Глава 1. Пусть едет, если хочет
– Герберт!
Громко хлопнула дверь: Элен влетела в помещение как ураган и врезалась в помощника шерифа – Стивена. В тот самый момент, когда он собирался выйти наружу. Она попала прямо в его объятия, и прежде чем он успел что-то сказать, она завопила:
– Не трогай меня.
Стивен отпустил ее, сделал пару шагов назад, миролюбиво поднимая руки и всем своим видом демонстрируя, что это было лишь недоразумение, но Элен не смотрела на него. Ее взгляд был прикован к шерифу, который, не обращая внимания на ее появление, продолжал чистить оружие. Перед ним, на плотной ткани, лежали патроны и наполовину разобранный револьвер. Все внимание шерифа было приковано к барабану, который он сосредоточенно чистил.
Элен направилась к нему.
– Твой помощник лапает меня, а тебе все равно?
Барабан издал глухой стук, когда шериф положил его на стол.
– Мне не все равно. Не лапай мою жену, Стивен.
– Да чтоб тебя!
Элен яростным движением смахнула со стола все, что лежало перед шерифом: ткань, патроны, детали револьвера, стакан с водой, объявления о розыске. Патроны зазвенели дождем по доскам пола. Барабан отскочил от пола и укатился под сейф. Шериф поднял голову и процедил сквозь зубы:
– Дура.
За что сразу же получил пощечину.
В участке стало тихо. Шериф молча тер заросшую жесткой щетиной скулу. На улице снова послышались голоса. Слышно было так четко, будто разговор происходил снаружи, а не внутри.
– И как он ее терпит? Я бы давно свалил куда подальше.
Элен кинулась к окну, постаралась разглядеть говорящих, но не смогла и с силой захлопнула окно. Стивен, привалившийся к дверному косяку, наблюдал за всем этим со спокойной улыбкой.
– Ты вроде уходить собирался, – прошипела Элен.
– Планы поменялись, – ответил Стивен.
Кулачки Элен сжались, но сказать она ничего не успела, потому что ее внимание привлек новый звук. Она рывком обернулась, с раздражением глядя, как Герберт поднимает с пола детали револьвера и раскладывает их на столе. Казалось, ему нет никакого дела до происходящего, но стоило ей направиться в его сторону, как шериф сразу же вернулся к столу. Элен снова потянулась к револьверу, но Герберт успел перехватить ее руку.
– Последний раз предупреждаю: не смей трогать мое оружие, – сказал шериф.
Элен попробовала выдрать руку, но без результата. Тогда она попыталась ударить мужа другой рукой, но Герберт перехватил и ее, а затем, силой усадил Элен на стул. Он покачнулся, грозясь развалиться, но все же устоял.
– Успокойся, – сказал шериф.
На щеках Элен, будто у куклы, пылали красные пятна. Дыхание было тяжелым и шумным. Глаза горели ненавистью. Шериф отпустил руки жены, отошел назад.
– Почему ты мне не сказал? – Элен пыталась говорить спокойно, но голос ее подводил.
– Не сказал что? – шериф хмуро смотрел на свою жену.
– Что собираешься охотиться на Вуду!
Шериф покосился на своего помощника, виновато опустившего взгляд в пол, потом снова на нее.
– И откуда ты знаешь?
– Весь город только об этом убийце и говорит. Даже эта проклятая старуха, как там ее… Дейзи, уже в курсе. Знаешь, что она мне сегодня сказала? – Элен потерла нос и продолжила, передразнивая чужой голос. – Ах, как чудесно, что Герберт едет помочь жителям Хенгема. Какой смелый у тебя муж. – Она снова скривилась и замолчала.
Шерифу ничего не хотелось говорить. Он молча стоял, разглядывая пол в поисках патронов, когда возле сапожка жены, Герберт увидел сигарету. Наверное, слетела со стола вместе с остальными вещами. Шериф бережно поднял ее и обдул. Элен смотрела за его действиями с презрительным вниманием, но шерифу было все равно.
Оставалось лишь найти спичку, но в карманах было пусто. На столе их тоже не было. Тогда Стивен потряс в воздухе коробком, чтобы привлечь внимание шерифа, и Герберт согласно кивнул.
– Мог бы и подойти, – сказала Элен, когда шериф поймал брошенный коробок.
– Нет спасибо. Я боюсь, – ответил Стивен.
Шериф хмыкнул, продолжая поджигать сигарету. Но не успел он ее, как следует раскурить, когда Элен со стоном вырвала ее у него изо рта, разорвала и бросила останки на пол. Герберт смотрел, как табачная крошка кружится в лучах света, медленно оседает, а после, подхватываемая сквозняком, разлетается по полу. Шериф покачал головой, и устало вздохнул, обошел стол, сел.
Жена сидела прямо напротив него, раскрасневшаяся, с напряженным, как маска, лицом, а Герберт, как всегда в моменты ее истерик, задумался о том, почему же он никак не может ее бросить. Конечно, она красива и, несомненно, любит его, но нервы портит так, что опасная и напряженная работа рядом не стоит. А ведь когда-то она казалась подарком судьбы. Шериф потряс головой, отгоняя поднявшийся из глубин памяти образ милой и кроткой девушки.
– Чего замолчал? – спросила Элен.
Шериф пожал плечами.
– Разве я что-то говорил?
Губы Элен скривились, как у обиженного ребенка, нос дрогнул, и шериф недовольно отметил, что в ее глазах появились слезы.
– Неужели я не имею права знать, куда ты собираешься? – спросила Элен.
– Ты бы опять захотела ехать, а я не могу взять тебя с собой.
Шериф поднялся. Слезы жены раздражали больше всего остального. Работали они не хуже, чем флейта для змеи факира. Стоило ей начать плакать, как между шерифом и женой сразу же возникала связь. Не уйти от нее, ни разорвать было невозможно. Становилось тошно от растущего чувства вины, от которой избавиться можно было только одним путем – сделать все так, как хотела Элен.
