Скрежет металла. Скрип. Напарник смотрит на тебя. Вы понимаете без слов. Это второй полёт для каждого из вас. Но первый на новом носителе. Вас готовили. И всё же. Из сотни подготовленных нештатных ситуаций случится сто первая. Неизбежно придётся выпутываться.
Зажигание. Отрыв. Вжимает в спинку кресла. Планета не хочет отпускать своё дитя, крепко держит. Но что-то внутри, в грудной клетке, надрывно требует идти вверх.
Чувствуешь, как устремляешься ввысь. Вибрации нарастают. Твой взгляд нацелен на рабочие приборы. Это не стандартный полёт на орбитальную станцию. Никто не даёт гарантий. Новые условия, новый опыт. С чем придётся столкнуться?
Страха нет. Волнуешься, переживаешь. Не за себя. Задание, вот, что прежде всего. Носитель тащит тебя в космос, мир рвётся на клочки от разрывов и тряски, от гула и лязга.
Голоса в шлеме рапортуют о штатном подъёме. Выше, с каждой секундой. Небо чернеет. Отстрел двигателей системы спасения. Первая ступень чихает и глохнет. Ракета недовольно отплёвывает её и заводит в работу вторую ступень. Мгновение покоя сменяется новыми перегрузками.
Страшно? Девочка перед полётом спрашивала тебя. Её взгляд, полный мечтаний и чаяний, скользил по скафандру. Когда-нибудь и она окажется там. Благодаря тебе, благодаря тысячам других людей, кто пытается вырваться из крепких материнских объятий Земли. Страшно. Ударить лицом в грязь страшно.
Тебя ждёт дом. Когда ты вернёшься? Никто не сказал. Никто не скажет. Ты Беллинсгаузен или Лазарев? Уиллоби или Беринг?
Щелчок. Время расстояния. Вторая ступень затухает. Щелчок. Зажигание третьей ступени. Что-то не так. Ты чувствуешь резко усиливающиеся вибрации. Лязг проходит по всей конструкции носителя и заполняет тебя. Взрыв. Мир выталкивает и закручивает вокруг.
Вы падаете, с огромной высоты, среди сотен мелких обломков. Связь с Центром обрывается. «Быстро мы прилетели», – бросает напарник знаменитую фразу. Ухмыляешься. А сердце сжимает от провала. Словно ты сам в чём-то виноват. Словно специально всё подстроил, чтобы не вышло. Злишься. На себя, на носитель, на весь мир.
Вас как родных встречают на твёрдой поверхности. Обнимают. Радуются. Живые. Вернулись. Домой, на Землю. Мирное голубое небо снова скрывает бесконечный неизведанный космос. Возвращает в реальный мир. В бетонные джунгли, рекламные постеры и весь спектр низменных сладких эмоций.
Только два человека в Центре хмуро изучают записи. Это их вопрос на миллион. Что пошло не так?
В ангаре спрятан второй такой же носитель. Стоит, ждёт своего часа. Хочет в космос. Никто ему теперь не позволит. Носитель-дублёр. Отправят в цеха и разберут по винтику. Всё. Конец. Ты понимаешь, что его ждёт. Незавидная участь. Когда тебе всего один рывок до бесконечности. Три минуты. И усилия миллионов. Чтобы именно ты смог выбраться из порочного круга.
Ведущие трансляции пытаются невразумительно оправдаться за всех перед зрителями трансляции. Миллионы человек по всему миру следят. Канада, Италия, Штаты. Затаив дыхания, они ждали. Удивления, злости, радости. Теперь кто-то насмехается в комментариях, кто-то радуется за выживших космонавтов. Но все ждали этого полёта. Все ждали, что правила игры в Солнечной системе поменяются. Не сегодня. И не в ближайший год.
Теперь у тебя есть более важные дела. Личные. Не только весь мир ждал полёта, но и твоя родная. Она же смотрела, видела. Испугалась. Находишь телефон и звонишь жене. Ждёшь ответа, но не берёт трубку. А домой не отпускают. И мурыжат до самого вечера с выяснением обстоятельств. Протокол. А тебе что. У тебя жена не отвечает, не звонит, не волнуется. Сердце ёкает. Что-то не так. И вот звонит дочь.
Замираешь. Страшно? Теперь страшно. Подсознательно не хочешь отвечать. Не хочешь слышать, что твои переживания могут быть реальными. Но через силу всё-таки берёшься.
Подросток ревёт тебе в трубку, сбивчиво объясняет, прыгая с места на место. По слогам разбираешь, но ничего не понимаешь. Отказываешься. И мир уходит из-под ног, вибрирует, крутит.
***
Шум. Павла сбило с ног и унесло с твёрдой почвы. Сделал круг и приземлился в своей кровати. Кое-как определил источник. Телефон. Вибрация собралась в одной точке. С трудом открыл глаза. Темень прятала детали комнаты. Только электронные часы на тумбе ярко и молчаливо высвечивали 3:41. Кому не спится?
Хотел сделать вид, что не слышит. Попытался расслабиться. Не получается. Телефон всё трещит и трещит без остановки. Кто-то очень настойчивый. Рита? После Иры она стала слишком навязчивой. Пришлось взять трубку. На ярком слепящем экране высветилась фамилия «Шумилов». Работа. Он-то чего среди ночи?
–Да, Сергей Константиныч, – жуткий бас спросонья даже Павла смутил.
–Паш? Отдыхаешь? Слушай, дело важное, дуй в центр. Жду тебя.
–Москвы? – непонимающий ничего Павел попытался включить голову, но логические цепочки строились с трудом. В Кремль что ли? Или куда? Зачем? Почему так поздно?
–Москвы? Какой Москвы? Сдурел что ли? Королёв. Управления полётами.
–А, ага. Суббота же. Чего-то случилось? – мозги начали просыпаться. Павел вылез из-под одеяла и сел на кровати. Холод от пола неприятно схватил за ноги.
–Случилось, случилось. С буксиром нашим случилось. Суббота – новый понедельник. Ты мне срочно нужен. Машина через полчаса подъедет, будь готов. Конец связи, – голос очень взволнованный, яркий. Скорее встревожен, чем зол. Павел не хотел пререкаться. Среди ночи в выходной не каждую неделю вызывают. Значит, надо. Значит, случилось чего.
Телефон пикнул и отключил вызов. Даже ответить не успел. Конец связи.
Что ж, значит, работа. Планов на день всё равно с гулькин нос. Хотя нет, Рита же куда-то звала. Совсем забыл. Но то вечером. Кажется. Может, успеет. Второй раз не явиться на встречу совсем уж невежливо станет.
Поднялся, вытянулся и зевнул. Прошёл пустую двуместную кровать, привычно натянул домашние штаны и вышел в коридор. На кухне горел тусклый свет. Дверь в тёмную комнату Лизы открыта. Павел прошёл на кухню, поймать ночного жителя. Лиза с ноутбуком сидела за барной. Она замерла, не ожидав увидеть отца. Как кролик посреди леса, уловивший едва заметный на краю уха хруст ветки.
–Лиза? – хотелось прояснить ситуацию. Полчаса. Стоило поторопиться.
–Ты хочешь узнать, что я здесь делаю в три часа ночи? – скромно переспросила она. Её наивное подростковое лицо с короткой золотистой причёской засвечивал ноутбук. Кружка с горячим чаем стояла рядом.
