После отъезда того, кого она считала своим женихом, Джэй села читать одну из человеческих книг. Последнее обновление расширило эмоции биоников ее модели, и она хотела использовать любую возможность, чтобы освоиться в мире высоких напряжений. Еще одна книга – это еще немного объяснений всем этим гримасам, поступкам и интонациям вылетающих из людей гармоний звуков.
Ее постоянно смущало чередование слов автора и героев. Казалось, существует какой-то второй мир, в котором простые фразы значат больше, чем должны бы, и кто-то главу за главой через просвет между измерениями связывает две эти вселенные. Персонажи книги может и рады были выйти вовне и понять, какую волну смыслов создают их обычные действия и закавыченные речи, но они просто продолжают улыбаться, не зная, что имеют выражение «лица человека, сдувающего перышко с лица младенца».
Джэй хотела, чтобы этот мир существовал где-то еще, кроме головы автора. Мир, где всё странно и изумительно. Где тело каменеет, а «мысль бродит в упоительных и ужасных дебрях». Но ее система ничего не знала ни про какой мир смыслов.
Так что ее обучающийся интеллект предположил, что люди владеют секретным словарем, где значения составлены некими небесными существами, прилетающими из ниоткуда и улетающими когда им надо, живущими в остальное от помощи автору время какими-то своими забавными делами. Вот эти двое гоняются друг за другом полдня. А эта забилась в норке и не выходит.
Она прогнала от себя мысль, что где-то есть оператор компьютера, связывающий потоки цифровых импульсов на ее жестком диске с величественным и возвышенным справочником существ мира смыслов, и решила для себя, что будет учиться говорить на их языке. Даже если поначалу это будет нелепо, Джэй может смотреть в лица людей и по ним понять, сморозила она глупость или подобрала код к защищенному файлу.
Персонаж неизвестен/20.09.2095
«Если ты читаешь это, то я мертв, и скоро здесь будет кто-то следующий. Пожалуйста, позаботься о моей семье…”
Не могу понять, что это за сон. Вижу только буквы, которые появляются на внутреннем экране брэйнета. Смотрю сквозь текст. Что-то вроде старомодного кабинета. Непонятно, на какой это планете. Пара старых планшетов, книги, кипы бумаг. Всё плывет. Я усилием воли пытаюсь вернуть свое сознание, но глаза медленно закрываются. Стараюсь заставить работать тело, но его клетки сдавлены вакуумом паники. Кто-то как будто уменьшает громкость посторонних звуков, а потом выключает и изображение».
– Вам рыбу или мясо?
Михаил Корнеев проснулся оттого, что его слегка потрясли за плечо.
– Извините, вам рыбу или мясо?
Небо. Девушка. Космолет. Он жив.
– Мясо, пожалуйста, – приятно пахнущая стюардесса в серо-красной униформе опустила перед ним набор блюд в цветастой одноразовой таре с рекламой банков и новых гаджетов. Похоже, к пункту назначения он прилетит голодным.
– Хороший сон? – час назад его сосед с 1A попытался с ним поболтать, но тогда получилось улизнуть от общения, притворившись спящим. Не хотелось бы повторять этот трюк во время обеда.
– Загадочный. Я вроде умер. Или умирал, – Михаил открыл странно пахнущую упаковку с розовой мясной таблеткой и краем глаза заметил, что сосед внимательно на него посмотрел.
– Очень рад за вас. Мне давно такое не снится.
Настала очередь Корнеева оценить вынужденного собеседника. Стройный мужчина непонятного возраста с плохой кожей и глазами дважды разведенного и оттого познавшего смысл жизни. Который конечно в неком особом знании, далеком и сложном. Хотя он точно может предложить «только для меня» скидку за геотег с короткой дорогой.
– А вы кто-то вроде толкователя снов?
– Хм, – сосед поперхнулся таблеткой-салатом. – Нет. Я простой разработчик программ для биоников в психологии. Но с детства интересуюсь снами.
– Как можно ими интересоваться? – спросил Михаил, слегка удивленный, что ему приходится допытываться у «продавца чего-то для снов».
– Видите ли, уважаемый…
– Михаил…
– Николай, очень приятно, – он сделал глоток натурального чая. – Однажды в детстве я спросил себя, а что будет, если понять во сне, что ты спишь?
– Получилось?
– Мне понадобились месяцы. Но сейчас во снах я живу второй жизнью. Был на разных планетах, видел всех, кого хотел увидеть и кого хотел бы забыть, – он усмехнулся и вытер рот салфеткой. – И вот я купил билет на Луну, чтобы сравнить ее с той, что мне снилась.
– Так что вы мне предлагаете? – Михаил всё ждал перехода к практическим условиям сделки.
– Я вам предлагаю в следующий раз, когда вы будете умирать, просто постараться остаться живым. И я не только про эту часть мира. Поймите, что вы спите, и можете творить, что душе угодно. А дальше всё зависит от того, что у вас за душа.
– Погодите, а все эти ваши приключения во сне, это просто полет воображения подсознания или они существуют в каком-то мире?
– Это страшный вопрос, – он промолчал и посмотрел в окно иллюминатора. – У меня там целая жизнь. Что, если бы ваша оказалась сном?
– Ну тогда всё не взаправду и я мог бы не жениться на своей девушке, – Михаил улыбнулся. Сосед оказался не менеджером по продажам, а сумасшедшим. – А вот я не хотел бы, чтобы мои сны оказались реальными.
Увидев немой вопрос в глазах Николая, он откинул голову и посмотрел в панорамный потолок со звездным небом.
– Мне давно снится всякое. Убийства, женщины, дети, космические битвы. Ну, допустим, космические битвы – это мое прошлое, я раньше служил в охране астероидов. Но всё остальное – я как будто проваливаюсь из мыльной оперы в криминальную драму, а потом – в видеоигру. И так по кругу. Хотя не хочу, чтоб это был круг – надеюсь, что когда-то это закончится. Люди приходят, уходят, врут, воруют, любят, благодарят. Как сериалы про бандитов, ученых, монахов, но не надо платить и ждать годами нового сезона. Я даже научил нейросеть брэйннета записывать мои сны, определять, про кого они и встраивать в общую историю.
– Надеетесь однажды сложить пазл?
– Я надеюсь, что это хотя бы один пазл, а не остатки от десятка разных, которые кто-то смешал в одной коробке. Черепной коробке. Вот смотрите, это сегодня ночью, – он включил перед Николаем голограмму с одной из последних записей.
Киллер/20. 09.2095
«Это снова один из тех снов, которые кажутся продолжениями более ранних снов. Я просыпаюсь в больнице. Как будто парю над своим телом, но точно уверен, что чувствую его.
– Почему я все еще жив? – хрип вылетает через сильный металлический привкус в моем рту.
– Гжегож, какого черта он проснулся? – ко мне подбегает пожилой мужчина в белом халате.
