~ Волк, который любил читать ~
Волк рысцой бежал по заснеженному лесу. Снег с хрустом проглатывал аккуратные следы, зверь не крался и не старался быть совсем тихим. Это могло казаться беспечным, но самой большой опасностью сейчас было бы остаться в лесу до ночи, до времени, которым начинает править метель. В остальном же охотники и другие напасти ему не грозили. Охота прошла удачно, даже очень – для такой-то зимы, но отняла много сил. Пора было возвращаться домой.
После забега за раненым оленем, наевшись вдоволь, он совсем скоро отделился от стаи, отыскивая оставленные им и только ему ведомые тропки.
Такой охоты ему хватало – один раз вспомнить свое, волчье, насытившись мясом, чтобы потом без надобности сбиваться с лап зимовать на кореньях и другом съестном.
Он никогда не задерживался со стаей надолго. Приходил, уходил, и это было настолько привычно, что с годами становилось почти незаметно.
Волчья жизнь пробегала рядом, но мимо – волчьи свадьбы и борьба территорий, вой в ночи на ни в чем не повинную луну.
В целом этот волк был точно таким же, как все остальные. Так же сер, так же темноглаз, так же шерстист и клыкаст. Но было в нем что-то неуловимое, в последние годы из маленькой детали разросшееся до самого его существа. Что-то, что задерживалось в его взгляде во время трапезы, пока все набивали желудки, что-то, что легло на его шерсть запахом книжной пыли, что-то, чему среди лесного зверья названия не было.
У животных нет привычки судить чужое. Их мысли ограничивались инстинктами, которые только в последнее время советовали держаться от Волка поодаль. В остальном же звери – не люди и не задают вопросов, подобных людским. Они смотрят, видят, но редко интересуются.
И чем быстрее Волк отходил от них после слаженной охоты, тем меньше взглядов на себе он ловил. Всем было все равно, а Волку чувствовал себя чуточку спокойнее.
Теперь же он спешил домой. В этот зимний вечер сытому зверю нужно было только одно – тишина и тепло его логова. Однако это была вовсе не сырая нора под корягами, и даже не пещера. И именно это было тем самым, что различало его с другими волками.
О чем думают люди, когда слышат слово «дом»? Нечто квадратное, большое и с окнами. И дым откуда-то из крыши непременно. В доме Волка были еще лестница на второй этаж, камин, много-много комнат и даже целая библиотека.
Никто не знал, откуда этот Дом взялся в лесной глуши. Здесь не было дорог, по которым бы катились чудные людские экипажи, не было шумных городов и даже маленьких поселений.
Этот кто-то, воздвигший здесь жилье на все свое старанье и совесть, забрался удивительно далеко. Должно быть, захотел поселиться среди бесконечных свободных просторов, а потом… Ушел? Умер?
Что до последнего, Волк не обнаружил нигде следов смерти. А уж эта дама своего присутствия не заметает, хотя за нее нередко это делают другие. Но здесь, вопреки всему, оставалось нетронутым спокойствие человеческого жилища.
Казалось, что человек оставил Дом только вчера – только мох, забравшийся до крыши, и тугие ветви, обнявшие его со всех сторон, доказывали обратное. Все-таки люди ужасно не любят, когда природа, будучи от рождения победителем, побеждает и их.
Волк нашел Дом давно, несколько зим назад. Лесные пошептывали, что стоит он здесь и того дольше. В то время как другие боялись подходить близко, зверь почувствовал непреодолимую тягу. Скоро любопытство заставило его сделать первый шаг на крыльцо, тихо скрипнувшее под его лапой. И очень скоро он поселился там, среди ковров, перевернутой мебели и разбросанных вещей.
А вот и Дом.
Волк запрыгнул на крыльцо и толкнул плохо прикрытую дверь лбом. Изнутри пахнуло затхлым запахом, который всегда поселяется там, откуда уходят люди. Первое время Волку неприятно щипало ноздри и хотелось чихать, но очень скоро он понял, что так пахнет тайна, и совершенно привык.
Место зверя было у камина. Естественно, он не зажигал его, ведь животные боятся огня – за то, что тот не подчиняется им. Но тем не менее перед камином был уютный ковер с пушистым ворсом, а с двух сторон – светлые окна.
Волк прикрыл за собой дверь, подцепив ее, как обычно, когтем за отбитую щепу, чтобы зима не заметала снегом просторный коридор, ведущий в гостиную.
Здесь он любил лежать, зарывшись в ворс ковра и рассматривать Дом изнутри. Все звериное, лесное, оставалось снаружи, особенно сейчас, когда злая метель вот-вот могла застучать в окна, а Волк оставался один на один с маленьким человеческим миром.
Тут, должно быть, жил богатый человек. Говорят, у богатых свои причуды (не столь важно пока, откуда Волк это знал). Возможно, одна из таких причуд и сподвигла хозяина Дома уйти в эту глушь.
Постройка была на редкость добротной. Волк искренне не понимал, отчего так странно было для других поселиться здесь – в постоянном тепле, уюте и безопасности.
В отличие от любых нор сюда даже за несколько лет не сумел прорасти лес, а гниль только-только начала пожирать деревянные стены. Волк порой даже жалел, что Дом потерял своего человека – столько добра, столько сокровищ и чьей-то работы было оставлено медленно погибать. Как, должно быть, уютно здесь было когда-то!
Вещи было жальче всего. Почему-то Волк ловил себя на мысли, что им грустно не иметь возможности служить так, как было заложено творцом, – на стуле много лет никто не сидел, камин не топился, посуда, раньше сверкавшая позолотой, покрылась пылью и привечала разве что пауков, которые тут были везде.
Конечно, вещам была уготована долгая жизнь. Если крыша так же долго будет сдерживать натиск дождя и снега, то шкафы и столы будут медленно гнить, книги – сыреть, а посуда – лежать, похороненная под паутиной и такая же прекрасная, как прежде. Но разве важен долгий век, который был потрачен впустую?
