Зураб
Визг тормозов. Удар. Резкая боль. Голос врача,
разрывающий мир на «до» и «после».
«К сожалению ваш ребенок погиб. Срок очень
маленький. Нам не удалось ничего сделать.»
Мой ребенок? Малыш, о котором я не знал.
Услышал впервые в жизни и тут же потерял. Мой ребенок. Наш малыш. Пелена
застилает глаза. Невыносимая боль жжет изнутри. Выжигает сердце каленым
металлом. Оставляет следы, которые никогда не исчезнут, никогда не затянуться.
Толстые страшные шрамы. Я кричу и просыпаюсь.
Моргаю, еще не придя в себя. Улавливаю рядом
под простынями тонкий изящный силуэт. Тяну руку.
- Ника…
- Милый, -
женский голос отрезвляет, - ты опять называешь меня этим именем. Может уже
расскажешь, кто такая эта Ника? А то я ревную.
- Да так, -
машу рукой, - никто. Просто ночной кошмар.
- Она тебя
что преследовала?
Оля хихикает, а я пытаюсь прийти в себя.
Вернутся в реальность. Вырваться из пут прошлого. Только оно никогда не
отпускает. Сколько бы времени ни прошло. Как бы далеко я ни убежал. Оно
преследует снова и снова.
- Зураб,
давай спать, - мурлычет моя невеста, - завтра рано вставать. Предстоит тяжелый
день. Подготовка к свадьбе, особенно к такой, всегда не просто.
- Прости. Мои
родители порой перегибают палку. А сестра с этой свадьбой просто как с катушек
слетела.
Обнимаю хрупкие плечи. Пытаюсь перебороть
себя. Пытаюсь не думать о другой. Той, которая давно уже замужем и счастлива.
Может и мне пора стать счастливым. Сколько можно страдать?
- Они просто
тебя очень любят. А еще боятся упустить такую выгодную партию как я.
Она снова хохочет, и я стараюсь ей подыграть.
Хотя внутри все еще расплавленная лава растекается. А боль такая, как после той
самой аварии, в которой мне разорвало грудную клетку. Но ту боль хотя бы
обезболивающее снимало. А от этой не спасет ничто. Вернее, то, что спасет,
недоступно. Та, кто спасет.
Не придет. Не обнимет. Ведь она теперь
замужем. Я сам видел фотку в сети. Отец показал. У Паши на странице. Девушка в
том самом чертовом платье, которое Ника так заботливо забирала из магазина.
Стройный силуэт со спины, наполовину закрытый фатой. Но это точно была она. В
конце концов, кто еще мог это быть?
- Ты права.
Давай спать, - киваю и укладываюсь снова в постель.
Но долго не могу сомкнуть глаз. Боюсь их
закрывать. Боюсь снова увидеть ее. Она смотрит всегда осуждающе. А как же
иначе. Ведь это я виноват в гибели нашего ребенка. И даже если она когда-нибудь
меня простит. Я не смогу простить себя.
Уснуть так и не получается. Поэтому с утра
чувствую себя еще более отвратительно чем обычно. Сильнее ворчу на Егора -
охранника фирмы. Он опять мух считает, вместо того чтоб работать. Ему здесь,
между прочим, крупные бабки платят. Мог бы хоть вид сделать. А не показывать
так явно, что пристроился по связям отца.
Достается и Уле - моему секретарю.
- Ульяна! Это
что еще такое? - тычу в заявление на своем столе.
- Я в декрет
ухожу, - девушка слегка теряется.
- В смысле?
Какой нахрен декрет? Ты ведь не…
Перевожу взгляд на ее округлый живот. Мат так
и свербит на кончике языка. Но нельзя. Нельзя материться. Я теперь приличный
бизнесмен, а не раздолбай боец. В офис хожу. Удавки-галстуки ношу. Все как
хотел отец. Теперь вот и невеста. С такой партией наш бизнес в гору пойдет.
Ни у кого из нашей семьи не получилось
сыграть выгодную партию. А я попал в цель. Отец сейчас целовать мои ноги готов.
Ну, или, по крайней мере, признать достойным наследником. Тем, кто не посрамил
семью. Исполнил наконец его мечту о правильном послушном приемнике. А я ничего
кроме омерзения не испытываю.
И спасает только допинг. Ведь в тайне от отца,
да и от всей семьи, я продолжаю заниматься. Только уже не официально. И бои мои
уже не похожи на те милые соревнования, в которых я участвовал раньше. Где я
впервые при всех поцеловал Нику. Где я был счастлив.
- Ну, так что
с заявлением? - мнется девушка.
- Ладно. Иди.
Я подумаю. А что с заменой?
- Этот вопрос
отдел кадров решает, - бросает засранка и убегает.
Откуда вообще взялся этот живот? Этот
ребенок? Она разве замужем была? Я не припомню. Хотя я вообще не особо
последние годы внимание на девушек обращаю. Во мне в той аварии что-то умерло.
Не то что не встает. Но секс уже не приносит былого азарта. Может так даже и к
лучшему.
Тру пальцами переносицу и звоню в отдел
кадров. Пытаюсь выяснить, что там с заменой и будет ли она вообще.
- Да. Завтра
как раз девушка должна прийти на собеседование, - отвечает Вера Павловна,
тучная женщина в очках на зубок знающая свою работу.
Главный кадровик нашей фирмы.
- Во сколько?
- После
обеда. Но вам не…
- Я приду.
Хочу убедиться, что девушка действительно… мне подходит. Желание менять все
потом нет.
Отключаюсь и еще раз сам себе сетую, что
Ульяна меня так подставила. Она тихая, спокойная. Знает свое дело. И самое
главное никогда не строила мне глазки. А эта… которая придет завтра после
обеда… В общем мне не хочется переигрывать все, когда ее уже оформят. Хочу сам
убедиться, что никаких видов на свое начальство девушка иметь не будет. Может
даже убедить.
Мне не нужны служебные романы. Мне вообще
романы больше не нужны. Как и любовь. Только бизнес. Только расчет. Только
суровая реальность.
- Вероника,
прием! - Коля щелкает мне по носу, и я вздрагиваю, - ты, кажется, опять
потеряла связь с реальностью. Где там витаешь?
Кровь отливает от лица, но я стараюсь держаться.
Потому что говорить мужчине о том, где я сейчас летаю, как минимум стыдно. Как
максимум, не тактично. Все-таки мы встречаемся. Вроде как. Он даже замуж зовет.
Постоянно. Но я все никак не могу решиться.
И дело вовсе не в моих мечтах. И не в снах
вовсе, которые за последний месяц обострились. Аккурат после переезда в Питер.
Тот самый город, куда сбежала моя прошлая любовь. Моя шальная юность. Моя боль
настолько сильная, что до сих пор выжигает все внутри, стоит лишь глаза
прикрыть и представить лицо. Его лицо. Его чертово лицо, которое никак не
забывается.
- Так, просто
задумалась, - рукой мысли мрачные отгоняю.
- О чем?
- Ни о чем,
конечно же.
Улыбаюсь и Коля улыбается в ответ. Он такой
простой и бесхитростный. Верит каждому моему слову. Буквально с ладони ест.
Совсем как Паша. И дурацкое дежавю не отпускает. Наверное, поэтому и с датой
свадьбы так медлю. Но это глупость. Как было уже никогда не случится. И никто
больше не ворвется в мою жизнь, чтобы разрушить ее вновь.
- За Митей
поедем?
Киваю. Залезаю в видавшие виду, но вполне
добротную «Ладу». Пристегиваю ремень, который немного заедает и не хочет
вставляться. И мы едем в детский сад. Моему сыну уже пять. Он растет очень
крепким мальчиком. До сих пор не выговаривает букву «р». И уже мечтает стать
космонавтом.
