Художник Анастасия Потапова
Редактор, автор предисловия, компьютерная верстка Инесса Ганкина
© Галина Андрейченко, 2019
ISBN 978-5-4496-4970-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Современный мир требует актуальности, он заполнен вспышками клипового сознания, скоропалительных суждений, эсэмэсками и лайками. Творческая элита, озабоченная скорее имиджем, чем ответственностью за сказанное, считает лайки под скандальными публикациями.
А где-то рядом по своему городу теней ходит безвестный автор, вступающий в вечный диалог с культурными традициями прошлых эпох:
Я Вас люблю, безвестный автор,
Мы разломились на два века,
На два окна чужой гостиной,
Ослепших, глядя в мутный двор.
В мир Галины Андрейченко запросто входят не постучавши Гамлет и заблудившийся Петрарка, Моцарт и донна Анна, Данте и Бродский. Может показаться, что речь идет о попытке сделать из собственного поэтического текста свалку общеизвестных культурных символов или зал провинциального музея, где давно не было посетителей. Но все в точности наоборот – использование мифологизированных имен и образов в непривычном контексте, сталкивание смыслов и символов приводит к рождению уникального авторского пространства – всеми брошенного города, где бродит Последний свидетель.
Бродя по бивням городов,
По чердакам пустых столетий,
Вдруг осознать себя последней
И угадать, не сосчитав.
Этот взгляд наблюдателя и сталкера, ведущего из прошлого в будущее, возможно, две основные авторские позиции. Почти отчужденное «я», скрывающее за мерным шагом классического стиха обнаженное горло лирического героя. Вечные недопутешествия, в Европу, в культуру, в детство, да мало ли куда еще, и везде за блестящей оберткой обыденности трагическая суть вещей.
Мой друг, вагон бренчит, запаян с двух сторон.
Окно в Европу? Да. Носитель – коридор.
Смиренье на часах пронзительно старо,
А время – вкривь да вскачь – невыловленный вор.
Галина Андрейченко смело взрывает все стереотипы «женской» поэзии. В разделе как бы про любовь – бесстрашная мольба о горечи:
Пошли мне горечь, как осенний лес,
Там под корнями роются юдоли,
Там даже прародительница-лесть
Бесстыдно прячет голову в подоле.
Такой разговор с судьбой позволяли себе только великие предшественницы, Ахматова и Цветаева. Вообще-то в текстах Галины Андрейченко считывается традиция русской литературы Серебряного века, но эта перекличка, тонко простроенная на нюансах и оттенках строфики, смыслов, символов, мест и фигур, служит тайным кодом для посвященных.
Книга завершается уникальным по смысловой наполненности, энергетической насыщенности и поэтическому совершенству «Венком сонетов». Анализ его подобен препарированию симфонии Моцарта… Я не люблю превращать в хладные трупы прекрасные литературные тексты.
«Всеми брошенный город…» Галины Андрейченко – густонаселенное место. Приглашаю читателя в путешествие по его улицам и переулкам, чердакам и подвалам, музыкальным гостиным и кофейням. Запаситесь терпением и ничего не бойтесь… Одним словом, вперед вслед за автором – и открытия не заставят себя ждать!
Инесса Ганкина,
культуролог, психолог,
редактор книги
Это был до отчаянья мокрый платок
И до моря беспамятства пляшущий свитер.
Во дворах хулиганил вселенский поток —
Впрямь: начало потопа, никак не сбежать и не выйти.
Это был холодеюще-пряный пейзаж —
Знать, во вкусе дождей тополиная горечь.
В грубых стеклах застрял слабый голос «не плачь», —
Ты в охапке несешь неродной, всеми брошенный город.
А потом и тебя понесет торжествующий шквал,
Заколышутся тряпки зелено-лопочущих листьев,
Но лукавое лето устанет заигрывать с кистью,
Бросит, словно очнувшись: «Ну что за дурак рисовал!»
