Составитель Михаил Каневский
© Ольга Каневская, 2024
ISBN 978-5-0062-8281-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Волшебной светящейся кистью
уткнулась в окошко сирень.
Блестящие, мокрые листья
ворчат: «Начинается день!..»
А я, занавесив окошко,
плотней, чтобы не было дня,
свернусь на диване, как кошка,
и ты не отыщешь меня.
***
Дверь закрылась за тобою,
и шаги твои стихают,
след твой снегом заметает…
Не живи моей судьбою.
Не люби мои причуды,
не ищи в любви потери…
Ты уходишь, хлопнув дверью,
возвращать тебя не буду.
Позабыть тебя не смея,
вспоминать не буду часто.
Я останусь безучастной,
даже если не сумею.
И в разлуке нету горя,
просто ссора затянулась,
просто счастье улыбнулось
и простилось с нами вскоре.
Но слезам я не поверю,
как не верю в расставанье…
Улыбаюсь на прощанье.
Прокляни свою потерю.
Пожелай мне, как и прежде,
только счастья на прощанье,
только силы в ожиданье —
не лишай меня надежды!
Но уходишь ты в молчании,
только двери стук раздался,
смех твой в доме затерялся,
намечая расставанье.
Я шаги твои считаю
вниз по каменным ступеням,
опускаюсь на колени
и слезу с лица стираю.
Я уезжаю от тебя
без лишних слов и разговоров,
Я уезжаю от тебя
без слёз, без слов, без суеты,
я уезжаю от тебя,
и, знаешь, я уеду скоро.
Но вряд ли скоро ты поймёшь,
что в дураках остался ты.
Давай забудем наш роман!
Он недописанным остался.
Пусть недосказаны слова,
недорифмованы стихи…
Билет плацкартный лёг в карман…
Пусть мне нелёгкий путь попался.
И пусть твердит кругом молва,
что впереди одни грехи.
Ну, что ж!.. Налей на посошок!
Ну, вот и всё – я уезжаю!
Мы избежим банальных драм,
меня не сможешь ты вернуть!
Ну, что же, милый мой дружок! —
прости, писать не обещаю,
ведь ты же понимаешь сам,
что дважды в реку не шагнуть.
***
Город будит меня туманным глухим рассветом.
Город будет меня терзать торопливым днём,
он раскроет все двери мне, все свои секреты,
я узнаю всё то, чего раньше не знала о нём.
Ослепительно чистых улиц немая трель
оседает незримой пылью на проводах,
городской палитры рисуемая пастель
всех прошедших историй вехи развеет в прах.
Город станет меня обгонять суетой машин,
подгонять дела, отметая сны и мечты…
Но утихнет прозрачный вечер, листвой зашуршит,
и великий Город опять разведёт мосты.
Вновь опустится на тротуары новая ночь…
Всё ль успела я сделать за день – конечно, нет.
Спит котёнок, не спит повзрослевшая дочь.
Город дарит мне снова в завтра плацкартный билет.
Длинная дорога кутается в скалы,
Сумерки сползают с почерневших гор.
Узким серпантином, через перевалы
Отблеск фар рисует правильный узор.
Ну, ещё немного! Потерпи немного.
Снова на подъёме кашляет мотор.
И опять дорога, и опять дорога,
Вопреки надеждам, сну наперекор.
От руля мозоли, затекают ноги,
И на лицах пыль от пройденных степей.
Но за перевалом виден край дороги,
утонувший в море. В лучшем из морей.
Там, внизу под нами, рестораны тускло
Освещают глыбы чёрных валунов.
И машину бросив в чёрный кратер спуска,
Тишину разрушим визгом тормозов.
Вот мы и добрались, вот и докатились
сквозь болота Тулы, пограничный бред,
сквозь тягучий запах множества коптилен,
и джанкойских склонов виноградный след.
Здесь колёс усталых кончится вращенье,
и утихнет гомон взмыленных движков.
Это мы не в гости. Это – возвращенье
к аромату пряных бледных шашлыков.
И вином нальются тёплые стаканы,
низко встанут звёзды, зазвенит струна.
Пёстрые палатки – как на карте страны.
И над тёмным Крымом явится луна.
Море пенной лапой тронет безмятежно,
и, смывая солью груз пустых причин,
примет нас в объятья трепетно и нежно,
как не сможет лучший в мире из мужчин.
Я утонула в тёплом Чёрном море,
Я растворилась в памяти остывшей.
Взмывая дерзкой пенною волною,
я вынесла на берег шквал страстей.
Я обернула Крым густым туманом,
дождём усталым пролилась в ущелье.
Струясь и, каплями стуча по скалам,
вонзилась в камни водопадом грёз.
Моя душа не превратилась в чайку,
не унесла за море крик печальный,
осталась здесь, на берегу знакомом,
любимом с детства… Ты не ощутил
моих прикосновений. Что ж, наверно,
я правильно когда-то поступила,
что в тёплом Чёрном море утонула,
исчезнув вмиг из памяти твоей.
***
За окном снова ветер кружит,
Одиноко луна застывает в ветках.
Нам опять расставанье нужно…
Отпусти птицей вольной из клетки
Ненадолго, дай лишь глоток свободы,
Я слова свои не нарушу,
Я вернусь – лишь бы знать твёрдо,
Ты меня снова впустишь в душу.
Лишь бы знать, что открыта дверца,
Куда смогу я всегда вернуться,
Лишь бы знать, что хранишь ты
Стук моего беспутного сердца…
Я могу на тебя положиться?
Не захлопывай, прошу, дверцу!
Вы пусти на волю синицу,
Но оставь о ней память в сердце.
Ты напоила меня любовью.
Закрыта дверь.
Сгорели свечи у изголовья.
Где ты теперь?
Закрыты окна открытым венам
наперекор.
Мы доверяли пустынным стенам
наш разговор.
Мы наслаждались, мы упивались
игрою тел.
Да, мы грешили! Мы ошибались —
таков удел!..
Мы танцевали, и город слышал
наш громкий смех.
В мансарду нашу под самой крышей
вселялся грех.
Вселялись бесы, вселялись черти
в круг юных тел.
Назло рассудку, на зависть смерти
наш мир летел
к чертям, к разлукам, к несовершенству,
к любви… К тебе…
Мы испытали в тот миг блаженство,
назло судьбе.
Я забываю волшебный запах
твоих волос.
Куда ушла ты в ту ночь внезапно? —
Простой вопрос.
«Я не простила тебе обиду…» —
Простой ответ.
И ты исчезла с тех пор из виду
на много лет.
Дрожащим шаром в осколках неба
скользит луна.
Понять, поверить, привыкнуть мне бы,
что я одна.
Как миг надежды, как солнца лучик,
ты мне свети.
Я никого не встречала лучше…
Прости!.. Прости…
***
Звёзды умеют молчать
о том, что они видели.
А видят они многое.
Ведь самое интересное
всегда происходит ночью.
Свет фонарей охраняет звёзды,
потому что фонари думают,
что эти далёкие светлячки
в чёрной траве неба —
их родные сёстры.
А звёзды даже не знают,
что где-то на далёкой Земле
у них есть маленькие братья,
которые с таким трепетом
стерегут их тонкие лучики.
