ПЕРВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ.
***
– Двадцать дней – это мой срок,
Никуда мне не сбежать,
И только палец, чувствуя курок
Тянется меня освобождать.
Нет мне прощенья, нет смиренья,
Только пол в холодной ванной.
Вы, принесите угощенья
За все старанья моей маме.
Всю жизнь я бегал на легке,
Давно прошла пора поржать,
И только палец на курке,
Спешит меня освобождать.
***
– Наган свой убери,
В виске итак дыра,
Гнилые патрули
Найдут потом тебя!
А я останусь здесь:
Холодный, молодой и пьяный,
Я буду просто ждать момент,
Когда мне яму откопают.
***
– И вот сгорают все моменты,
В глазах играет глаукома,
Дорога наша не заметит
Потери одного, другого.
Из тысяч одиноких,
Ты выбрала меня,
Не надо слов высоких,
Ты не знала, ведь, сама.
Куда нас заведёт тропинка,
И что же говорить нам снова,
Но вот, сгорают все моменты,
В глазах играет…Глаукома.
***
– Из тысяч мыслей, подобно паутине,
Плету стихи как комнатный паук,
И будто в океане, на хлюпенькой дрезине:
Неверное движение и скоро утону.
В воде, подобной ангельским слезам,
Нашёл тебя, прекрасную русалку,
Твой голос постоянно слышу по ночам,
Как в сказке ты меня околдовала.
– Сорок пятый калибр у виска,
Я играю в одноразовый тир:
Мишень так близко, победа близка,
Мне без приза никуда не уйти.
Я всегда мечтал в него сыграть,
Адреналин в крови, я – главный игрок
Больно упасть, но так легко взлетать.
Настал час игры. Я нажимаю курок.
***
– Вкус железа на губах,
И моя кровь, как хорошее вино,
Упился болью и, в слезах,
Я вспоминаю, как когда-то было хорошо.
Но время прошло, остался осадок,
И я счастливый лишь в мечтах,
Но вино как кровь, мне так досадно,
Лишь вкус железа на губах.
СТИХИ ОТ 20-ГО ГОДА И ПОЗЖЕ.
***
– Я окунаюсь в мир боли,
И утопаю в слезах,
Только сейчас я доволен,
Не время ставить антракт.
Не время сейчас для паузы,
Шелковистая паутина на шее,
Вокруг летают однокрылые аисты,
Улыбка у меня до ушей. И
Каркают над трупами вороны,
Их перья вымазаны пеплом,
И я почему-то снова доволен,
Закрываю глаза во рту с пистолетом.
Так хочется сдавить со всей силы кулак,
И ударить себя по затылку,
Но всё что могу я – нажать на курок
И зажечь одинокую спичку.
***
– Гнойник души свербит,
И просится наружу гной,
Давай не ной !
Под вопли воробьев,
В подвале полном плесени.
И мне не весело,
Но я пишу, давно отторгнутой рукой,
Давай не ной !
Когда на утреннем рассвете,
Расчесывая масляную гриву,
Давно пора мне захлебнуться пивом
И умереть в слюне как Ной,
Давай не ной !
Я сам не счастлив, Но не ною,
Мне наплевать на горе и страданья,
Мне наплевать на радость и отчаянье,
И я живу как ты – под коркой гной,
Давай не ной!
***
– Украденный свет не горит,
В руках полных злобы и лести.
И мой усталый Серафим,
Меня не сделает известным.
А щебень падает на крышку,
Не пробивая ее насквозь,
И не забрался я на вышку,
Увидеть всего мира краски.
Погиб в лучах иссохшегося солнца,
И ветер, собранный в кулак,
Не долетит до грязного колодца
Где умер от жажды глупый чудак.
И выходя на эшафот,
Слышны всем возгласы отчаяния,
Но смеешь лишь открыть ты рот,
Как будет мертвое молчание.
И гробовая тишина
Меня сжирает пастью серой,
Но какова моя война,
И где то море по колено,
Когда все лужи мне до кадыка,
И каждая песчинка – буря.
Когда любая ноша тяжела,
И каждая секунда как минута.
***
– Красный луч светит в глаза,
Так меня бесит эта зараза,
Он мешает мне положить на
Этого мира тусклые краски.
Он меня слепит своей яркостью,
В его приоритетах так делать,
Он мешает красными красками
Мой мир, одинаково серый.
Меня уже достало
Делать вдох и каждый раз выдох,
Я хочу помереть в подворотне,
Где каждое стёклышко разбито.
А лучик все ещё светит,
Он не хочет уйти за тучу,
Лучик есть, а меня уже нет,
Я споткнулся на мусорной куче.
Я хочу разорвать небосвод,
Руки подняв повыше,
Мне не верится в то, что я просто урод,
Стихи которого никто не слышит.
Я просто от истощения уже кричу,
Скажи мне, лучик, зачем все это я пишу.
***
– Моя жизнь похожа на сказку,
Дорога вся в хлебных крошках,
Гигантские гусеницы в зелёную краску
На тысячах мелких ножек.
Торчат во мгле кресты забытых башен,
И восемь тысяч факелов,
Сгорают в серый пепел. Ваше
Дыхание мне не дано.
Я рос в огромных катакомбах подземелья,
Мне постоянно капала на лоб
Какая то густая жидкость,
На вкус похожая на кровь.
Но я же выбрался оттуда,
общавшись с Господом на ты,
Попав в другие катакомбы,
Бетонные могилы огромной высоты.
Мне чуждо это чувство,
Вдыхать хим газы по утрам,
Я задыхаюсь в этом мире.
Мне чуждо это чувство,
Рыдать при появлении мелких ран,
Я путаюсь у вас в рутине.
***
– Третьи сутки не вижу света,
Я уже потерялся,
Я не вижу солнца в небе,
И не на шутку я испугался.
Тьма закутала небосвод
И капает мелкий дождик,
Открываю пошире рот
И кричу что есть мочи.
И капает кровь на лобик,
Поправить челку нет смысла,
В руке моей крутится ножик,
И мысли все об убийстве,
Об убийстве рабочего строя.
Красная пелена на глазах,
Кого из себя строю ? Не знаю,
Меня строит мой истинный страх.
***
– На ноже сверкает отпечаток,
И меня не видно в отражении,
Мой мир грязен, мой мир паток,
Он меня никогда не жалеет.
А мне оно и не надо,
Укутавшись в тёплый плед,
Я пою полузабытую серенаду
О бренности своих лет.
То ли я забыл половину,
То ли она позабыла меня,
То ли меня ожидает могила,
То ли я ее жду у окна.
Не важно кто кого помнит,
И не важно кто кого ждёт,
Главное я все ещё помню,
Как от ножика сводит живот.
***
– Ты вот скажи, зачем
Мне было повесть ту писать?
Когда практически во всём
Я вижу повод поиграть.
Во рту не числится зубов,
Бордюр их нежно целовал.
Всегда любил играть с судьбой,
Пока разок не проиграл.
***
– Туман опустился. Не вижу ни зги,
Лишь ветер легонько щекочет мозги,
Кулак мой украли, Оставив ладонь.
И запах ладана мне словно огонь.
Спешу я навстречу рассвету, в ночи,
Осталось немного. Чуть-чуть помолчи,
Найду я ответ, коль поставлен вопрос,
Кто я? И зачем я до этого рос?
Здесь лик твой прекрасен, словно Луна!
Жду звёзд, притаившись у кухни окна,
Зачем я иду, я подавно забыл,
Кто я, и что я пытаюсь найти?
Но вижу тебя, и сомненья пропали,
Я здесь, и ищу того счастья детали,
Что были обещаны богом, сияя,
Тебя я нашёл и больше не потеряю.
***
– Среди растоптанных дум
Я совсем не иду,
Что мне горечь от леса в грязи?
Я быть может устал,
Может просто напалм,
Кровью в сердце, кто то разлил.
И оттасканный за гриву,
И побитый пустотой,
Я приду и спрячу спину
За великою стеной.
А стена та именует
Сладким словом для всех уст,
Только тот ее почует,
Кто внутри не так уж пуст.
Я назвал ее любовью,
И теперь я наконец готов
Постигать её, и в радости и в боли,
И кричать о ней среди своих стихов.
***
– Куда плывут облака?
Меня терзает этот вопрос,
Они уходят ведь навсегда,
Пылая в закате роз.
Сгорают ведь насовсем,
Теряя пепел в ночи.
Не успевают и пару дел
Закончить в своей стези.
Их завтра уже не будет,
