Повесть (эпизод)
Выбор пути
Заводской гудок басовито разнёс весть об окончании очередной смены. Народ потоком хлынул из узкой проходной, но давки не было, живая река выливалась и расходилась волнами в разные стороны. Кто-то спешил на автобусную остановку, другие направлялись пешком в сторону жилых корпусов спального района, когда-то построенному на средства завода и полностью принадлежащего грандиозному комбинату.
Молодой человек отделился от толпы направился прямиком по газону, молодая окрепшая трава проминалась под его ногами. Он не торопился, мечтательно рассматривая плывущие облака на начинающем вечереть небе, наслаждаясь теплыми порывами ветра.
Войдя в жилой квартал, мечтательное настроение ушло на второй план. Придворовая жизнь шла своим чередом. Во дворе шумною гурьбою играли дети, мальчишки раскачиваясь на качели, прыгали на старый матрас, пытаясь в очередной раз поставить рекорд по прыжкам в дину. Бабушки оживленно, кого-то обсуждали, указывая то на одного, то на другого проходящих мимо их скамейки.
Возле своего дома, молодой человек обратил внимание на то, что за столом со скамейками не сидели завсегдатаи любители поиграть в домино и попить пива. Вместо этого на площадке стояла группа женщин шумно, что-то обсуждали, судя по жестикуляциям, вопрос был спорным. Неторопливо шагая он вслушался в разговор.
– Да говорю же тебе, зря ты свой ваучер не в завод вложила, прогоришь же! – причитала полная женщина в цветастом платье.
– Ни чего ты не понимаешь, за кооперативом будущее, не слушай ты её Светка, молодец! – вторила её, стройная в приталенном кремовом платье и огромных черных очках молоденькая девушка.
В группе женщин он рассмотрел соседку по площадке, которая сияла как лампочка, та даже и не пытаясь оправдываться на нападки соседок по дому.
– Интересно, о чем спорят, надо будет у дяди Леши спросить, – подумал молодой человек, заходя в подъезд дома.
Дядя Леша, муж той самой тети Светы, сияющей счастливой улыбкой работал водителем на заводе. Еще в детстве, когда заплаканный мальчишка выбегал из дома он останавливал его, спрашивая: – опять батя в запое? Жалел паренька и брал его с собой рейс, на казавшимся тогда Андрею огромном грузовике.
Уже открывая незапертую дверь, он почувствовал сильный запах папиросного дыма и перегара. На кухне, во главе с отцом сидела компания местных забулдыг.
– Аа, – протянул отец, – Андрюха со смены вернулся, хлеба принес?
Пора, когда маленького и беззащитного мальчишку можно было, как котенка вышвырнуть в комнату, чтобы не мешал, прошло. Жизнь закалила Андрея, сказалась и потребность в физической силе, без которой в спальных заводских районах, наполненных дворовой шпаной и криминалитетом, просто не прожить. Пришлось потягать тяжести в местном подвале, переоборудованном не то в «качалку», ни то в бойцовский клуб. Всего тут хватало и самодельных штанг и «груш» из наполненных песком мешков. В прочем местном «бойцовском клубе» Андрей снискал славу, как упертого бойца, даже когда он оказывался на бетонном полу, ни когда не сдавался, пытаясь из последних сил встать.
