Методы антропологии
Наблюдательный совет серии «Методы антропологии» Д.А. Функ (председатель совета), О.Ю. Артемова, К.Л. Банников, Б. Грант, Е.С. Данилко, И.В. Кузнецов, С.В. Соколовский, Д.А. Трынкина, Э. Уигет, Е.И. Филиппова, В.И. Харитонова
LANGUAGE, THOUGHT, AND REALITY
Selected writings of Benjamin Whorf edited and with introduction by Jonh B. Carroll
Перевод выполнен в рамках сотрудничества с Переводческим факультетом Московского государственного лингвистического университета (ФГБОУ ВО МГЛУ)
О переводчике: Валентин Игоревич Фролов, к.ф.н., доцент кафедры переводоведения и практики перевода английского языка ПФ МГЛУ
© Massachusetts Institute of Technology, 1956
© Соколовский С.В., предисловие, 2023
© Фролов В.И., перевод, комментарии, 2024
© Издательская группа «Альма Матер», оригинал-макет, оформление, 2024
© Издательство «Альма Матер», 2024
Бенджамин Ли Уорф и гипотеза лингвистической относительности
Научная биография Уорфа весьма подробно изложена во вводной статье Джона Кэрролла, составляющей часть этого издания, и потому можно обойтись краткой справкой. Бенджамин Ли Уорф (Уинтроп, Массачусетс, 24.04.1897 – Хартфорд, Коннектикут, 26.07.1941) получил образование в Массачусетском технологическом институте, завершив обучение по специальности «химическая инженерия» в 1918 году, и до конца жизни работал инспектором противопожарной безопасности в хартфордской страховой компании. Интерес к этнолингвистике, становление которой как научной дисциплины связано с именами Франца Боаса и Эдварда Сепира [1], Уорф начал проявлять с середины 1920-х годов, изучая материалы по языкам и фольклору Мезоамерики. Уже в 1928 году он выступил на Международном конгрессе американистов, представив перевод с языка науатль (nahuatl) документа, хранящегося в гарвардском Музее Пибоди. Вскоре после этого Альфред Тоззер – специалист по археологии майя из Гарвардского университета – рекомендовал ему провести исследования в Мексике, и в 1930 году Уорф, получив грант Совета по социальным исследованиям (SSRC), отправился в Мехико, где профессор Роберт Барлоу познакомил его с несколькими носителями одного из диалектов, что позволило Уорфу подготовить краткое описание этого языка, опубликованное лишь посмертно [2].
Вернувшись из Мексики, Уорф поступил на читаемый Сепиром в Йельском университете курс по языкам американских индейцев, где познакомился со студентами Сепира, ставшими впоследствии выдающимися лингвистами: известным компаративистом и специалистом по глоттохронологии и лексикостатистике Моррисом Сводешем и исследователями языков североамериканских индейцев Мэри Хаас, Чарльзом Трейгером, Чарльзом Фёгелином и Гарри Хойджером, автором термина «гипотеза Сепира – Уорфа». Хотя значительная часть составляющих данный сборник работ Уорфа посвящена проблемам лингвистики мезо- и североамериканских индейцев, за пределами американистики Уорф стал известен именно благодаря длящейся до сегодняшних дней дискуссии относительно различных интерпретаций этой гипотезы (Уорф называл ее «принципом лингвистической относительности») и методов, используемых для ее обоснования.
Уорф умер от рака в возрасте 44 лет, успев сделать вклад не только в американистскую индеанистику, но и в современные дебаты о соотношении языка и мышления. Для антропологов других специализаций существенен также его вклад в дискуссию о так называемых универсалиях, поскольку исследования культурных и языковых универсалий имеют общую методологию. Представленные в этом сборнике статьи Уорфа, прежде разбросанные по разным изданиям, значительная часть которых стала библиографической редкостью, а также вошедшие в эту книгу отдельные работы из его архива, хорошо отражают весь спектр его исследовательских интересов. Сборник, первоначально подготовленный к изданию давним знакомым Уорфа Джоном Кэрроллом, издавался дважды: первый раз в 1956 году (именно это издание было использовано для перевода на русский); второе дополненное издание (под редакцией Дж. Кэрролла, С. Левинсона и П. Ли) увидело свет в 2012 году [3]. В качестве приложения в это расширенное издание был включен рукописный отчет Уорфа о лингвистических исследованиях в Йельском университете за период с сентября 1937 по июль 1938 года с описанием методологии полевой этнолингвистики [4]. Перевод этого отчета, взятого напрямую из университетского архива, включен и в это издание по причине его высокой теоретической и методологической значимости (с. 155 и далее настоящего издания). Поскольку содержание Йельского отчета повторяет и развивает положения, содержавшиеся в одной из статей, вошедших в издания 1956 года (глава Language plan and conception of arrangement[5]), эта глава была исключена из перевода. Искючена из него и сохраняющая лишь биографический интерес и морально устаревшая статья о дешифровке иероглифики майя, гипотезы которой не были подтверждены позднейшими исследованиями Ю.В. Кнорозова, Г. Циммермана, Э. Томпсона, С. Мартина, Н. Грубе, Г.Г. Ершовой и др. [6] Кроме того, настоящий перевод [7] дополнен комментариями, раскрывающими теоретические прозрения Уорфа и актуальность его идей сразу в нескольких областях современного научного поиска, в частности, в философии языка, когнитивистике и лингвистической компаративистике.
Чтобы понять степень близости идей Сепира и Уорфа, достаточно сопоставить их высказывания относительно связи языка, мышления и реальности:
Люди живут не только в объективном мире и не только в мире общественной деятельности, как это обычно полагают; они в значительной мере находятся под влиянием того конкретного языка, который стал средством выражения для данного общества. Было бы ошибочным полагать, что мы можем полностью осознать реальность, не прибегая к помощи языка, или что язык является побочным средством разрешения некоторых специальных проблем общения и мышления. На самом же деле «реальный мир» в значительной степени бессознательно строится на основании языковых норм данной группы… Мы видим, слышим и воспринимаем так или иначе те или другие явления главным образом благодаря тому, что языковые нормы нашего общества предполагают данную форму выражения [8].
Было обнаружено, что фоновая языковая система (the background linguistic system)… каждого языка является не просто воспроизводящим инструментом для высказывания мыслей, но скорее сама формирует идеи, являясь программой и руководством для мыслительной деятельности индивида, для анализа его впечатлений и синтеза его мыслительных навыков.
Ни один из индивидов не свободен для объективного описания природы, но ограничен определенными модусами интерпретации, даже когда он полагает себя наиболее свободным… Мы, таким образом, узнаем о новом принципе относительности, утверждающем, что одно и то же физическое событие не приводит всех наблюдателей к одинаковой картине вселенной, если только их языковые обстоятельства не оказываются похожими или как-то калиброванными