Я не любил воспитывать детей. Я просто никогда не занимался этим. Этим занималась моя жена. И это было правильно. У всех есть свои обязанности: мужчина зарабатывает деньги, женщина занимается домом и детьми. Мы так и жили. Так же, как живут очень многие. У каждого своё дело, а вместе семья. К сорока годам я нажил свой бизнес и троих детей. Неплохо. Мы жили в центре Москвы. Это дорого, но удобно.
В августе 2010 года в Москву накрывал смог… В Подмосковье горели пожары… В этот месяц мы остались без мамы. Оксана болела полгода. Полгода с постановки страшного диагноза. И всё было понятно уже тогда, но мы боролись. Она могла уйти раньше, но продержалась ещё несколько месяцев. Мы отметили день рождения Тёмы – ему исполнился год. А в августе одиннадцатый день рождения дочки. День рождения Антона в сентябре – пять лет – мы уже отмечали одни.
Позже я прочитал, что существует период траура. Я думал, что его у меня не было. Я же знал, что случится. Я же смотрел анализы, я даже время приблизительно высчитал. … Но этот период был. Я остался один с тремя детьми. Я не очень представлял, что делать с домом и с годовалым малышом, мальчиком пяти лет и девочкой почти подростком. И не особо меня это волновало. У меня была домработница и няня. Была школа и сад. А ещё я ощущал себя очень свободным и независимым человеком. Я работал дома – у меня несколько интерент-магазинов, и мне не обязательно было иметь офис. Я руководил, не вылезая из компьютера. Денег хватало. Я не сильно утруждался поиском новых форм образования, меня всё устраивало, и всё было чудесно.
Но я точно помню, когда всё изменилось. После Нового года. Настал 2012 год.…Как в книжке: ровно полтора года длится траур. Ровно через полтора года после смерти жены я заинтересовался воспитанием доставшегося мне наследства.
Был Новый год, и шёл дождь. Да, такое бывает в Москве. Гулять было невозможно. Тогда мы принципиально не смотрели телевизор, и мальчики выносили мозг. Это был кошмар. Я просто мечтал, чтобы скорее раскидать их всех по садам и отправить дочь в школу.
Но после Нового года я решил браться за решение проблемы. Так, как это делают мужчины: собираем информацию, спрашиваем специалистов и предлагаем решение.
Дети становятся мои проектом, моей идеей. Надо решать проблему воспитания. Решим!
Решение проблемы должно было ложиться в контекст моего мировоззрения. Я свободный человек, живу по своим правилам. Своей жизнью. Тому же учу своих детей. Просто сказать – сложнее сделать. Было потрачена уйма денег на покупку книг по педагогике, просмотрены сайты. И пути воспитания с трудом проявились.
Где-то в это время я волей судеб познакомился с Леной Даниловой, замечательной женщиной, мамой пятерых детей, совладелицей интернет-магазина, изобретателем спортивного турника «Ранний старт», владелицей форума для мам, автора кучи книг по раннему воспитанию… Всё, что мог предложить этот мир в вопросах раннего развития ребёнка, воплотилось в одном человеке. Здесь мне сказочно повезло – у Лены были ответы на все вопросы. Она только что вернулась из Эквадора и учила детей в итальянской школе. Это была фантастика и реальная притча о свободе. Я очень благодарен Лене – многое в моей голове она поставила на место.
Именно от неё я впервые услышал слово хоумскулинг…
..Итак, мы впервые с вами прочитали в этой книге слово «хоумскулинг» (не считая заголовка, конечно). Важно сразу разобраться в терминах. Это нужно. В книге я буду пользоваться разными словами.
Домашнее обучение – ребёнок болен, в школу ходить не может, хотя рад бы. Учителя учат его дома.
Семейное обучение, оно же сокращённо СО, оно же по-английски хоумскулинг (обучение дома) – ребёнок не ходит в школу, учится дома с помощью родителей. Он совершенно здоров, и, главное, родители его совершенно здоровы. Просто он не хочет ходить в школу (хотя почти все ученики не хотят ходить в школу), и родители его в этом поддерживают. Именно об этой форме обучения мы и будем говорить в этой книге. Я постоянно буду пользоваться разными названиями одного и того же процесса. Но слово «хоумскулинг» мне нравится больше других.
Есть ещё анскулинг. Даже в Америке эта форма обучения считается крайней формой пренебрежения школой. Ребёнок учится тому, чему сам захочет. Может до десяти лет не читать, но замечательно рисовать картины. Родители следуют за интересом ребёнка… В России к использованию запрещён.
…Итак, я услышал слово «хоумскулинг»…
Мне показалось странным, что, оказывается, можно не ходить в школу! Можно не просыпаться утром рано, не ходить на собрания, не дёргать дочь с невыполненной домашней работой. И, главное, то что я сделал много лет назад, моя дочь может сделать уже сейчас – выйти из системы и жить своей жизнью. Но что важно – при этом сохранять с системой спокойные отношения. Только сдавать аттестации. Это то же, что и экзамены, только по всем предметам и один раз в год.
Уход из школы казался очень простым. Он таким и оказался потом – нужно просто поставить в известность классного руководителя, а потом написать заявление о переходе на семейную форму обучения. Получив разрешение, написать заявление о предоставлении возможности сдавать аттестации. И это всё. Дальше начнётся самое интересное.
Но начал я со старшего сына. Совершенно случайно.
В октябре 2012 года у Антона вскрылась аллергия. И он не пошёл в садик. Он сидел дома. И вдруг за неделю он невероятно повзрослел – отказался надевать колготки. С того времени он их так и не носил больше. Я увидел своего сына наконец-то совсем другим. Взрослым. Это обнадёживало.
Больше я его не повёл в сад.
Эксперимент с сыном был очень удачен.
Но я всё ещё продолжал ходить на родительские собрания и беспокоиться об оценках дочери.
В школе я часто слышал причитания мам о том, какая плохая школа, как всё неудобно, какие странные задания, предвзятые учителя… Но что ж тут поделаешь то?…Не нравится школа? – Учите сами! Так и хотелось сказать. Так и получилось сделать.
