чем лицемерия. Пусть будет щупл и маленького роста, как Наполеон.
4. Осип- слуга пожилых лет. Говорит серьезно, смотрит несколько вниз. Резонер и любит читать нравоучения самому себе и своему барину. При разговоре с барином лицо принимает суровое и грубое выражение. Он умнее барина и об этом догадывается. Сюртук поношен.
5. и 6. Бобчинский и Добчинский – помещики, низкие, коротенькие, с брюшком, похожи друг на друга. Помогают себе жестами при разговоре.
7. Ляпкин-Тяпкин – судья, прочитал 3 книги, поэтому очень вольнодумен. Говорит басом, как старинные часы, кот. прежде шипят, а потом уже бьют.
8. Земляника – толстый, неуклюжий, но услужлив и суетлив. Попечитель богоугодных заведений (больниц).
9. Марья Антоновна – дочь городничего Антон Антоновича и Анны Андреевны.
10. Частный пристав.
11. ГОГОЛЬ
На сцене замерли фигуры. Музей восковых фигур главных героев. Сцена в полумраке. Далее действие с Гоголем и массовкой происходит на авансцене. Массовка перекрывает середину сцены с застывшими фигурами.
Свет направляется конкретно на одну фигуру. Вдоль рядов из зала идет в черном сюртуке, вроде пальто-накидке (в боливаре) и в черном цилиндре сам Гоголь. В руках его листы с рукописями. Он просматривает бумаги. Фонограмма голоса или говорить громко.
ГОГОЛЬ:
– Комизм кроется везде. Мы живем посреди него, но мы его не видим. Но если мы перенесем его в искусство, на сцену, то мы же сами будем валяться со смеху, и будем дивиться, что прежде не замечали его.
Встает девочка или мальчик из зала и обращается к Гоголю:
– Николай Васильевич, зачем вы сожгли вторую часть «Мертвых душ» – это же ваш пятилетний труд?!
Гоголь, повернувшись к ней:
– Потому, что душа бессмертна и рукописи не горят! Когда пламя унесло последние листы моей книги, ее содержание вдруг воскресло, и я увидел, какой должна быть эта книга.
Роется в бумагах, которые держит в руках, находит:
– Вот же мое завещание! Как смертельно поздно с ним ознакомились. «Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться». Последние годы – как тяжелый сон. Все идет плохо: бедный клочок земли наш, пристанище моей матери, продают с молотка, и где ей придется преклонить голову, я не знаю. Пристроить сестер у меня не получается. (Листы убирает в плащ-накидку).
Со сцены трое по очереди громко произносят (свет на них):
– 1. Книготорговец Смирдин, пользуясь бедственным положением писателя, издает его произведения за гроши.2. Цензура запрещает печатать «Мертвые души», отбирая последний хлеб у писателя.3. На помощь приходит Белинский. После хлопот и цензурных изменений рукопись с веселым названием «Похождение Чичикова…» допущена к печати, но здоровье писателя сильно подорвано.
Гоголь садится на стул или ступеньки сцены:
– Тот, кто говорит правду – всегда изгой.
Девочка из зала:
– Что с вами, Николай Васильевич?
Гоголь зажигает свечу:
– Душа моя изнемогла. (Ложится на край сцены, держа свечу в руках)
Со сцены все хором:
– Его живого несли по стране!
Гоголь был в летаргическом сне.
Гоголь ложится на край сцены и оглядывается, слегка приподнимая голову:
– Все вокруг меня встали в кольцо,
наблюдая, с какою кручиной
погружается нос мой в лицо,
точно лезвие в нож перочинный…
Вместо смеха открылся кошмар.
Мною сделанное – минимально.
Со сцены хором к Гоголю:
– Вам впивается в шею комар!
ГОГОЛЬ:
– Он один меня понимает… (бьет комара, задувает свечу)
Поднимите мне веки,
соотечественники мои, (Медленно садится, взгляд вниз)
В летаргическом веке
пробудитесь от галиматьи!
Поднимите мне веки! (ему помогают привстать актеры (из массовки), стоящие на сцене.)
Разбуди меня, люд молодой,
Мои книги читавший за партой,
Потрудитесь понять, что со мной. (Рука у сердца, его раздирают чувства)
Я ведь знаю, вы – не бездарны! (Рукою обводит всех)
СВЕТ НА СЦЕНУ. (Гоголь уходит, а массовка ставит сбоку портрет Гоголя). Уходя за кулисы, Гоголь ставит табличку «Музей восковых фигур», которая лежала прежде на полу. Световое пространство увеличивается, обозначая середину сцены.
Застывшие фигуры на сцене. За столом замерли фигуры Городничего, Хлопова, Земляники, Ляпкина-Тяпкина, Бобчинского и Добчинского, играющие азартно в карты. Поодаль у трюмо с зеркалом сидит Анна Андреевна, около нее стоит дочь. Хлестаков на переднем плане в наполеоновской треуголке возвышается над всеми, поза боевая. Внизу, у ног его сидит на полу слуга Осип. (Актеры не двигаются). Входит экскурсовод с указкой. Та же массовка расступается, не перекрывая собой того, на кого указывает экскурсовод. Обращается в зрительный зал и к массовке. Водя указкой по суровому Городничему, у него брови сведены с потугой на мысль, почти сократовский вид.
Экскурсовод подходит к Антону Антоновичу Городничему:
– Типичный представитель городской верхушки,
Пообтерся, это видно по лысой макушке.
Черты лица грубы и жестки,
как у всякого, кого против шерстки
поначалу, ведь из грязи в князи,
прогибаться, между всеми лазить…
об лоб его можно поросенка (Водит указкой по лбу)
убить насмерть… А это – его женка.
Экскурсовод подходит к Анне Андреевне, которая замерла с зеркальцем в руке:
– Анна Андреевна любит очень роскошь,
Хотя и не отличит Гоцци от оспы,
А лавку от дивана, пуфа и кушетки.
Себя же мнит искуснейшей кокеткой.
Экскурсовод подходит к Хлестакову, который застыл, сидя на спинке стула:
– Вот Хлестаков Иван Ля- я-кса- ан-дрыч,
