Андрей Мартьянов - Время вестников: Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников

Арбалет – очень опасное оружие.

Металлическая стрела-болт срывается с проволоки тетивы почти со скоростью пули и вполне может пробить любой щит или доспех, а если она проникает в тело сквозь кольчугу, то обломки колец, захваченные острием, способны нанести гораздо худшие повреждения: разорванная кожа и мышцы, в ране застревают острые и почти неуловимые кусочки стали, частицы одежды, грязь… Еще стрелу можно натереть солью, помазать ядом или, например, дерьмом. Ничего смешного – такая рана, если и окажется несмертельной, почти обязательно приведет к гибели противника попозже, через день или два. Но в самый момент боя враг точно будет выведен из схватки, хотя бы потому, что когда в тебя попадают арбалетным болтом – это просто невероятно больно.

…Казаков всегда пребывал в убеждении, что супермен является только порождением писательской фантазии и голливудских режиссеров. Полные, очкастые и расплывшиеся дяденьки-литераторы, которые в жизни не видели ничего страшнее многоразового шприца и смерти помойной кошки под колесами проезжавшего мимо автомобиля, могут сколько угодно расписывать, как лопающийся от мускулатуры герой с мечом в руке и полуобнаженной красоткой под мышкой зубами выдирает засевшую в плече стрелу и с молодецким гиканьем бежит дальше, спасать мир от Вековечной Тьмы, руководимой, ясный пень, Вселенским Злодеем из фильмов про Джеймса Бонда.

Впечатлительные писательницы бальзаковского возраста имеют полное право выводить на страницах исторических бестселлеров подвиги суровых, много переживших и испытавших витязей, способных без мимолетной слезинки перенести проникающую рану в грудную клетку и не обращать на нее внимания, пока не закончится кровавая схватка с пышущим ненавистью врагом. Затем мгновенно появляется «верный друг» с непременной чистой тряпочкой и заранее припасенными «удивительными восточными мазями», быстрая перевязка, полдня хандры и вперед – Черный Ужас Восточного Запада не дремлет и строит козни, волшебный меч пока не заржавел, изволь бороться и сражаться… Так и бродили стадами по хорошо знакомой оруженосцу сэра Мишеля литературе XX века неубиваемые и непобарываемые герои, но…

Засунь книжного супермена на настоящую войну – сложится первым же вечером.

Нормальный человек при любом более-менее серьезном ранении (царапины, задевшие только кожу, почти не в счет, однако царапина царапине рознь…) в момент общей схватки обязан отойти во вторую линию обороны или вообще убраться подальше. Потому как кровопотеря наступает быстро, снижается давление, а с ним исчезает острота мысли и необходимое внимание. Даже если очень подфартит и тебя не зарубят тотчас, ты вскоре потеряешь сознание и будешь затоптан своими же. Конечно, можно продержаться на собственном адреналине еще несколько минут и всласть погеройствовать, но такие герои чаще всего именуются просто и объективно: самоубийцы.

Англичанин (…или аквитанец, хрен разберешь в темноте!) поднял арбалет и отпустил тетиву. Перекинулся через стену между двух зубцов башни и пальнул наугад, точно зная, что хоть в кого-то да попадет. Стрела густо, как шмель, вжикнула, задела одного из обороняющихся и врезалась в камень стены, выбив из кладки мелкие осколки.

Через секунду, один из сицилийцев – во отточенный глаз у мужика! – молниеносным движением задвинул супостату лезвие меча в зрительную прорезь шлема и обидчик полетел вниз, к своим неудачливым собратьям.

Казакову не повезло, и он осознавал это со всей ясностью. Штурм башни с прозаическим названием «Северная» продолжался уже часа три, все устали, а англичане как лезли так и лезут. Странно, но солдаты Ричарда словно не боятся смерти – погибают одни, их тотчас заменяют другие, третьи и так почти до бесконечности. Или дело в приснопамятном менталитете средневекового человека?.. Ты твердо знаешь, что попадешь в рай?.. Нет, об этом можно подумать попозже, сейчас главное – покинуть основное место событий. Иначе убьют.

…Когда в человека попадает пуля, особенно крупного калибра, сила удара такова, что тело может запросто отбросить на несколько метров. С Казаковым случилась история почти аналогичная – толстенный арбалетный болт ударил не в грудь или в голову, а в левую руку, видимо, по касательной, не задев кость. И все равно Сергея просто смело. Показалось, будто в плечо повыше локтя угодила межконтинентальная ракета СС-20 с термоядерным зарядом, предназначенным для затопления острова не меньше Тайваня размерами. Казакова крутануло, швырнуло назад и в сторону, он повалился на бок и заорал в голос. Рука моментом онемела.

– Серж! Тебя задели?

Ну конечно. Мессир Гунтер фон Райхерт. Хитрая тевтонская задница в самую гущу не лезет, отговариваясь тем, что плохо обращается с холодным оружием! Предпочитает, забравшись на каменный выступ, отстреливать противника из арбалета. Непыльная штучная работа. Хорошо хоть увидел, что с коллегой-оруженосцем вышла неприятность? и немедленно подбежал.

– Серж!?

– …! – отозвался Серж. – Посмотри, что с рукой! Быстрее, мудила грешный!

Русского языка Гунтер не понимал, но смысл указаний был вполне ясен и без перевода.

– В башню, – рявкнул германец, кинув быстрый взгляд на рану. – Идти можешь?

– Ползти! – уже по-английски ответил Казаков и снова взвыл, когда пришлось шевельнуться. – Помогай встать! Брось ты на хер свою стрелялку!

Легкий гунтеров арбалет улетел в оранжевую факельную полутьму.

– Идиот! – яростно шипел Гунтер, подсобляя Сергею подняться на ноги. – Тебя предупреждали? Просили туда лезть? Мама дорогая, кровищи сколько!.. Давай шевелись!