Его стройный голый торс возник из воды, словно из ниоткуда.
- Одна здесь отдыхаешь? - нагло и надменно спросил высокий красивый парень, буквально ослепив меня дерзкой улыбкой.
- Симпатичные изюминки,- выкинул он.
Так мои соски еще никто не называл! Ну да они действительно торчали сквозь купальник слишком призывно.
Однако даже по его интонации было понятно, что он прекрасно видел, что я тут с мамой. Да, Господи, она стояла у края бассейна и фотографировала меня на телефон, вся сжавшись от страха уронить его в воду, когда он ворвался в мое личное пространство.
- Аа…эээ…
Мои соски моментально отвердели до боли и мысли в голове крутились в основном вокруг нескольких важных тем:
Так заметно, что мои пуговки просвечивают через купальник?
Я слишком плоская обычно для таких спортивных и рельефных парней. Так чего ему надо?
Он же видит, что я маленькая, а ему на вид лет двадцать пять, зачем он лезет?
Он реально такой напористый во всем?
А какой у него член?
А как он е*ётся?
Вот это тепло исходящее от него… это потому что он только что из сауны или он всегда такой горячий?
И самое главное: как мне вести себя с мальчиками, если тут мама??? Мне восемнадцать только месяц назад исполнилось и я не знаю наорет она на меня или наоборот ее это саму смутит.
Мы с мамой могли себе позволить только пару ночей в этом отеле. И нам было хорошо известно, что все люди в этом бассейне были богатыми и влиятельными.
Мы только что приехали и сразу пошли в бассейн, где какой-то почти голый, очень горячий парень подмигнул мне из бассейна, а затем сунул голову под воду. Я же чувствовала себя не в своей тарелке. В одежде, не подходящей для этого заведения, с растрепанными волосами, собранными в пучок, и в очках на лице. Я смотрела сквозь толпу людей, чтобы увидеть, идет ли кто-нибудь еще ко мне, но это было такое элитное мероприятие, что, казалось, никто еще не появится.
Я не могла не смотреть украдкой на него, поглаживая свои волосы, пока купалась. Он был в идеальной форме. Его мускулы накачанные, сильные и подтянутые. И он явно знал себе цену, знал, что эти мышцы были построены благодаря тяжелой работе и самоотверженности. У него идеальные шесть кубиков, которые скрепляют его разорванный пресс с шариками мышц на груди, которые можно увидеть, когда он мощно выныривает из воды.
Загорела кожа так красиво сочеталась с голубой водой бассейна, что мне трудно было оторвать глаза.
Я так же заметила шрам на одной стороне грудной клетки. Прямо на ребрах возле татуировки. Когда он подходил босой к бассейну, меня посещали самые пошлые мысли.
Мой аквамен не стал дожидаться, пока в моей тупой розовой башке уляжется весь этот салют из мыслей и под водой наступил мне на ногу, сделав полшага вперед так, что меня окатило волной воды, застрявшей между нами.
Даже под водой я чувствовала, как напряженно выгибается дугой его твердеющая решительность между ног.
- Ты глуха? Я спрашиваю: Одна здесь отдыхаешь?
Я покраснела. Проглотила язык от волнения и тупо уставилась на него.
- Яяя… нуу…
- Такая милая девочка, - из воды поднялся еще один обнаженный торс. Это его товарищ. Вода ручейками стекала по раскачанной широкой волосатой груди. Мужские глаза раздевали мое и без того почти обнаженное тело.
Мама наверное вообще впервые видела меня не в закрытом купальнике. А сейчас рядом со мной на расстоянии вытянутой руки были четыре черных мужских соска. Не знаю, почему, но мое периферическое зрение на этом сфокусировалось.
И от этого мой маленький купальник немножко натянулся на груди. Спинка самопроизвольно выгнулась, и я почувствовала себя обнаженной маленькой рабыней.
Двое взрослых парней явно кайфовали от того, что атакуют меня прямо при маме.
- Классный купальник, зайка.
Я наверное никогда в жизни так не стеснялась. Мне 18. Со мной знакомятся обнаженные парни, а рядом мама на все это смотрит.
Не буду лукавить:
Я заметила их сразу, как мы с мамой пришли в бассейн под открытым небом в нашем отеле. Зимой холодно и от горячей воды валит пар, поэтому тут легко скрывать свои пристальные взгляды.
Плечистые, высокие, брутальные парни. В широких плавках, которые как только стали мокрыми превратились в облипку.
Я буквально дрожала от страха, чтобы не смотреть на них, потому что они стали громко разговаривать и до меня доносилось, что они обсуждают меня, несмотря на то, что я была с мамой.
Парни разглядывали меня, пока я шла к воде. Мне было жутко стыдно от того, что ни видят все мое тело. Маленький купальник оранжевого цвета. Плоская грудь, надо которой постоянно стебется моя мать, и крохотные трусики полностью открывающие кругленькую попку и облегающие женский треугольник с припухшей верблюжей лапкой.
Я поторопилась залезть в воду, чтобы хоть как-то скрыться от их властных взглядов. Почаще болтать с мамой, чтобы они поняли, что я не объект для знакомства. Но и это не помогло.
Я даже не думаю, что я им понравилась. Они скорее знакомились со мной, чтобы поиздеваться и посмотреть как я буду выкручиваться.
- Одна здесь отдыхаешь?
- Я… я с мамой… - тут же поняла, какую детскую дурость я сказала и покраснела еще сильнее.
Мама предательски улыбалась, потакая этим двум огромным сильным живодёрам.
- С мамой?! - заржали они.
Второй натянул на лицо галантную улыбку и расплылся в явной дежурной лести:
- Так вы мама? А мы думали, вы подружка.
Поверить не могла, что мама заулыбается и примет этот комплимент, вместо того, чтобы прогнать их, но она расплылась. Видимо магия больших членов, широких плеч и белозубых улыбок действовала и после сорока.
Первый под водой обнял меня за талию. Я резко вырвалась и нахмурила брови сама не понимая, что этим хочу сказать: толи «Не смей!», толи «Не здесь!»
- А сколько же тебе лет, малышка?
В голове проскочила мысль сказать что 16, чтобы отшить их, но тут за спиной я услышала предательское:
- Ксюше недавно исполнилось восемнадцать, так что ей уже все можно…
Парни дружно заржали.
- Ну тогда это к нам…
Первый, со своими густыми черными бровями и квадратным подбородком наклонился ко мне и так, чтобы мама не слышала прошептал, касаясь губами моих ушек.
- Так ты еще целочка?
И подмигнул хитро.
Если можно быть более мокрой, стоя по пояс в бассейне, то это случилось со мной мгновенно, и я ничего не могла поделать.
