Любовь как главная насмешка.
Взлетел, тебя увидев—
Был полон предвкушенья,
Но выше оказалась ты—
В падении убью сомнения.
Вопросы к миру всегда те же, но глубина ответа всегда больше.
Глубина в себе – высота к миру.
Правда этой истории лишь в существовании человека, который дал мне стремление быть в этом мире, нацелив меня на себя, и в которого я влюблён.
Реальный мир принёс знакомством с ней только страдания, но как вкусен этот, объятый истинными чувствами плод, внутри которого мякоть, дающая пьянеющую радость и ядовитое ядро… Вот его и укусил я. Он вернул меня в мой мир болью, но и одурманил, строя великолепие нашего общего будущего в голове.
Эти отравленные мысли сквозь сердце через кровь проходят каждую секунду, и только ими я живу теперь. Болен я, колотит перед сном – сердце бьётся словно зверь, запертый в клетке. В темноте всё рвусь вперёд, в ту сторону, где я ещё вчера свет рассвета наблюдал. Я помню, я хочу туда, но стены есть. В них заперт я, бьюсь и разбиваюсь об свои стены разума. Боль и кровь, но не понимаю я, на свободе хочу оказаться.
Мне, главное, силы не копить, а то – один рывок, и в один момент погибну, так и не поняв, а так хоть время проживу в мучения, но с живой тоской, что только и осталась от меня.
Где шёпот перерастает в крик, вдогонку он зовёт тебя, но слышен тебе лишь рык, прогоняющий тебя. Что слёзы зверя для тебя, он же зверь, в нём только злость, а потому не жалко, но сердце у него милее зайца. Да, душа полна кровавыми деяниями, но она хотя бы есть. Ты дразнишься, вот и в гневе я, но не моя вина, и нет для вас приятней зрелища, когда приносят в жертву тех, кто верен «был» вам. Как нравится смотреть, как приручают диких.
Это не здравый смысл, но почему в нашем мире признание в любви карается угрозой быть отвергнутым. В этих словах вся прожитая жизнь до настоящего времени и как кодовое слово перед закрытой дверью в счастье.
Срывать должно ветром дуновения этих слов, как в шторм, в котором не подвластен ты себе от его безумия.
Слова любви – мужское горе. Сравнить их можно пулей в сердце, в тот момент, когда она ещё не убила, но уже прикоснулась. Но для кого он жмёт курок, когда у каждой свой патрон.
О каждом ярком цвете, что в жизни мне встречались, хочу поведать, вспоминая их, глядя на тебя.
Ты далеко, но влюбленность как орлиный глаз. Всё вижу, а высота – всего лишь высота.
Красив огонь, и пока горит, он дарит свет, тепло, уют, но догорают угольки, оставив чёрный, никому не нужный пепел. Никто не знал, от чего был этот огонь – огонь есть огонь. А в нём горели печаль и боль, зажжённые искрой безумия.
А ты, почему ты боишься быть со мной одним огнём!? Ты не обожжёшься – мы не дрова, горящие в нём, а огонь, сжигающих их. Давай сожжём в них наши страхи! Дни приближают, так давай умрём одной косой без страха остаться одному.
Кто красит в краски бесцветные лица – не смейте приходить ко мне! Ваш грим стечёт от моего света, которым я горю лишь для Одной.
Не страсти ждут мои глаза, но руки мои будут как хрусталь держать тебя.
Всё грязное, что есть во мне, не смею повернуть языком к тебе.
Вот те желания, которые во мне по тебе. Они не произнесутся вслух. Я ждал и буду ждать тебя и умру один, нет верности другим дарить себя. А может, жизнь для нас – испытание, разлучившее нас на какое-то время?
Тогда я полон сил пройти весь путь, и ты иди – мы ждём себя.
Да, всё красиво, но сомнения всё рубят.
Что если жизнь одна способна сблизить нас. В гневе снова! Что сделать, чтобы были мы вместе? Может, ты не знаешь, но я уверен. Приходи ко мне, не думай, а, главное, не ищи.
Я почти плачу от бессилия. Вот я и моё тело, но в голове ты занимаешь место, что от злости прогнать есть желание, но это будет конец.
Вот потому я и мечтаю, прокладывая в голове своей свой путь к тебе.
Всё правда до последней точки, а теперь галлюцинации от яда под названием «влюбленность».
Отвергнутая любовь даёт новые возможности. Да, боль, но боль эта как от проросших крыльев – они разорвали твоё спину, но теперь ты умеешь летать.
Строчку за строчкой пишу о Тебе. Всюду исписанные клочки бумаги – целый том преподнесу тебе.
Радуга от пролитых слёз взошла, и она видна в моей улыбке. Как воды океана Душа спокойна, утихшая от шторма.
Тяга сна – глаза не закрываю, пока спишь ты. Я много слов не знал приятных, быть может, не было кому их говорить. Я сквозь стихии прошёл, идя к тебе, и как в ней и как много я получил увечий в них.
Неужели это для меня, какая же она красивая! Не могу поверить, столько лет я не испытывал взаимности, всё думал, что никогда не найду своё счастье и много раз ругал судьбу, но она оберегала меня от неподходящих фрагментов, к которым я всё пытался подойти, ломая свои углы.
Я верю, что на пути к тебе найду ответы твоего поведения, а пока я только начинаю путь.
Мои предпосылки и предположения, что тебя нужно спасти. Спасти от замков, к которым Ты потеряла ключи, и снять уже, наконец, повязку с глаз.
Ты со мной не разговариваешь, вот я и накручиваю у себя в голове чушь. Я тут прочитал одну фразу: «Нет глупее человека, чем влюбленный мужчина», и с ней я полностью соглашусь. Но я не хочу доказывать свою любовь на турнире, я хочу дойти до тебя первым и оберегать, сражаясь, если понадобится.
И вот, ты пишешь мне. Я словно сделал вдох, прочитав твои слова, после того как затаил его после последних слов накануне… Они как метки на пути к тебе сквозь гущу леса. Ты их оставляешь, чтоб только я смог распознать, а не другие, кто тебя уводит вглубь. Я нагоню, освобожу, ты будь уверена. А глупому мне казалось, будто ты забыть меня желаешь, всё меньше слов говоря с наступлением нового дня, но ты не видела, на что способна любовь.
Я как-то принялся зарывать свои воспоминания о тебе и начал, было, засыпать их, но вдруг они заговорили. С чем сравнивать мне их, наверно никто не испытывал столь большой радости, как я, когда твой голос стал подвластен твоим ушам. Он как звон колоколов призвал меня на бой, но уж теперь до конца и только вперёд!
Если спросить всё открытым текстом: любит или нет, почему так долго игнорировала мои сообщения, а когда отвечала, то вела себя как безумная. Я же целыми днями ходил с накрученным в голове бредом. Разбирал по крупинкам всё происходящее, пытаясь разобраться и выкинуть сомнения. Но нет, я не могу понять, и я в отчаянии, да в таком, что бил асфальт, разбивая руки в кровь, потому что только так можно вернуться в реальность. И вот, не хочу потерять и через день отправляю CMC, всё задавая дурацкие, от которых воротит, вопросы: «Как дела» в моём случае «How are you?» Скрываю в них свою напряженность от слов «я тебя люблю», что должны стать признанием чувства, а не просто слова. Вот мужская доля – способные крушить, убивать, воевать, а от любви таем как лёд, просто тает, теряя могущество, хотя это в нас не «от», а из-за любви.
