Валерий Горелов - Я собою рискну

Я собою рискну
Название: Я собою рискну
Автор:
Жанры: Современная русская литература | Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2024
О чем книга "Я собою рискну"

Книга посвящена первым послевоенным поколениям. «Нас всех тут одинаково растили, но только каждый свою цену заплатил…» Тяготы быта, первая любовь, особенности жизни – автор раскрывает все новые и новые грани человеческих судеб в своих стихотворениях.

Бесплатно читать онлайн Я собою рискну


С любовью и восхищением:

Первым послевоенным поколениям посвящаю…

Нас всех тут одинаково растили,

но только каждый свою цену заплатил…


Часть I. Отражение

Отражение

Входя и выходя, прикрывайте дверь,
И будет ясно – тут вы или нет.
Много в повседневности страхов и потерь,
А судьба для каждого – секрет.
Когда витаешь где-то в облаках,
Не принимая правил самосуда,
А жизнь бликует в розовых очках,
Не отличишь стекла от изумруда.
Не всегда поддастся ценная порода,
Но не бойтесь собственных решений:
Тогда и начинается свобода,
Когда поняли причины поражений.
Эти – в отношениях, а эти просто так,
Чтобы вроде как бы тоже было,
Что и называется душевный кавардак,
От которого становится постыло.
Не приносит ложь выздоровления,
Она может только возбудить.
В зеркале вы – только отражение,
А его нельзя уговорить.

Зюйд-вест

Подул Зюйд-вест на север Сахалина,
Но кажется, что он как будто спит.
Белыми мурашками зацвела рябина,
И то, что ныло, больше не болит.
В изумрудных проблесках хвоя,
И длится день до самого заката.
Но как бы жизнь не выжила тебя,
У неё не будет дубликата.
Отразилось солнце в зеркале залива,
Вода, как платье бальное, искрится.
Любите жизнь без всякого мотива,
Что с вами было, уже не повторится.
Клюква прошлогодняя вяжет и сластит,
И на прибрежной гальке серебрится пенка.
Откуда-то оттуда прошлое глядит,
Оно – моей судьбы переоценка.
Налетят ветра, и пойдут дожди,
В жизни настрадавшимся некого судить.
Только, юность, подожди, не уходи,
Я обещаю, что сумею полюбить.
Меня ни в чём не надо убеждать,
Здесь всё моё: радость и тоска.
Я тут учился верить и дышать,
И с Родиной помолвлен навсегда.

Изгои 50-х

На полтора щелчка замок закрыли
И, как могли, запутали следы,
Мы всё своё вчера похоронили,
У нас уже давно с ним нелады.
Мы не могли ужиться в коллективе:
Их от нашего присутствия тошнило.
А все школьные красавицы числились в активе,
Пацанву от этого мутило.
Они с отличниками только целовались
И с ними зажималися в кино,
А тут и за мизинец браться не давались,
И это было нам не всё равно.
Детей отцов, вернувшихся с войны,
Хотели научить любить вприглядку.
Мы были этому режиму не нужны,
И нас, как чёрный хлеб, жевали всухомятку.
Нам одна дорога – в ремеслуху,
Без визы коллектива нет спасенья,
Но у детей солдат хватало духу
Не просить у активистов снисхожденья.
Мы не устыдились кирзовых сапог
И не испугались телогреек.
А жизнь ещё напишет эпилог
И назовёт всех гадов и злодеек.

Лирическая пауза

Лирическая пауза подкралась в размышления,
Мнения особые в начале октября,
Но, наверное, это лишь сомнения,
Каждый месяц отвечает только за себя.
Он всё вокруг себя рифмует
И пытается за ворот проскользнуть,
А к летнему теплу сам себя ревнует,
Неизбежное пытаясь оттянуть.
Как думки суеверные листья облетают
И самоварным золотом липнут на руках.
Солнышки с тенями в перегляд играют,
Возможно, это оторопь, а может быть и страх.
Зазвонил поломанный будильник,
Уж ему-то точно всё равно.
А за окном на лавочке – грустный собутыльник,
И для него, бездомного, сегодня солнышко взошло.
Лирическая пауза настроит на покой,
Тут ты что-то обещаешь сам себе.
А вы вино разбавьте тёплою водой,
И себя любите в октябре.

Лукавство

Каждому по-своему знакомиться случается,
Но сохранился общий силуэт.
А если что-то тут не получается,
То будет не хорош любой совет.
Если ты приходишь с веточкой сирени,
Значит, попытаешься хитро приставать,
Пусть прячут побыстрее под подол колени
И перестанут медленно моргать.
А пижон всегда при зажигалке,
А с виду – дубина дубиной,
Ему нужна любовь провинциалки,
Которая готовит пельмени с осетриной.
Он был настроен очень романтично,
Пригласив её на медленный фокстрот,
Но был осмеян громко и цинично,
Когда не поместился в левый разворот.
А мне хотелось в рукопашную пойти,
И чтобы тело телом обжигалось.
Я надеялся чуть-чуть с ума сойти,
А есть такие, у кого так получилось?

Отпустите на свидание

Крохотное зёрнышко, сморщенный росток,
Он означает, что земля не умерла.
А от блеснувшей искорки затлеет фитилёк,
Это значит, вера нас спасла.
Тот, кто может верить и любить,
Точно знает, для чего живёт.
Кто страсти покаяньем призван искупить,
Тот не отречётся и падшего поймёт.
Ко дню рождения травы зацветут,
И птенцы, конечно, оперятся.
Нас никакие беды не найдут,
Хотя мы и не думаем скрываться.
Глаза у незабудок небесно-голубые,
В них улыбка летнего утра.
Будьте иногда, как в юности, смешными
И без спроса убегайте со двора.
Вы будете стоять, как изваянье,
С крошечным букетиком цветов,
У вас сегодня первое свидание
И тетрадка недописанных стихов.
Я проснулся ночью сам не свой,
Мне чудились из юности приветы.
Отпустите на свидание с собой,
Наверно, там и были все ответы.

То ли…

Внезапно вдруг похолодало,
И опустились низко облака.
Листочек у рябинки оторвало,
И мотылёк забился в складочку окна.
Оказалось, что роман – без продолжения,
Но хоть грехи сумели искупить,
Зато остались без надежды и без мнения,
И непонятно, кого следует простить.
А у меня за окнами туман
Бледно-лунный, как иносказание,
И ломота то ли от грёз, то ли от ран,
То ли настало время увядания.
Страсти уже стали прегрешеньем,
А лица превратились в очертанья.
Чувства подменяются сомненьем,
Поэтому не надо продолженья.
У оттенков серого ни теней, ни бликов,
И всё холодное, к чему ни прикоснешься.
Потому не слышно и ни хруста, и ни всхлипов,
И если тут уснешь, то не проснёшься.
Уже объятие – как похолодание,
А с вокзала колокол звонил.
Это было мне напоминание,
Чтобы время отправления не забыл.

Фиалки

На самом-самом краешке земли,
Где прячется закат от нового рассвета,
Знают, что вы сделать не смогли,
И на что не найдено ответа.
От тех уже больших побед не ждут,
Кто утром проскрипит, а вечером запнётся,
Но когда фиалки зацветут,
Всё для них по-новому начнётся.
Пчелиный хореограф и птичий дирижёр,
Они могли мгновение продлить.
И тогда до шёпота стихает разговор,
Если в жизни каждый миг боготворить.
Медленно сплывают с солнца облака,
И между двух камней фиалки расцветают.
Все в жизни понаделали чудес,
Но святы те, кто за любовь страдают.
Будут страсти увядать, головы седеть,
Но, что было суждено, надо потерять.
Те, кто были не для вас, за теми не успеть,
Но то, что уже ваше, не смогут отобрать.

Обрящете

Слышу голос без угроз и наставлений,
В нём, в каждом звуке, исповедь любви.
Там одинаково глупы и юноша, и гений,
Здесь у всех надежды бесправны и равны.
У золота всегда разные оттенки,
Потому и яблони родят не каждый год.
Мы сами для себя придумали застенки,
Чем превратили вечность просто в эпизод.
В чувствах человеческих нет естества,
Это телу надо разбежаться, чтобы прыгнуть,
Но даже одинокая душа
Пытается любви памятник воздвигнуть.
Выветрится снег, просохнут слёзы,
С откосов улыбнутся первые цветы,
И те прогнозы, нежные как грёзы,

С этой книгой читают
История о взаимоотношениях с окружающим миром талантливого мальчика, страстно увлеченного литературой. Ситуация, в которую он попал, оказала сильное влияние на его характер, всю дальнейшую жизнь и судьбу.
Автор во многих стихах обращается к детству, к истокам формирования характера. Его лирический герой – человек литературоцентричный, что было характерно для людей послевоенного поколения. И для своих переводов автор выбирает стихи поэтов, близких ему по духу.
А судьи кто? Уинстон Смит, как никто другой, знает ответ. Он является судьей тоталитарного Вечного города. И пусть город вымышленный, но проблемы и бюрократия, царящие в нем, вполне реальны. Эта книга повествует о борьбе личности с системой; личности, являющейся частью этой самой системы. Сюжет имеет переплетения с библейскими мотивами, что интригует и закручивает его до состояния сдавленной пружины. Каждый читатель, взявший эту книгу в руки, не
Венера одержима желанием встретить человека из своего сна.Она обожает бродить с группой сталкеров по «заброшкам», словно ищет что-то важное. Это существование заканчивается, как только девушка узнает, что ее хотят убить.Александр пытается спасти подругу. Но реальную помощь она получает только от мошенника Егора. Кажется, они созданы друг для друга, но Венере все еще снится милый, высокий парень. А Фердинанду, казалось, уже ничего не надо, кроме в
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала.Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, чт
Поузи живет в старинном доме. Она провела там прекрасное детство. Но годы идут, и теперь ей предстоит принять мучительное решение – продать Адмирал-хаус и избавиться от всех связанных с ним воспоминаний.Но Адмирал-хаус – это история семьи длиною в целый век, история драматичной любви и ее печальных последствий, память о войне и ошибках нескольких поколений.Поузи колеблется, когда перед ней возникает самое желанное, но и опасное видение – Фредди,
1793 год. После казни короля Людовика XVI вся Европа ополчилась на Францию. Англия была у ее берегов, Испания на подступах к Пиренеям, Австрия и Пьемонт у Альпийских гор, а голландцы и пруссаки напирали с севера. Главная цель – Париж, где в мрачном застенке еще бьется сердце несчастной королевы Марии-Антуанетты, чья участь, увы, почти предопределена.Но вожди Революции не дремлют. Вокруг столицы усилены патрули. Патриоты, вооруженные до зубов, с у
Мы продолжаем представлять творчество мастера старорусского исторического романа и детектива Николая Эдуардовича ГЕЙНЦЕ. Главный герой его грандиозного романа "В тине адвокатуры" – прохвост и прощелыга, беспринципный жулик-адвокат Н. Г. Гиршфельд, ловкий гешефтмахер, не брезгующий никакими средствами для достижения своей цели. Этот роман – история его восхождения к богатству и падения в самую бездну порока.