Остаток учебной недели прошёл скучно. Настя, явившись на следующий день в вуз, с Леной не разговаривала и даже пересела от неё к Жене. Но она не выглядела обиженной, а больше задумчивой и грустной. Иногда Лена ловила на себе её глубокие взгляды, и они не были злыми.
Подружкам Ливанова ничего не рассказала и вообще вела себя спокойно. Лужнин был прав, никакого скандала, которого так боялась Фадеева, не случилось. Как ни в чём не бывало позвонил Антон Николаевич и сказал, что в следующую среду намечается выход. Хигиру и Лужнину, похоже, Настя тоже не звонила. Саша, с которым Лена успела перекинуться парой слов, успокоил её, сказав, что, видимо, до Насти дошли её слова и сейчас ей просто нужно дать время смириться с происшедшим.
Хигир по-прежнему был нежен с Леной и в пятницу напомнил про вечер в клубе, сказав, что заедет за ней около восьми часов в субботу. Она, до последнего сомневавшаяся в правильности своего решения, в итоге согласилась. Её согревало, что Лужнин тоже придёт. Хигиру она всё ещё не могла довериться полностью, а вот на Сашу, который уже не раз приходил на помощь, можно было безоговорочно положиться.
В субботу Фадеева заметно нервничала. С одной стороны, она хотела понравиться его друзьям, с другой – боялась, что у неё не получится и она будет выглядеть глупо. После некоторых терзаний Лена решила, что нужно просто вести себя сдержанно, но по возможности уверенно и естественно. Успокоив себя этим, она занялась нарядом.
Выбирать было особо не из чего, но кое-чем эффектным за время работы у Ливанова Лена уже успела обзавестись. Лучшим было платье с принтом под кожу тёмного питона: короткое, обтягивающее изгибы её миниатюрной стройной фигуры, с рукавом три четверти и большим вырезом, оголяющим плечи и верхнюю часть спины. В сочетании с капроновыми колготками бронзового цвета и чёрными высокими сапогами-чулками из тонкой замши искусной выделки оно выглядело действительно соблазнительно. С волосами было сложнее. Несмотря на то, что Лена вновь решила их отрастить, длина всё ещё не позволяла сделать какую-нибудь причёску. Она позвала стилиста Мишу, с которым познакомилась через Ливанова. Миша знал все недостатки и достоинства её лица и волос. Парень был не совсем обычный. Не то что голубой, но очень манерный и капризный. Впрочем, это не помешало им подружиться. Лена порой подтрунивала над ним и дразнилась, он сначала делал вид, что обижается, а потом сам заливался звонким смехом над её шуточками. Миша был действительно талантливым стилистом и всегда попадал в точку. От неё потребовалось только рассказать, какое будет мероприятие и какое впечатление хочется произвести. Увидев наряд, Миша быстро определил варианты укладки и макияжа. Волосы он слегка завил в крупные кудри, но только с левой стороны, где была основная часть волос из-за скошенного пробора, так что пряди легли крупной волной до самого затылка, а правую сторону он просто приподнял. Смотрелось по-девичьи невинно и легко. Макияж был вечерним, но не вызывающим. Стилист подчеркнул глаза чёрной подводкой, наведя длинные стрелки, и накрасил тушью верхние ресницы, а нижнее веко трогать не стал, только слегка выделил тёмными тенями. Ленины красивые глаза стали ещё красивее. Всё остальное было нежных неброских тонов, а губы он вообще не накрасил, немного тронув их бесцветным блеском. Получилось очаровательно и мило.
Поблагодарив Мишу, она с волнением стала ждать Хигира, разглядывая себя в зеркале. Он приехал на несколько минут раньше положенного времени и попросил её спуститься. Лена совсем разволновалась, руки не слушались и тряслись, так что она несколько раз роняла ключи. Наконец, справившись с замком, Лена поспешила к нему.
– Привет, красавица, – томно произнёс он и бросил оценивающий взгляд на неё.
– Привет, – смущённо поздоровалась она, садясь на переднее сиденье.
– Хорошо выглядишь, – сделал он комплимент, но в голосе чувствовалась какая-то недосказанность, как будто он был чем-то недоволен.
Всю дорогу Лена расспрашивала Хигира о его друзьях, ей было интересно, кто они и чем занимаются.
– Макс, он лысый, увидишь – врач, лечит наше правительство, циник страшный, но мы к нему привыкли. Олег занимается бизнесом в сфере строительства, у него своя фирма, довольно крупная. Дима – районный прокурор, ты с ним поаккуратнее. Девки – Наташа, Аня и Юлька – бездельницы, выросшая золотая молодёжь. Курят травку, ночью шляются по клубам, а днём – по магазинам и салонам. Натаха, жена Олега, вроде поумнее будет, помогает ему с фирмой. Аня – пробка, а Юлька – дура, не умеющая держать язык за зубами, что в голове, то и на языке, – охотно поделился Хигир.
– Нелестно ты о подружках отзываешься, – заметила Лена.
– Говорю как есть. Наташу и Аню знаю со школы, а Юлька относительно недавно к нам прибилась. Но я хорошо к ним всем отношусь, – добродушно ответил он.
– Оно и видно, – еле слышно прошептала Лена.
Клуб был закрытым, что называется, только для своих, кого попало туда не пускали. Хигир вставил пропуск в терминал, и они проехали на внутреннюю стоянку. Там уже была машина Лужнина. Алекс встал на свободное место и предложил выйти. У Лены от страха задрожали коленки, ей казалось, что она сейчас свалится со своих высоченных каблуков. Это волнение стало заметно и Хигиру. Он пристально посмотрел на Лену и вдруг улыбнулся.
– Ты чего такая испуганная? – спросил он и приобнял её.
– Всё нормально, просто поверить не могу, что я с тобой, да ещё и в ночном клубе, – тихо ответила Лена.
Хигир засмеялся и прибавил:
– Я сам не могу в это поверить.
– Ты жалеешь об этом?
– Не в этом дело, – задумчиво ответил он.
– А в чём?
Хигир не ответил, поскольку у лифта, к которому они подошли, стояли люди. Выходя на первом этаже, Алекс галантно пропустил Лену вперёд.
Она покорно шагнула в холл, оглядываясь по сторонам и рассматривая незнакомое место.
Здесь всё было оформлено в чёрно-красных тонах. Хигир помог Лене снять шубу и сдал верхнюю одежду в гардероб. Лена первый раз увидела его не в костюме. Он был одет в тёмно-серые брюки из какой-то очень мягкой, но довольно плотной ткани и джемпер нежного серо-голубого цвета, оттенявший голубые глаза, взгляд которых стал как будто пронзительнее. Неглубокий V-образный вырез подчёркивал крепкую мускулистую шею, которая обычно пряталась под плотными воротниками рубашек. Алексу очень шёл стиль кэжуал, впрочем, как и деловой.
