Этот зимний день начинался для третьеклассницы Зои обыкновенно. Поначалу он походил на череду других таких же будних дней и не предвещал ничего необычного. После школы Зоя пообедала и быстро сделала уроки: задали им на завтра совсем немного, поэтому появилась возможность погулять с ребятами. Девочка видела в окно, что друзья вовсю уже катаются со снежной горки и заспешила к ним.
Время, когда его проводишь с удовольствием, летит быстро, и в один прекрасный момент Зоя с удивлением обнаружила, что начинают сгущаться ранние зимние сумерки. Ее друзья с неохотой разбрелись по домам, ведь им, в отличие от Зои, еще предстояло домашнее задание.
Зоя осталась на детской площадке одна и заскучала. Домой идти не хотелось, а играть было не с кем. В нерешительности она присела на скамейку и прислонила к ней санки-ледянки.
Вдруг откуда-то снизу, из сугроба, раздался ворчливый голос: «Осторожней. Не задави!» Девочка от неожиданности вздрогнула и осторожно заглянула под скамейку. Там, в небольшом углублении в снегу, сидел какой-то зверь: кто именно, в темноте трудно было разобрать. Он слегка дрожал и пыхтел. Зоя смогла разглядеть только его необычный ярко-рыжий окрас и длинные уши, которыми он пытался укрыться от холода.
– Кто вы? Кролик, заяц? Как вы здесь очутились? – засыпала его вопросами потрясенная Зоя.
– Ш-ш-ш! – зашептал длинноухий. – За мной может быть погоня.
Зоя оглянулась по сторонам:
– Никого вокруг нет, вылезайте.
Зверь осторожно высунул мордочку из-под скамейки, а потом, все еще продолжая дрожать, вылез весь и встал на задние лапы. Он оказался довольно крупным и не полностью рыжим, как поначалу показалось Зое. Грудка, часть живота и задние лапы его имели белый окрас. Длинноух исподлобья с недоверием смотрел на Зою:
– Я – кролик Рудольфф, произносить надо с двумя «ф», – важно представился он, слегка раздувая щеки, и добавил: – самый красивый кролик на свете.
Зоя улыбнулась, он ей очень понравился.
– А меня зовут Зоя.
Кролик Рудольфф присел на скамейку и подобрался. Он сильно дрожал – то ли от холода, то ли от страха, а может, и от того, и от другого сразу. Девочка подсела поближе к кролику. Он покосился на нее:
– У тебя шапка из какого зверя?
Зоя покачала головой:
– Она вязаная, не меховая.
Кролик не унимался:
– А почему пушистая?
– Это мохер – пушистые такие нитки.
Он отвернулся, угрюмо глядя перед собой.
Зоя придвинулась еще ближе к кролику:
– Откуда вы, как вы очутились на улице под скамейкой?
Кролик вздохнул:
– Я только что сбежал из контактного зоопарка.
От удивления Зоя приоткрыла рот, но туда сразу попали несколько снежинок: начинался снегопад:
– Как же вы теперь? Куда пойдете?
Кролик Рудольфф продолжал хмуро смотреть перед собой:
– Не знаю пока. Я об этом еще не успел подумать. Когда бежал, на это времени не было. Главное было вырваться оттуда.
Зоя от ужаса всплеснула руками. От ее резкого движения кролик вздрогнул и хотел забраться обратно под скамейку, но девочка быстро-быстро заговорила:
– А пойдемте со мной! У нас хорошо. Вас никто не обидит. И вы сможете остаться столько, сколько пожелаете. Ну, пожалуйста! Соглашайтесь…
Кролик Рудольфф несколько секунд не отрываясь смотрел на Зою. Она заметила, что левый глаз у него слегка косит. Наконец, он слегка кивнул и всхлипнул.
Зоя в спешке расстегивала свою куртку:
– Полезайте, я вас согрею.
Она подхватила кролика на руки, сунула его себе за пазуху и заспешила домой, даже не вспомнив про санки. Они так и остались стоять, сиротливо прислоненные к занесенной снегом скамейке…
Рассказ кролика Рудольффа
Дома Зоя кинулась на кухню и принялась искать в холодильнике, чем бы накормить кролика. Он стоял в коридоре и осторожно озирался вокруг:
– Хорошо у вас. Света много, тепло…
Зоя кричала ему из кухни:
– Вы овощи едите, наверное? Что будете кушать? Морковь есть, листья салата…
Но кролик от всего отказался:
– Мне бы попить… водички… тепленькой…
Он взобрался на кухонный табурет и щурился от яркого света. Зоя заметила, что нос и внутренняя поверхность ушей у кролика побелели от холода. Она поставила перед ним красную в горошек чашку с кипяченой водой, блюдце с зерновыми хлебцами и села рядом. Ей не терпелось рассмотреть кролика и расспросить его обо всем.
Рудольфф стал осторожно растирать замерзшие уши, а потом, отхлебывая из чашки, начал свой рассказ. Его даже не надо было ни о чем просить.
– Ох, Зоя, и натерпелся же я… Нас ведь родилось два братца-кролика: я и мой брат Ричард. Он появился на свет всего на несколько минут позже меня. Я родился прехорошенький, и меня сразу забрали в лучший контактный зоопарк в городе «Зоо-контакт». А Ричард – самый обыкновенный серо-белый кролик. Он попал в живой уголок обычной средней школы. Больше я о нем ничего не слышал…
Жилось мне в «Зоо-контакте» этом тяжело. Хотя вроде и кормили нас, и помещение убирали… Я жил в загончике с курами, цыплятами и другими кроликами. Были в зоопарке ещё и лисы, и выдры, и змеи, и даже орлы. Но к ним маленьких посетителей без сопровождения служителей не пускали, а вот к нам вход был постоянно открыт. И целый день нас хватали и тискали. Только успевай уворачиваться, чтобы на тебя не наступили! Даже в те короткие периоды, когда посетителей не было, приходилось не лучше. Куры из моей миски клевали, цыплята норовили на мне, мягоньком, поспать. И вообще, как так можно, чтобы и есть, и спать, и в туалет ходить – все на пол! Я кролик культурный, не понимаю этого! Очень я мучился… Даже выспаться – и то была проблема: с самого утра до позднего вечера приходили дети. А они разные бывают. Многие воспринимали нас как живые игрушки! Могли кроликов за уши схватить, или за шкирку. А кролик – животное хрупкое, уязвимое. Его и покалечить недолго…
Нос кролика Рудольффа постепенно приобретал розовый оттенок. Рыжая шерстка в теплых лучах кухонного торшера распушилась, и Зое даже показалось, что она излучает свечение.
Кролик Рудольфф потянулся к хлебцу и аккуратно отгрыз кусочек.
– Но самые страшные испытания нам, обитателям зоопарка, выпадали, когда у кого-нибудь из детей случался день рождения. Приходили целой кучей. Служители выключали радио – а я его любил послушать: часто передачи разные интересные шли – и вместо этого ставили веселую, но однообразную музыку. Дети ели какие-то сладости и нам совали, хотя нельзя этого категорически делать! И взрослые, их родители то есть, не лучше: всех зверей перетискают. Вот и сегодня день рождения был у какого-то толстого мальчика. Он, конечно, сразу ко мне. Ведь я такой красивый! И, представляешь, Зоя, уронил меня! Ух, больно! Я ушибся, конечно. Но вроде все кости целы, и больших синяков нет. Я в угол отполз и затаился. Все, думаю, больше я тут не могу находиться. Сегодня повезло, что ничего себе не повредил, а кто знает, сколько это везение продлится?… Смотрю: женская хозяйственная сумка на полу рядом со мной стоит, из нее батоны какие-то торчат. Чья-то мама ее на пол поставила, а сама, гляжу, цыпленка ловит, чтобы на руках подержать. Ну, я и прыгнул в эту сумку, и замер от страха. Так и сидел. Сколько времени прошло, не знаю. Опомнился уже на улице, выскочил. А на земле – снег. Зима стоит! Я же не знал, какое сейчас время года. Ну, вот, я выпрыгнул и побежал, что было сил. Слышу, какая-то старушка на всю улицу кричит: «Ой, родные, крыса! Да какая большая! Караул!» Женщина, у которой я в сумке прятался, визг подняла. Дети тоже закричали, но от радости.
